Современная мадонна - [4]

— Привет, Энджел, — мягко произнес Роури. Его синие, как море, глаза смотрели ей прямо в лицо, и на мгновенье у Энджел возникло странное ощущение, будто этот взгляд проникает в самые глубины ее души.

— Пр-ривет, Роури, — дрожащим голосом ответила она. Медленно поднявшись с дивана, двигаясь с преувеличенной осторожностью, словно старуха, она пересекла комнату и остановилась перед ним. И только тогда ощутила его бездонную печаль. Страшное горе, почти осязаемое в хрупкой тишине. Его глаза затуманились болью, а напряженное выражение лица выдавало, каких неимоверных усилий ему стоило внешнее спокойствие.

Поддавшись минутному порыву, Энджел поднялась на цыпочки, обвила его руками и беспомощно уронила голову ему на плечо, ожидая, что и Роури обнимет ее в ответ.

Она сделала бы то же самое, кто бы ни оказался перед ней — мужчина, женщина или ребенок. Это выражение боли в синих глазах потрясло ее, но Энджел сразу почувствовала, как нервно напряглись его мускулы, как дрогнула жилка на шее под кончиками ее пальцев, и тут же отпрянула, неуклюже опустив руки.

— Мне очень жаль, — сказала она, робко глянув в его замкнувшееся лицо. В конце концов, Роури — англичанин. Может, вдове его брата не следовало проявлять такую фамильярность.

— Да, я знаю, — мертвым голосом отозвался Роури. — Всем очень жаль. Он был еще так молод… Слишком молод, чтобы умереть.

Мысленно пообещав себе в дальнейшем вести себя самым благопристойным образом, она указала на кресло.

— Может, тебе лучше присесть, Роури? — предложила она, стараясь, чтобы это прозвучало сухо, вежливо, и только. — Ты ведь с дороги.

Он взглянул на кресло с таким видом, словно сомневался, поместится ли в нем его могучее тело, и покачал головой.

— Нет, спасибо. Если ты не возражаешь, я постою. Я несколько часов просидел в машине.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет. Не сейчас.

Их глаза встретились.

— Тогда, может, расскажешь мне, почему ты здесь? — тихо спросила Энджел. — Зачем ты приехал?

Он многозначительно покачал головой.

— Не сейчас, — повторил он, и Энджел подумала, что никогда раньше не встречала человека, который умел бы вести себя так уклончиво, в то же время оставляя чувство, что он внутренне уверен в себе.

В глазах Роури вдруг мелькнуло изумление. Он подошел к столику около дивана и взял свадебную фотографию, которую Энджел рассматривала за несколько минут до его прихода. Губы Роури скривились.

— Значит, ты еще раз переживала счастливые времена, да? — спросил он жестко и насмешливо.

— Что в этом такого? — Ее слова прозвучали вызывающе и в то же время так, как будто она пыталась защититься. Может быть, все дело в трагедии с Чадом, именно она заставляла их произносить не те слова, которые они хотели бы произнести? — Это одна из немногих фотографий твоего брата, которые у меня остались.

Роури пожал плечами.

— Прости меня, если мои слова звучали цинично, но, как ты знаешь, я никогда не считал свадьбу самым главным в отношениях между мужчиной и женщиной.

— О, да! Я знаю! — тихо прошептала Энджел с бледной улыбкой. — Ты ясно дал это понять в свое время.

— Жизнь подтвердила мою правоту, хотя бы на примере ваших отношений, — задумчиво произнес он.

Она в ужасе взглянула ему в лицо.

— Да ты бесчувственное чудовище!

На лице Роури не дрогнул ни один мускул.

— Я был бы лицемером, если бы сейчас вдруг заявил, что всегда одобрял ваш брак, только потому, что Чад умер.

Когда он уронил это холодное, последнее слово, Энджел вздрогнула и глубоко вдохнула.

— Зачем ты так бессердечно говоришь об этом? — спросила она, вдруг усомнившись, что в нем есть хоть капля сочувствия.

Его губы сжались.

— Как ты хочешь, чтобы я говорил? Назвать эту ужасную безвременную смерть концом, последней точкой короткой жизни Чада? Он не «ушел» и не «уснул», ты знаешь. Он мертв, Энджел, и мы оба должны понять зто.

— Ты намеренно так жесток? — тихо спросила она.

— Да, — кивнул Роури, глядя, как бешено пульсирует жилка на ее шее. — Но иногда жестокость заставляет посмотреть фактам в лицо.

Факты.

Энджел опустилась на край стула, не в состоянии думать о чем-либо, и спросила, хотя ей вовсе не хотелось услышать ответ:

— Так что же все-таки произошло?

Казалось, Роури колебался, его синие глаза сузились, как будто он напряженно размышлял. Но, когда он заговорил, в голосе его звучало ледяное спокойствие.

— Его машина врезалась в другую, и… — Роури остановился, заметив мертвенную бледность ее лица. Он сразу обратил внимание на бледность Энджел, как только вошел в комнату. Но сейчас девушка совсем помертвела. — Ты еще не готова для этого, — резко сказал он. — Тебе нужно выпить.

— Нет.

— Нужно.

Не в силах возразить ему, Энджел смотрела, как он взял два стакана и наполнил их бренди.

— Вот. Выпей. — Он протянул один стакан ей так же повелительно, как поступал со своим младшим братцем, когда требовалось остановить его безумные выходки.

Энджел сделала глоток, и ее словно обожгло. Крепкий напиток немедленно заставил расслабиться напряженные мышцы. Она откинулась на спинку стула и закрыла глаза. А когда вновь открыла их, то увидела, что Роури сидит напротив, внимательно вглядываясь в ее лицо. Несмотря на свое полуобморочное состояние, Энджел мысленно отметила, что его стакан бренди остался нетронутым.