Современная политическая мысль (XX—XXI вв.): Политическая теория и международные отношения - [125]

Милль идентифицировал пять типов поведения и организации человеческих отношений, определяемых общественным мнением как справедливые и несправедливые.

«В первую очередь, — писал Милль, — чаще всего несправедливым называют действие, направленное на лишение человека его личной свободы, собственности или какой-то другой вещи, принадлежащей ему по закону. В этом, однако, содержится лишь одно из применений понятий “справедливый/несправедливый” в совершенно определенном смысле, а именно что будет справедливым уважать, а несправедливым — нарушать легальные права кого-либо».

Концепция справедливости, таким образом, имеет тесную связь с правом, и в особенности с законами государства. Например, будет несправедливым наказывать американца за неучастие в президентских выборах, поскольку он обладает правом на неучастие в голосовании, однако не будет казаться несправедливым, если наказанным будет австралиец, не принявший участие в голосовании на парламентских выборах, поскольку по закону он обязан голосовать.

Милль тем не менее тотчас же признает, что «легальные права, которых лишают человека, могут быть правами, которые вовсе не должны были к нему относиться; иными словами, закон, по которому ему приписываются эти права, может быть дурным законом. Когда дело обстоит именно так или когда (что то же самое для целей нашего анализа) предполагается, что это так, то мнения относительно справедливости или несправедливости этого могут разойтись».

Многие люди убеждены, что закон, содержащий аморальное требование, не может отражать подлинное право, а поэтому нарушение такого закона не будет несправедливым.

Точка зрения

По Закону о беглых рабах 1850 г., принятому в южных штатах США, рабовладельцы имели право на возврат бежавших от них рабов. Для того чтобы гарантировать легальные права рабовладельцев, существовала целая сеть частных ловцов беглых рабов. Однажды они поймали чернокожего американца, на протяжении девятнадцати лет работавшего портным в одном из городков штата Нью-Йорк, и возвратили его хозяину в штате Южная Каролина. В 1850 г. жители Бостона создали «Комитет бдительности», целью которого стала идентификация и наказание подобных «похитителей людей». Они даже помогли одной семье чернокожих отплыть на корабле в Англию. В то же время президент Филлмор пригрозил, что направит войска для поддержания прав собственности на рабов граждан Конфедерации южных штатов. Можно ли назвать деятельность «Комитета бдительности» несправедливой? По-видимому, с точки зрения современных критериев прав человека это не так. Как мы видели в случае закона о беглых рабах, если идеальная справедливость далеко расходится с легальной справедливостью, то утрачивается сама возможность говорить о справедливости.

Хотя в некоторых отношениях наши представления о том, что справедливо, а что несправедливо, и являются тесно связанными с законом и правовой системой, которую даже нередко называют «системой справедливости», в других отношениях справедливость явственно выходит за пределы этой системы и может быть использована для критики современных законов и способов их применения. Хочется даже сказать, что это два разных типа справедливости — легальная справедливость и идеальная справедливость. Однако такая постановка вопроса затушевывает тесную связь между ними. Наше мышление о справедливости разрывается между действительностью и идеалом.

«В-третьих, — продолжает Милль, — универсально признано, что будет справедливым, если каждый человек должен получать то, что он заслуживает (будь то добро или зло), и несправедливым, если он обретет благо или зло, которых он не заслуживает. По-видимому, это наиболее ясная и категорическая форма, которую приобретает идея справедливости для обыкновенных умов».

Человек может заслужить и добро, и зло. Криминальную справедливость часто понимают как возможность дать преступнику то, что он «заслуживает», т.е. наказать его. Разумеется, люди также заслуживают поощрения. Или, как пишет один политический теоретик: «Заслуга... означает “Спасибо!”» Утверждение о каких-либо заслугах человека обычно принимает следующую форму: «Человек П заслуживает отношения Т по причине некоего акта Ф, совершенного им в прошлом». Это означает, что в большинстве случаев человек заслуживает какого-то отношения сейчас на основании того, что он совершил в прошлом. Так, можно сказать, что студент заслуживает высокой оценки, поскольку в течение всего семестра хорошо учился, или, что рабочий заслуживает повышения заработной платы, поскольку произвел большое количество продукции. Эти два примера указывают на два наиболее широко распространенных основания для определения заслуг: усилия и производительность. В примере со студентом основанием для определения заслуг (т.е. его деятельности на протяжении определенного времени, что позволило поставить вопрос о возможности высокой оценки его заслуг) были именно усилия и трудолюбие студента. В случае с рабочим утверждение о заслугах основывалось на количестве произведенной им продукции.

В-четвертых, по Миллю, общественное мнение считает несправедливым нарушение доверия: «Не выполнить обязательство, будь то выраженное или подразумеваемое, или не оправдать ожиданий, вызванных нашим поведением, по крайней мере, если мы вызвали эти ожидания сознательно и добровольно». Нарушение обещания или договора — это также, в сущности, несправедливое поведение. Разумеется, полагает Милль, лишь немногие люди сочтут ложь или нарушение контракта несправедливостью: должны присутствовать какие-то более широкие соображения. Например, предположим, что профессиональный убийца следит за своей жертвой и звонит вам по телефону, чтобы узнать, где находится интересующий его человек в данный момент. Вы знаете где, но говорите, что не в курсе дела. Ему приходит в голову, что, возможно, у вас телефон с определителем номера, и он просит вас ни в коем случае не звонить в милицию и не сообщать им о его звонке. Разумеется, вы ему это обещаете, поскольку надеетесь, что он вам поверит и не убежит. Как только он повесил трубку, вы тотчас же звоните в милицию. Лишь немногие сочтут тот факт, что вы нарушили свое обещание преступнику, несправедливым. Иммануил Кант, однако, вряд ли бы с этим согласился. В своей работе «Элементы моральной философии» он настаивал на том, что в аналогичной ситуации (хотя, разумеется, в его время речь о телефонном звонке не могла идти) вы должны были сказать убийце правду. «Быть честным во всех своих соображениях... это священный долг и абсолютное требование определенного уровня разума, не ограниченного никакой целесообразностью».