Современная чехословацкая повесть. 70-е годы - [27]
В душе-то я уже справился с горечью. Одиночество — неплохая штука, если только оно не затягивается. Оно целительно, если не прибегать к нему слишком часто. Иначе оно может стать пагубным.
Забавно. Я провел рукой по лбу, словно желая стереть все мысли и жить только настоящей минутой. На лбу выступил пот — холодный.
В окно я разглядел Илону — она оживленно болтала с Анкой Пструговой. Вокруг них увивались Достал с Бальцаром. Бальцар принес непочатую бутылку коньяку и, пошатываясь, стал разливать по низеньким рюмкам. Порядочные порции налил.
Я торопливо вошел, раздвигая толпу, миновал обаятельную супругу директора, схватил со стола первую попавшуюся пустую рюмку и подставил Бальцару: нальет мне или нет?
— Привет, — сказал он, причем вытаращился на меня так, что чуть глаза из орбит не выпали.
Мне было ужасно стыдно, но я готов был ломать комедию, только бы остаться с ними.
Снова забренчала музыка. Рука у Бальцара дрогнула, он облил мне рукав и полу пиджака, часть коньяку выплеснулась на стол, струйка потекла Илоне на чулок.
Я ухмыльнулся, подождал еще немного. Бальцар ухватил у меня на затылке прядь волос и больно дернул. А я ждал — что дальше. Я уже со всем примирился. И не потому, что выпил.
Я перебирал в уме все, что касалось отношений между мной и ними, между ними и моим ничтожеством. Душой и сердцем я стремился к этим людям в оранжевых жилетах и теперь ждал, чтоб они налили мне глоток спиртного.
— Да держи ты ровно! — нахмурился Бальцар и похлопал меня по затылку.
В мозгу моем разом спало давление, сильнее забилось сердце — Бальцар одним движением поднял занавес, скрывавший сцену, на которой столь многое происходило. Коньяк тонкой струйкой лился в рюмку, Илона с Анкой, озабоченные, не обиделся ли я, следили, когда я скажу «хватит».
— Выдержал, — произнес Достал и отправился на поиски пустой бутылки, чтоб с ее помощью изображать джазовый барабан.
— Я тебе налил, подлец ты этакий, — процедил Бальцар, — но помни! Сядешь зимой ко мне в машину — врежусь с тобой в самый глубокий сугроб, чтоб тебе там подохнуть. Пей!
— Спасибо за откровенность, Войта, — сказал я.
Мне стало хорошо — отличное самочувствие! Я оглядел зал и встретил взгляд Смолина. Тот подтолкнул свою долговязую жену, и оба взяли рюмки — выпить со мной.
Я поднял свою до того стремительно, что плеснул на паркет. Люди за соседними столиками оглядывались на меня, словно я разыгрывал бог весть какую комедию. Они никогда не видели меня таким и теперь поглядывали с недоверием. Водитель, которого я недавно отправил восвояси за то, что он спал на работе, ухмылялся и толкал локтями дружков — они считались у нас самыми отъявленными лодырями, однако требовали величайшего к себе уважения. И эти веселились, забавлялись на мой счет.
Илона смотрела на меня с отчаянием. Я не понимал ее взгляда, все еще не догадываясь, в каком я ложном положении; и я не знал, что выражение горечи на моем лице скорее отталкивает людей.
— Пей же, Зборжил! — крикнули от стола шоферов, кто-то засмеялся.
Илона взглядом просила меня уйти, не мучить ее, что ли, а я не понимал, чего она хочет. Пол подо мной закачался, пошел кружить. Рюмку я осушил залпом — брызнули горячие слезы.
— Что же ты со мной не чокнулся, приятель? — прохрипел Бальцар. — Давай еще!
Я подставил рюмку, он налил. Мы чокнулись.
— Ох, и подлец же ты, — пробормотал он.
Досталу он налил в пустую бутылку. Мы чокнулись втроем.
Глаза Илоны успокоились. Она встала и тоже чокнулась с нами.
— Понял ты, о чем я? — бормотал Бальцар. — Понял ведь?
— Что-то голова трещит, — заявила Илона, поставила рюмку на стол, взяла сумочку и направилась за пальто.
Подошел Смолин — в одной руке сигарета, другая рука в кармане. Выдохнул дым в лицо мне.
— Илона домой собралась, — сказал он, глядя ей вслед. — Может, проводишь?
— Там видно будет.
— А ты расшевелился, Йозеф. Это хорошо. Я уж думал, не вернешься, когда ты недавно исчез вместе с ней.
— Мой стиль. Являться и исчезать в нужный момент.
— Ты будто малость не в себе? Оглянись, как людям весело! Правда, здорово? Вот таким я всегда представлял себе наш коллектив. За одним столом, в одном зале. Вместе работать, вместе отдыхать.
Я сохранял хладнокровие.
— Что ж ты жену не привел? Из-за Илоны?
— Ага, — сказал я. — Именно из-за нее. И только ради нее валяю дурака с Бальцаром, терплю визги Пструговой и брань шоферюг. Как раз. Нет, Оскар, я пришел сюда по другой причине.
— Ладно. Все идет как надо. А то нет? Глянь-ка!
Люди веселились, музыка играла. Не скажу, чтоб наши ребята были оригинальны. Распевали под оркестр, обнимались, угощали дорожных мастеров…
Я поискал глазами Павличека. Его не было.
— Где же твоя тень? — спросил я.
Смолин засмеялся.
— Тень? Хорошо сказано! За женой побежал. Сейчас придет.
В этот момент и открылась дверь: Павличек с женой, модной тридцатилетней женщиной в длинной юбке, в девически-розовой кофточке. Здороваясь с окружающими, супруги пробирались к столику Смолина.
— А что, Илона бегает за тобой? Впрочем, какое мне дело, приятель…
Не договорив, он неуклюже отошел. Бальцар похлопал меня по плечу.
— Спокойной ночи. Мне пора. Илона-то ушла. Счастливо.
В книгу вошли повести и рассказы писателей Чехословакии, в которых воскрешаются эпизоды Словацкого национального и Пражского восстаний, показана решающая роль Советского Союза в разгроме фашизма и освобождении Европы от гитлеровского ига. Издание рассчитано на массового читателя.
Не теряй надежду на жизнь, не теряй любовь к жизни, не теряй веру в жизнь. Никогда и нигде. Нельзя изменить прошлое, но можно изменить свое отношение к нему.
«Сказки из Волшебного Леса: Находчивые Гномы» — третья повесть-сказка из серии. Маша и Марис отдыхают в посёлке Заозёрье. У Дома культуры находят маленькую гномиху Макуленьку из Северного Леса. История о строительстве Гномограда с Серебряным Озером, о получении волшебства лепреконов, о биостанции гномов, где вылупились три необычных питомца из гигантских яиц профессора Аполи. Кто держит в страхе округу: заморская Чупакабра, Дракон, доисторическая Сколопендра или Птица Феникс? Победит ли добро?
«Сказки из Волшебного Леса: Семейство Бабы-яги» — вторая повесть-сказка из этой серии. Маша и Марис знакомятся с Яголей, маленькой Бабой-ягой. В Волшебном Лесу для неё строят домик, но она заболела колдовством и использует дневник прабабушки. Тридцать ягишн прилетают на ступах, поселяются в заброшенной деревне, где обитает Змей Горыныч. Почему полицейский на рассвете убежал со всех ног из Ягиноступино? Как появляются терема на курьих ножках? Что за Котовасия? Откуда Бес Кешка в посёлке Заозёрье?
Маринка больше всего в своей короткой жизни любила белые розы. Она продолжает любить их и после смерти и отчаянно просит отца в его снах убрать тяжелый и дорогой памятник и посадить на его месте цветы. Однако отец, несмотря на невероятную любовь к дочери, в смятении: он не может решиться убрать памятник, за который слишком дорого заплатил. Стоит ли так воспринимать сны всерьез или все же стоит исполнить волю покойной дочери?
О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
Джоэл бен Иззи – профессиональный артист разговорного жанра и преподаватель сторителлинга. Это он учил сотрудников компаний Facebook, YouTube, Hewlett-Packard и анимационной студии Pixar сказительству – красивому, связному и увлекательному изложению историй. Джоэл не сомневался, что нашел рецепт счастья – жена, чудесные сын и дочка, дело всей жизни… пока однажды не потерял самое ценное для человека его профессии – голос. С помощью своего учителя, бывшего артиста-рассказчика Ленни, он учится видеть всю свою жизнь и судьбу как неповторимую и поучительную историю.
Эта книга пригодится тем, кто опечален и кому не хватает нежности. Перед вами осколки зеркала, в которых отражается изменчивое лицо любви. Вглядываясь в него, вы поймёте, что не одиноки в своих чувствах! Прелестные девочки, блистательные Серые Мыши, нежные изменницы, талантливые лентяйки, обаятельные эгоистки… Принцессам полагается свита: прекрасный возлюбленный, преданная подруга, верный оруженосец, придворный гений и скромная золушка. Все они перед Вами – в "Питерской принцессе" Елены Колиной, "Горьком шоколаде" Марты Кетро, чудесных рассказах Натальи Нестеровой и Татьяны Соломатиной!
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!