Современная польская повесть: 70-е годы - [125]
Ресторан находился на втором этаже. Когда распахнули двери, Зарыхта перепугался:
— Нет свободных столиков!
Собесяк поглядел на него с состраданием.
— Устроимся! — заверил. — Метрдотель что-нибудь организует, мы все-таки представители министерства!
Однако обошлось без ссылок на высокие инстанции, кто-то возле буфета подал им знак, замахал рукой, поманил дружеским жестом.
— Черт побери! Вот попали… Журналист Дурбач! — прошептал Собесяк. — Подсядем к нему?
Дурбач устремился им навстречу, он, пожалуй, хватил лишку, был красен, вытирал платком вспотевшую лысину.
— Садитесь, господа, за мой столик, потолкуем, — гудел он. — Я уже закругляюсь. И рекомендую: потроха и жаркое. Здесь фирменное блюдо — жаркое! Удостоено «серебряной сковороды». — Он не замечал, а может, прикидывался, что не видит выражения лица Зарыхты. Был великолепно и весьма дружественно настроен.
— Девушка! — Дурбач схватил за плечо проходившую официантку. — Главное — хорошее обслуживание! Мы из министерства, нам некогда… Два раза потроха, два жаркого. Выпьем чего-нибудь?
— Я… к сожалению… — сказал Зарыхта.
— По рюмочке! Это еще никому не повредило. Ну, тогда четвертиночку. И побыстрее, девушка, дорога каждая минута.
Сели, а журналист вдруг рассмеялся и произнес ни к селу ни к городу:
— Ух, жизнь тяжела!
Эта философская сентенция была, вероятно, своеобразной шуткой: оба — и Дурбач, и Собесяк — деланно хохотнули и оба одновременно, вспомнив о присутствии старика Зарыхты, почувствовали неуместность этого смеха. Многозначительно взглянули друг на друга.
— Да, — сказал Дурбач. — Мы тут ха-ха да хи-хи, а там трагедия. Весь повят поставлен на ноги. Назревают персональные перемены. Кто-то за все ответит. За беспорядок. Застой. Даже за этот чертов поворот. В повяте уже работает комиссия, изучает причины несчастных случаев на этом паршивом повороте. Ну и продолжаются энергичные поиски виновных…
Дурбач перевел дух, искоса взглянул на Зарыхту.
— Вопрос ясен, — буркнул Собесяк. — Водитель «стара» выехал на левую сторону.
— Ясен вопрос? — изумился Дурбач. — Когда начинают выявляться лица, которые должны понести ответственность, ясных вопросов никогда не бывает. Верно, товарищ Зарыхта? Ведь мы уже однажды встречались именно по такому вопросу. Помните?
Зарыхта неприязненно кивнул.
— В тот раз, когда рухнул этот семиэтажный крупноблочный… — совершенно излишне уточнил Дурбач.
— Но в данном случае… — начал Собесяк.
— Ох уж этот чертов поворот! — закипятился Дурбач. — Если бы это был первый случай. Почему до сих пор его не перестроили? Одни сваливают на других, транспортники на коммунальное хозяйство, а поплатятся дорожники. Я разговаривал с начальником отдела — мечется взад-вперед по коридору, грызет ногти. Оказывается, вопреки уже принятому решению работы были приостановлены, поскольку там должна проходить электрифицированная железнодорожная ветка «Сельмаша». Но что значит: должна проходить? Из плана, как выяснилось, она выпала, вместо нее включили виадук. Заморочили ему голову этим виадуком. Он клялся мне, что таково было последнее указание. Что якобы будут строить виадук.
— Ну тогда выкрутится, — сказал Собесяк.
— Как бы не так. У него пустые руки. Никаких документов. А он обязан был срезать этот поворот, не дожидаясь виадука, расширить дорогу и придать ей соответствующий наклон. Это его прямая задача. Прошляпил.
Дурбач отодвинул пустую тарелку. Официантка подала вновь пришедшим потроха и приправы. У Собесяка алчно заблестели глаза, действительно, яства аппетитно благоухали, но у Зарыхты словно ком застрял в глотке, и он с отвращением смотрел на еду.
— Ну, а эта история с больницей, — тараторил без передышки Дурбач. — Вонючая история. Почему стройка застопорилась? Заведующий тоже полетит, слишком стар, такая стройка ему не под силу. И вообще, по-моему, эта катастрофа омолодит весь повят. Уже качнулись незыблемые тропы, ха-ха!
Вдруг журналист понизил голос, не решаясь продолжать.
— Впрочем, самое время. Этот городишко увяз, словно калоша в грязи. Дожидаются манны небесной… А как грянула беда, так сразу принялись за ревизию в столах. Повытаскивали старые бумажонки. Ищут оправданий. Кстати, едва заходит речь о больнице, упоминается и ваше имя, товарищ Зарыхта. Мол, согласно вашему решению…
— Сколько лет это тянется? — проворчал Зарыхта, чувствуя, как кровь волнами ударяет в голову. Залпом выпил стакан минеральной воды. — Вечно заслоняются чьим-то именем, — продолжал он со злостью. — Прежде чем браться за работу, пытаются найти лазейку, чтобы увильнуть. Отфутболить. Польский национальный обычай.
— Мои слова! — обрадовался Дурбач. — Ей-богу! Сколько лет, господа, сколько лет это тянется? Ищут козла отпущения… поскольку все развалили. Я этот повят держу на прицеле, сонное царство, нет темпов, больницу можно было задействовать на всю катушку еще год назад.
— Всегда так, — согласился теперь и магистр Собесяк. — Одни сваливают на других, каждый только и думает, кем бы прикрыться…
— А самое скверное, ни в чем нет ясности и четкости, — закончил за него Дурбач. — Я к этому привык: в моей работе главное — анализ. На первый взгляд дело вроде бы ясное, а проанализируешь, и вся сложность как на ладони. Вот хотя бы суть вины водителя грузовика.
Два убийства, совершенный Войцехом Трепой, разделены тридцатью годами, но их причина коренится в законах довоенной деревни: «Доля многих поколений готовила его к преступлениям». В молодости Трепа убил жениха сестры, который не получив в приданное клочка земли, бросил беременную женщину. Опасение быть разоблаченным толкнуло Трепу спустя годы на второе убийство.Эти преступления становятся предметом раздумий прокурора Анджея табора, от лица которого ведется повествование.
Повесть показывает острую классовую борьбу в Польше после ее освобождения от фашистских захватчиков. Эта борьба ведется и во вновь создаваемом Войске Польском, куда попадает часть враждебного социализму офицерства. Борьба с реакционным подпольем показана в остросюжетной форме.
«…Ни о чем другом писать не могу». Это слова самого Юлиана Кавальца, автора предлагаемой советскому читателю серьезной и интересной книги. Но если бы он не сказал этих слов, мы бы сказали их за него, — так отчетливо выступает в его произведениях одна тема и страстная необходимость ее воплощения. Тема эта, или, вернее, проблема, или целый круг проблем, — польская деревня. Внимание автора в основном приковывает к себе деревня послевоенная, почти сегодняшняя, но всегда, помимо воли или сознательно, его острый, как скальпель, взгляд проникает глубже, — в прошлое деревни, а часто и в то, что идет из глубин веков и сознания, задавленного беспросветной нуждой, отчаянной борьбой за существование. «Там, в деревне, — заявляет Ю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Женщина проснулась от грохота колес. Похоже, поезд на полной скорости влетел на цельнометаллический мост над оврагом с протекающей внизу речушкой, промахнул его и понесся дальше, с прежним ритмичным однообразием постукивая на стыках рельсов…» Так начинается этот роман Анатолия Курчаткина. Герои его мчатся в некоем поезде – и мчатся уже давно, дни проходят, годы проходят, а они все мчатся, и нет конца-краю их пути, и что за цель его? Они уже давно не помнят того, они привыкли к своей жизни в дороге, в тесноте купе, с его неуютом, неустройством, временностью, которая стала обыденностью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"И когда он увидел как следует её шею и полные здоровые плечи, то всплеснул руками и проговорил: - Душечка!" А.П.Чехов "Душечка".
Эта книга – история о любви как столкновения двух космосов. Розовый дельфин – биологическая редкость, но, тем не менее, встречающийся в реальности индивид. Дельфин-альбинос, увидеть которого, по поверью, означает скорую необыкновенную удачу. И, как при падении звезды, здесь тоже нужно загадывать желание, и оно несомненно должно исполниться.В основе сюжета безымянный мужчина и женщина по имени Алиса, которые в один прекрасный момент, 300 лет назад, оказались практически одни на целой планете (Земля), постепенно превращающейся в мертвый бетонный шарик.
Эта книга – сборник рассказов, объединенных одним персонажем, от лица которого и ведется повествование. Ниагара – вдумчивая, ироничная, чувствительная, наблюдательная, находчивая и творческая интеллектуалка. С ней невозможно соскучиться. Яркие, неповторимые, осязаемые образы героев. Неожиданные и авантюрные повороты событий. Живой и колоритный стиль повествования. Сюжеты, написанные самой жизнью.
Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!