Современная чехословацкая повесть. 70-е годы - [30]
— Ага, — насмешливо ответил Павличек. — У Бальцара напарницей — Карабиношова.
— Тогда порядок. И хихикать тут нечего, Павличек, потому что Карабиношова в десять раз лучший напарник, чем каждый второй мужик. Понял ты, что я говорю?
— Еще бы, она первоклассный напарник.
— Это ты что, в другом смысле?
— Почему? — Он засмеялся. — Но люди устали. Только кончился один аврал, на́ тебе следующий. Им тоже отдохнуть надо.
Мои скрюченные ноги постепенно затекали.
— Надо, да не всем. Ты вон даже на работе отдыхаешь. Полагаешь, это тебе всегда будет сходить даром?
Тон у него был уверенный; я же твердо знал одно — предстоит адская работенка. Нигде ни души. Люди забились по домам, заперли двери, съежились под перинами. Рестораны закрылись, выключили вентиляторы. Смрад сигаретного дыма отлично выдует хоть и не прекрасный, но все же воспеваемый ураган, который перепутал географические широты, долготы, времена года и живет себе по собственному разумению.
— А что я такого сделал, скажите на милость? Диспетчерский дневник в порядке, рапорты с мест тоже, так в чем дело? И дневник этот я веду добровольно, в нерабочее время!
— Ах, добровольно! Это ты прав, голубок. Однако ведь ты подписал трудовой договор, а там значится, что сматываться во время рабочего дня ты имеешь право только с согласия начальства. Понятно? С моего согласия. Так что учти!
Он заметно сник, но все еще оправдывался — думал провести меня.
— Я просто отлучился ненадолго, вот и не оказался в ту минуту у телефона.
— Ты мне зубы не заговаривай. Не ври! Оба вы дрыхли. Дневник заполняли кое-как. Очень мне любопытно, как там у вас записан звонок того типа из транспортного отдела, если он до вас так и не дозвонился. Ловкач ты был, им и останешься!
Я рассвирепел, я готов был растерзать его.
Машину занесло, задние колеса стукнулись о тротуар, от толчка нас повело под часы.
— Я сказал тебе ехать быстро, но не рискованно!
За поворотом у обувного магазина он прибавил скорость, машина, словно маленький бульдозер, проехала по всей улице боком и остановилась в метре от низкой аркады магазина полуфабрикатов.
— Ты что, в витрину решил въехать?
— А что? Сами велели прибавить газу, товарищ начальник. Мне-то что. Я и к утру в управление поспею. А вот вам, Зборжил, очень нужно спешить.
— Подлец ты, Павличек. Давно я так считаю.
— Взаимно.
Он прибавил газу, словно испытывал судьбу, машина скользила боком и только там, где днем мостовую посыпали шлаком, шла нормально.
— Держись посередине!
Впереди, за пеленой снега, маячили дома, безжизненные в ночи, насмешливые и смешные одновременно, набитые людьми, которым можно спать до утра.
Павличек был язвителен, словно именно для этой непредвиденной поездки собрал всю свою желчь и теперь выхлестывал ее на меня.
— Нам уже и из области звонили, что самое позднее завтра к полудню необходимо вывести из Рудной какой-то большой агрегат. Пресс, что ли. Вчера за ним из Остравы приехали с трайлерами. А дорогу-то замело! Что скажете?
Я сдерживался, хотя и с большим трудом. Пусть только все кончится, уж я этого типа вызову на комитет, разоблачу и выгоню вон.
— Хитер ты — здесь нет свидетелей. Так что пользуйся случаем, хоть он и дешево стоит, — валяй вовсю.
— Знаю. Это прекрасно. И еще знаю — нынешняя зима складывается для вас неудачно. Кое-как справились с четырьмя авралами, да только совсем бесславно, дорогуша, а на этом-то, на последнем, и вовсе шею сломаете — пресс-то застрял в Рудной!..
— Что-о?! — Я вытаращил глаза. — А ты чем помог? На простом дежурстве и то дрыхнешь!
— Каков шеф, таковы и подчиненные. Это закон. Или нет?
— Да?
— Иной раз и дрыхнуть полезно для дела, — многозначительно произнес он.
— Сволочь ты, Павличек.
Он улыбнулся мне улыбкой этакого парня с револьвером, который уверен, что жертва никуда не денется, и элегантно шутит, поскольку работает, не оставляя следов.
— Засиделись вы в начальниках, факт!
— Я позову милиционера! Останови машину, негодяй! Останови, говорю!
Он и не подумал затормозить, тогда я тяжелым своим башмаком наступил ему на ногу — он успел убрать ее с педали акселератора — и сильно нажал на тормоз. Машина по инерции прокатила вперед. Я выдернул ключ из зажигания. Нас дотащило до невидимого под снегом края тротуара.
— Пошел прочь от руля! Выкатывайся, гад! Сядешь сзади.
Я распахнул свою дверцу и выволок Павличека прямо через рычаг скоростей. Взмахнул кулаком — он увернулся. Я перегнулся, чтоб достать его, он отклонился еще дальше, упал, рукой подсек мне ноги. Я свалился в снег, больно ударившись челюстью. Сел на него, повернул к себе лицом и ударил. Он изловчился и пнул меня сзади ногой. Я отлетел, шмякнулся боком о машину. За эти несколько секунд я вспотел, словно после бог весть какой тяжелой работы. Павличек приподнялся, пополз ко мне на четвереньках.
— Дерьмо! — прошипел я. — Вонючий, вшивый гад!
Я цедил ругательства сквозь зубы, одно за другим, они скрипели на зубах, как песок. Помог ему встать на ноги. Хлопнули дверцы, завелся мотор. Я повернул машину в другую сторону — к механическому цеху. Сзади громко дышал Павличек, хрипел, что-то бормотал себе под нос.
В книгу вошли повести и рассказы писателей Чехословакии, в которых воскрешаются эпизоды Словацкого национального и Пражского восстаний, показана решающая роль Советского Союза в разгроме фашизма и освобождении Европы от гитлеровского ига. Издание рассчитано на массового читателя.
Не теряй надежду на жизнь, не теряй любовь к жизни, не теряй веру в жизнь. Никогда и нигде. Нельзя изменить прошлое, но можно изменить свое отношение к нему.
«Сказки из Волшебного Леса: Находчивые Гномы» — третья повесть-сказка из серии. Маша и Марис отдыхают в посёлке Заозёрье. У Дома культуры находят маленькую гномиху Макуленьку из Северного Леса. История о строительстве Гномограда с Серебряным Озером, о получении волшебства лепреконов, о биостанции гномов, где вылупились три необычных питомца из гигантских яиц профессора Аполи. Кто держит в страхе округу: заморская Чупакабра, Дракон, доисторическая Сколопендра или Птица Феникс? Победит ли добро?
«Сказки из Волшебного Леса: Семейство Бабы-яги» — вторая повесть-сказка из этой серии. Маша и Марис знакомятся с Яголей, маленькой Бабой-ягой. В Волшебном Лесу для неё строят домик, но она заболела колдовством и использует дневник прабабушки. Тридцать ягишн прилетают на ступах, поселяются в заброшенной деревне, где обитает Змей Горыныч. Почему полицейский на рассвете убежал со всех ног из Ягиноступино? Как появляются терема на курьих ножках? Что за Котовасия? Откуда Бес Кешка в посёлке Заозёрье?
Маринка больше всего в своей короткой жизни любила белые розы. Она продолжает любить их и после смерти и отчаянно просит отца в его снах убрать тяжелый и дорогой памятник и посадить на его месте цветы. Однако отец, несмотря на невероятную любовь к дочери, в смятении: он не может решиться убрать памятник, за который слишком дорого заплатил. Стоит ли так воспринимать сны всерьез или все же стоит исполнить волю покойной дочери?
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Джоэл бен Иззи – профессиональный артист разговорного жанра и преподаватель сторителлинга. Это он учил сотрудников компаний Facebook, YouTube, Hewlett-Packard и анимационной студии Pixar сказительству – красивому, связному и увлекательному изложению историй. Джоэл не сомневался, что нашел рецепт счастья – жена, чудесные сын и дочка, дело всей жизни… пока однажды не потерял самое ценное для человека его профессии – голос. С помощью своего учителя, бывшего артиста-рассказчика Ленни, он учится видеть всю свою жизнь и судьбу как неповторимую и поучительную историю.
Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!