— Ну как там у вас нынче на городской свалке?
— Сурово. На будущей неделе будут елки выбрасывать, так и похлеще станет.
— У нас малый один собирается уходить с завода. Погоди, может, пристрою тебя на его место к концу января.
— Ну да? Вот бы здорово! Хотя ладно, поживем-увидим! С мусором что хорошо, его всегда навалом, работы хватает.
Нелли высунулась из кухни навстречу Андре.
— Если ты не выберешь время, чтоб подлечить обмороженный нос, и не будешь носить шерстяной шлем, что я тебе связала, так и знай, станешь у нас в Эдмонтоне безносым мусорщиком!
— Эти, из социального обеспечения, говорят, что мне без работы нельзя.
— Правильно, но кому ты нужен с обмороженным носом?
— Ладно, с будущей недели возьмусь. Пусть уж нос подживет маленько.
— А к нам сегодня приходили, — сказала Нелли, накрывая на стол. — Один, из социального обеспечения, справлялся о тебе с Габи.
— Ну и что? — Андре с замиранием сердца ждал ответа.
— Ничего, доволен остался. Говорит, если у тебя все так пойдет, непременно в этом году дадут разрешение на усыновление.
— Что творится! — пробурчал Андре. — Родного сына усыновлять надо…
Он подошел к кроватке, улыбнулся младенцу, тот радостно потянулся к нему.
— Привет, маленький разбойник, как у нас сегодня дела? — Андре нагнулся, легонько подул малышу прямо в голенький коричневый животик. Габи залился радостным смехом.
— Смеешься? Ну и молодец! За это тебе полагается медвежонок на целых два дня раньше срока. — И Андре принялся разворачивать сверток. В это время в комнате возник Дик с тетрадью в руках.
— Слушай, Андре, не поможешь разобраться? У меня никак не получается, не пойму, где наврал…
Андре отложил игрушечного мишку, взял Габи на руки. Усадив ребенка на колени, заглянул через плечо в тетрадь Дика.
— Вот тут, кажется, сбился, — он ткнул пальцем в тетрадь. — Поди, сам посмотри, найдешь ошибку…
Дик хлопнул себя по лбу.
— Вот идиот! — Он посерьезнел, взглянул на Андре: — Послушай, ну что тебе стоит собраться и вернуться в институт?
— Пока не проработаю трех лет, мне пособия не будут выплачивать. И потом… — Андре усмехнулся. — Может, какую женщину хорошую найду, мы с ней еще парочку огольцов, вроде Габи, народим.
— Ведь это надо, до сих пор с Долорес не столкнулся! — вставила Нелли.
— Ну как же, видел ее! Бежал со всех ног, только б не заметила.
— Да что ты? Где?
— А в центре, в одной грязной забегаловке.
Шла, задом виляя, за одним из провинции, небось деньгами перед носом у нее помахал. Эх, бедная Долли! Что теперь из нее получится? Сначала появится какой-нибудь белый, вроде Гэри Последнее Одеяло, а дальше… Андре мысленно прикинул, пожал плечами: ну что — Клара получится, не иначе.
— Я, наверное, безнадежная дурочка, — сказала Нелли, — только вот никак не могу взять в толк, как это можно — отдать Габи, даже ни разу на него не взглянув?
— Слава богу, что отдала, — буркнул Андре. — Не то б она ему шею свернула. Он же как две капли воды — мой старик. Надо б тебя не Габриэль Джозеф, а Исаак назвать, верно, малыш? Никто сроду не скажет, что ты не индеец, а смугловатый белый.
— Не смей его обижать, — сухо проговорила Нелли. Она оглядела стол. — Ну, все готово. Идите ужинать. Садимся. Андре, может, лучше Габи в кроватку отнести?
Габи пискнул, пока Андре его укладывал, потом схватил обеими ручонками себя за дрыгающуюся пятку. Понравилось. Он моргнул, схватил еще раз.
— Глядите-ка, — воскликнул Андре. — Габи ножку свою нашел!
— Ну и молодец! — Нелли выплыла из кухни, держа в руках дымящуюся миску с тушеной морковью, поставила, подошла к Андре и вместе с ним, улыбаясь, любовалась ребенком. — Нам бы всем так!
— Ты про кого это?
— Да про нас, метисов… Так до сих пор и не знаем, есть у нас ноги, нет ли. Пока не знаем. Ничего, будет срок. Ведь если задуматься, этот мальчишка всего какое-нибудь шестое, ну, может, седьмое поколение метисов.
— Может, Габи сам разберется?
— Может быть. Не он, так внуки его. Станут сами на ногах держаться, может, даже бегом побегут. Только сперва бы надо сбросить резиновую галошу с одной ноги, мокасин с другой.
