Совращенная тенями - [55]

— Букмекер думает, что это опасно, — бормотала она. — Возможно, джинн-мужчина знает, что я должна играть в его команде.

— Мы опасны. Но ты не охвачена джинном.

Она поглядела на него глазами орешника, в них был целый водоворот из огней демона: зеленый, коричневый и фиолетовый.

— После того, как ты увидел мой ревен, ты сказал, что неуверен.

— Теперь уверен. — Он отверг ее вопрос, формирующийся на ее губах. — Не волнуйся, твой демон тшува. Ты думаешь, джинн выбрал бы кого-то кого бесит быть злым? Если половина зла в мире происходит от невнимания, то вторая от того, что людям нечем заняться.

— О, у меня есть вопрос, — сказала она пылко. — Как насчет некоторых ответов? Что мне делать дальше?

— Букмекер ничего не говорил?

Она колебалась.

— Не совсем. Если только о предателе.

Арчер сжал руки в кулаки. Камень остался холодным, но ее кожа нагрелась от него.

— Возможно различие между джинном и тшувой, не такие кардинальные к которым мы привыкли.

— То есть один неверный шаг, и я могу оказаться в другой стороне?

— Я говорю, что все относительно. — Как-то странно ее эта мысль успокоила. И поселила в ней желание лучшего.

Надежду.

Он позволил его южному акценту смягчить его слова.

— Если я когда-то отталкивал тебя от себя, Сера Литлджон, я делал это не из-за ненависти, просто я хочу быть один.

Она медленно вздохнула, а ее ключица жаждала его пальцев.

— Я не святая, чтоб предлагать прощение.

— Не святая. Находишся во власти демона. А демоны не перекладывают вину на другого. И еще демоном не нужно прощение.

— Так как мы оба находимся во власти демона, — сказала она. — Возможно, мы просто должны об этом забыть.

Он склонил голову.

— Наивный ученик превосходит своего мастера.

— Я сказала наставника, — напомнила она ему. — Не мастеру.

Он улыбнулся.

— Моя ошибка.

— Ты не будешь больше со мной ошибаться. Зейн преподает мне сегодня первый урок.

Он пробовал выглядеть торжественно.

— Я должен бояться.

Она сузила глаза.

— Разве ты не чувствуешь себя брошенным?

Он отвернулся и ушел.

Несмотря на годы в этой гостинице его комната была более пустой, чем ее. Он вспомнил резкое изменение ее губ и упал на кровать, зловонье разрешения в еле уловимом аромате жимолости.

Арчер проснулся через несколько часов, помылся и послал по электронной почте отчет о проведенной ночи, затем пошел вниз на кухню, где Нил всегда держал продовольствие, хотя посуда всегда сияла от недостатка использования.

В квартире Серы было много разбитых тарелок. Он хотел у нее спросить умеет ли она на самом деле готовить.

Может быть, сейчас если она еще не пошла на занятия к Зейну. Он поморщился и налил себе стакан апельсинового сока с мякотью.

Нил когда-то хотел нанять его на, так сказать, сельскохозяйственные работы, но Арчер с трудом посмотрел ему в глаза и напомнил, что он больше не фермер. После этого Нил больше не говорил ничего об этом, но иногда вздыхал по поводу ненатуральных пончиков, и других продуктов, которые можно было бы вырастить самим.

Арчер усаживался на кухне когда Екко прогуливался по зданию, потирая заднюю часть шее. Тальян прохрюкал что-то неразборчивое. Арчер холодно кивнул.

Екко схватил пакет сока и сел в дальний конец комнаты. Сделал большой глоток из пакета.

Арчер приподнял одну бровь.

— Вообще-то есть стаканы.

Екко сделал еще один большой глоток.

— Я допью все. В чем проблема?

— Фералис не допил бы.

Екко уставился на него.

Арчер вздохнул и уточнил.

— Мы — цивилизованные люди.

Екко рассмеялся.

— Я видел одежду, которую ты оставил в прачечной. Там был двойной мешок. Видно ты провел ночь очень цивилизованно. — Подозрение сверкнуло в его глазах. — После того как ты узнал, что шпион слишком близко к цели, ты пришел домой и забрал ее? А наш новый сладенький тальян почувствовала, что ты настоящий джентльмен?

Арчер поставил осторожно стакан так, чтобы не разбить его. Но он все равно раскололся. Осколки напоминали ему кричащий рот преступного намерения.

— Никогда, — говорил это не мягко. И действительно гармоника демона класса уничтожения подняла в нем дрожь в осколках стакана так, что они зазвенели. — Никогда, не говори о ней.

Екко сидел.

— Это будет трудно. Она ведь теперь часть лиги.

Арчер обуздал его холодную ярость.

— Тогда смотри на нее с уважением, как и любой из нас.

— Ты уважаешь всех из нас? Но, так или иначе, она отличается от нас. — Екко помрачнел. — Замена Эвритинга. Владение женщиной. Фералис пьет из пакетов. Преступное намерение оставляет тень. Я чую джиннов на каждом квартале, и это сводит с ума. Действительно ли мы проигрываем эту войну?

— По крайней мере, никто не заставляет тебя брать чистый стакан.

Екко разозлился.

— Выходит ты такой же, как и все мы. Так что хватит притворяться.

— Я был уже на войне. Это не так трудно как ты думаешь.

Екко смял паке из под сока и кинул его. Он ударился об стену и упал в мусорное ведро.

— Ты не звонил мусорщикам? Трудно разбираться с апокалипсисом, когда мусорное ведро забито.

Он поднялся и хотел уйти.

Арчер остановил его. Он никогда не думал об Екко, как о наделенном даром предвидения, или даже особо проницательным, но осуждения тальянов ударило его больно.

— Я видел тебя по колено в кишках фералисов, и ты не использовал тогда слово «апокалипсис».