Советы юным леди по счастливому замужеству - [84]

Шрифт
Интервал

– Боюсь, я не могу позволить тебе уйти в середине игры. Так поступать очень невежливо. – Селборн произнес это довольно мягко, но по спине Китти пробежал холодок.

Арчи уставился на друга, пораженный ужасом.

– Селби, зачем ты привел меня сюда? – спросил он наконец. – И правда, чтобы обжулить?

– Возвращайся к столу, Арчи! – рявкнул Селборн. – Глупый мальчишка, ты не понимаешь… Немедленно возвращайся к столу. Не вынуждай меня просить еще раз.

Лорд Селборн растерял всю свою светскую любезность, его глаза безостановочно метались от Арчи к Хинсли, потом к мисс Тэлбот и обратно. Более того, как подумалось Арчи, он походил сейчас на самого что ни на есть безумца.

– Лайонел, – снова скомандовал Селборн, и один из стражей двинулся вперед. – Отведи Арчи на его место.

– Позвольте! Уберите от меня свои лапы! – завопил Арчи, когда громилы потянули его за руки.

– Хватит, – твердо сказала Китти, выступая из-за Хинсли.

Она извлекла из-под плаща пистолет и направила его прямо на Селборна.

Все замерли.

– Проклятье! – простонал Хинсли. – Она притащила пистолет. Мисс Тэлбот, отдайте его мне.

– Давайте все успокоимся, не возражаете? – вежливо предложила Китти, не удостоив вниманием приказы Хинсли. – Нет нужды поднимать столь неделикатный шум. Мы сейчас уйдем, лорд Селборн, все трое. Приношу извинения за вторжение.

Все примолкли, потрясенные явлением пистолета, и очень скоро стало очевидно, что никто из собравшихся мужчин не знает, как поступить. Пала неловкая тишина. Арчи изумленно смотрел на Китти, огорошенный тем, что на его глазах происходит столь вульгарный спектакль. Хинсли, пристально глядя на Китти, умоляюще протянул к ней руку. А Селборн переводил безумный взгляд с Арчи на Китти, на Хинсли, совершенно обезоруженный пониманием, что его планам на вечер не суждено сбыться.

– Мисс Тэлбот, – заговорил Селборн, довольно сносно изображая спокойствие. – Вряд ли вы заставите нас поверить, что благородная дама, коей вы являетесь, действительно меня застрелит.

Ее руки твердо держали пистолет.

– Вы игрок, Селборн. Желаете заключить пари, выстрелю я или нет?

Тот пробежался взмокшей ладонью по волосам.

– Просто позвольте ему ненадолго подняться наверх, – взмолился он. – Вы не понимаете, в какой я беде… как нуждаюсь в деньгах… А он едва ли заметит разницу.

– Я… – в тихом потрясении снова пробормотал Арчи.

Селби, опустившийся до мольбы, утратил свое очарование в его глазах.

Китти просто покачала головой. Они смотрели в глаза друг другу. Одно мгновение, второе. А затем, на третьем, Селборн махнул рукой, и его громилы отступили. Приняв этот жест за сигнал (чем он и являлся), Арчи попятился к Хинсли и Китти.

– Э-э-э… Селби, приношу глубочайшие извинения за неудобства… – промямлил он с достойной восхищения учтивостью. – Но, думаю, я должен отвезти мисс Тэлбот домой, учитывая погоду. Хорошего вам вечера, милорд.

34

Гостиница выступила из темноты довольно внезапно. Рэдклифф пустил коня в легкий галоп, торопливо спешился, въехав во двор, и бросил поводья подручному конюха.

– Подержи его, – велел он и устремился в здание.

Там, облокотившись о гостиничную стойку, стоял лорд Монтегю и яростно спорил с владельцем.

– Просто выслушайте меня… это важно… нам просто нужно…

Его речь оборвалась вскриком, когда Рэдклифф схватил его за ухо и повернул к себе.

– Как вы смеете! – гневно возопил Монтегю, замахиваясь для удара.

Рэдклифф с легкостью уклонился и снова дернул за ухо, чтобы обеспечить себе полное внимание мальчишки.

– Где мисс Сесили? – хмуро спросил он. – Она не ранена?

– Должен сказать, не думаю, что это ваше дело, милорд…

Последовал еще один поворот уха.

– О-ох, прекратите, отпустите меня. Она здесь, с ней все хорошо.

Рэдклифф с облегчением убрал руку.

– Чуть позже мы с вами еще перемолвимся парой слов, – пообещал он сурово.

Хозяин гостиницы с покровительственным видом наблюдал за экзекуцией, явно весьма довольный.

– А я вам говорил, юноша, – обратился он к Монтегю. – Говорил, что за вами наверняка гонятся.

– Отправьте кого-то из ваших людей на дорогу, – распорядился Рэдклифф. – Пусть высматривает мою карету и остановит ее. Скорее всего, она уже недалеко.

Бросив владельцу гостиницы монету, он прошагал в зал, где и обнаружил сидевшую у очага мисс Сесили – вид у нее был положительно несчастный, а нос покраснел. Она подняла глаза.

– Рэдклифф? Что вы здесь делаете? – изумленно спросила беглянка.

– Я мог бы задать вам тот же вопрос. Вы не ранены? Я видел карету.

Он окинул девушку внимательным взглядом.

– Я не ранена, – слабо пробормотала она. – Колесо отвалилось до того, как упало дерево, так что никто не пострадал, даже лошади.

– Хорошо. Что же, поднимайтесь, мы возвращаемся в Лондон, – бодро потребовал он.

– Не поеду! – заупрямилась Сесили. – Я не обязана выполнять ваши приказы.

– Я здесь ради вашей сестры, – сказал он, собирая последние крупицы терпения с самого дна своей души. – Вы хотя бы подумали, как она встревожится?

– Как будто ей есть до меня дело! – Сесили встала, дрожа всем телом. Драматическая актриса из нее вышла бы превосходная. – Ее только и заботит, что балы, флирт и… и…

– И решение финансовых затруднений вашей семьи, чтобы вам было где жить? – продолжил он.


Рекомендуем почитать
Верность виконтессы. На службе Ее Величества

Верная своей королеве, виконтесса Сабина не раз доказывала свою преданность престолу. Теперь Бланка готова доверить ей миссию государственной важности. Вместе с любимым Габриэлем, вассалом Ее Величества, Сабина отправляется в длительное путешествие, чтобы вернуть христианам и привезти во Францию часть Животворящего Креста. Пророчество гласит, что сделать это может только женщина. Прибытие в древнюю Акру оборачивается пленом Сабины. Чтобы спасти любимую, Габриэль вынужден исполнить поручение могущественного Малика ибн Музаффара.


Якобинец

О французской революции конца 18 века. Трое молодых друзей-республиканцев в августе 1792 отправляются покорять Париж. О любви, возникшей вопреки всему: он – якобинец , "человек Робеспьера", она – дворянка из семьи роялистов, верных трону Бурбонов.


Поединок

Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.


Кровь и молоко

В середине XIX века Викторианский Лондон не был снисходителен к женщине. Обрести себя она могла лишь рядом с мужем. Тем не менее, мисс Амелия Говард считала, что замужество – удел глупышек и слабачек. Амбициозная, самостоятельная, она знала, что значит брать на себя ответственность. После смерти матери отец все чаще стал прикладываться к бутылке. Некогда процветавшее семейное дело пришло в упадок. Домашние заботы легли на плечи старшей из дочерей – Амелии. Девушка видела себя автором увлекательных романов, имела постоянного любовника и не спешила обременять себя узами брака.


Ее секрет

Англия, 1918 год. В маленькой деревушке живет юная Леонора, дочь аптекаря. Она мечтает создавать женскую косметику. Но в деревне ее чудо-кремы продаются плохо… Однажды судьба дает ей шанс воплотить мечту – переехать в Америку и открыть свой магазин. Там девушка влюбляется и решает рискнуть всем… Нью-Йорк, 1939 год. Талантливая балерина Алиса получает предложение стать лицом нового бренда косметики. Это скандальный шаг, но он поможет ей заявить о себе. Леонора видит в Алисе себя – молодую мечтательницу, еще не опалившую крыльев.


Мастерская кукол

Рыжеволосая Айрис работает в мастерской, расписывая лица фарфоровых кукол. Ей хочется стать настоящей художницей, но это едва ли осуществимо в викторианской Англии.По ночам Айрис рисует себя с натуры перед зеркалом. Это становится причиной ее ссоры с сестрой-близнецом, и Айрис бросает кукольную мастерскую. На улицах Лондона она встречает художника-прерафаэлита Луиса. Он предлагает Айрис стать натурщицей, а взамен научит ее рисовать масляными красками. Первая же картина с Айрис становится событием, ее прекрасные рыжие волосы восхищают Королевскую академию художеств.


Три сестры

Маленькие девочки Циби, Магда и Ливи дают своему отцу обещание: всегда быть вместе, что бы ни случилось… В 1942 году нацисты забирают Ливи якобы для работ в Германии, и Циби, помня данное отцу обещание, следует за сестрой, чтобы защитить ее или умереть вместе с ней. Три года сестры пытаются выжить в нечеловеческих условиях концлагеря Освенцим-Биркенау. Магда остается с матерью и дедушкой, прячась на чердаке соседей или в лесу, но в конце концов тоже попадает в плен и отправляется в лагерь смерти. В Освенциме-Биркенау три сестры воссоединяются и, вспомнив отца, дают новое обещание, на этот раз друг другу: что они непременно выживут… Впервые на русском языке!


Горничная

Молли Грей никогда в жизни не видела своих родителей. Воспитанная любящей и мудрой бабушкой, она работает горничной в отеле и считает это своим призванием, ведь наводить чистоту и порядок – ее подлинная страсть! А вот отношения с людьми у нее не слишком ладятся, поскольку Молли с детства была не такой, как все. Коллеги считают ее более чем странной, и у них есть на то основания. Так что в свои двадцать пять Молли одинока и в свободное от работы время то смотрит детективные сериалы, то собирает головоломки… Однако вскоре ее собственная жизнь превращается в детектив, в котором ей отведена роль главной подозреваемой, – убит постоялец отеля, богатый и могущественный мистер Блэк.


Весь невидимый нам свет

Впервые на русском — новейший роман от лауреата многих престижных литературных премий Энтони Дорра. Эта книга, вынашивавшаяся более десяти лет, немедленно попала в списки бестселлеров — и вот уже который месяц их не покидает. «Весь невидимый нам свет» рассказывает о двигающихся, сами того не ведая, навстречу друг другу слепой французской девочке и робком немецком мальчике, которые пытаются, каждый на свой манер, выжить, пока кругом бушует война, не потерять человеческий облик и сохранить своих близких.


Татуировщик из Освенцима

Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау. В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю.