Советско-польские переговоры 1918–1921 гг. и их влияние на решение белорусского вопроса - [62]

Экспертом по территориальным вопросам Е. Н. Егорьевым была озвучена позиция российско-украинской делегации. Осуществление ректификации предусматривалось только во втором и третьем районах. Согласно советским расчетам, за счет уступок в районах Несвиж – Тимковичи и р. Морочь – р. Припять можно было бы получить компенсации в зоне соединения Минской, Витебской и Виленской губерний. Таким образом, граница передвигалась в пользу российско-украинской стороны в районе р. Вилия – р. Рыбчанка – Левковы – к соединению Виленской и Минской губерний – о. Селявцы – р. Неман около устья р. Турчанки – далее условной линией к дороге Несвиж – Тимковичи. Однако, после подробного изучения такого варианта было решено, что большие территориальные уступки не могли стать реальностью по причине нахождения тут значительного количества лесных богатств, рассмотрение вопроса ректификации в районе р. Припять было отложено на неопределенное время [306]. В итоге работы территориальной комиссии обе стороны так и не приняли компромиссного решения. Польские дипломаты отвергли предложения российско-украинской стороны по причине непринятия в расчет этнографических показателей этих регионов (наличие там значительного количества польского населения).

В ходе деятельности территориальной комиссии польско-российско-украинской конференции был рассмотрен вопрос ликвидации так называемого «коридора Грабского». В итоге в пользу советской стороны было передано около 10–12 (12,2 или 13,5) тысяч квадратных вёрст территории. Дело «коридора» возникло еще на первом этапе рижских советско-польских переговоров (сентябрь-октябрь 1920 г.). Согласно стратегическим расчетам польского руководства, создание «коридора» было действенным средством отделения Литвы от Советской России в географическом плане [8].

На втором этапе рижских переговоров обе стороны понимали необходимость ликвидации «коридора». 23 ноября 1920 г. Г. В. Чичерин сообщал В. И. Ленину о предложении председателя польской делегации территориальной комиссии Л. Василевского осуществить ректификацию пограничной линии за счет территориальной или экономической компенсации. Отмеченный вопрос был неоднозначно воспринят российско-украинской делегацией [10]. Как размышлял Г. В. Чичерин в письме к А. А. Иоффе 24 ноября 1920 г., «коридор защищает нас от Л. Желиговского. Если же Вильно сделается польским городом, то ликвидация коридора не даст нам общей границы с Литвой», «а в качестве компенсации необходимо было бы отдать им лучшую часть Волыни» [33].

В итоге обе стороны пришли к компромиссному решению: осуществить ликвидацию «коридора Грабского» путем территориальной или экономической компенсации со стороны Советской России. Территориальные компенсации могли произойти за счёт территории Волыни. После рассмотрения дела на особом заседании Политбюро ЦК РКП(б) была создана комиссия из Г. В. Чичерина, Л. Д. Троцкого и X. Г. Раковского, которая должна была детально изучить данный вопрос и вынести соответствующее решение. Были предложены два возможных варианта: 1) осуществление компенсации за счет передачи конкретной территории или на Волыни, или в районе Слуцка; 2) экономическая компенсация. В итоге, вариант территориальных компенсаций был отклонен по причине ценности и важности названных участков пограничной линии. Но уже в январе 1921 г. польской стороне было передано около 3400 квадратных вёрст территории: частично на Волыни, частично на Полесье (на запад от Турова), частично в районе р. Вилии (земли вокруг Радошкович и Батурино). Эти присоединения, по словам А. А. Иоффе, являлись «личным подарком председателю польской делегации, при условии положительного решения экономических вопросов» [337, s. 168–174].

По утверждению Э. Войниловича, в ноябре 1920 г. на адрес министра иностранных дел Польши поступило несколько проектов редактирования пограничной линии, установленной Прелиминарным мирным договором 12 октября 1920 г. Первый проект ректификации касался района от Минска по р. Птичь – на юг от Припяти и включал бы землевладения семьи Радзивиллов (Константин и Леон): Несвижский и Давид-Городокский майораты. Второй вариант корректировки пограничной линии касался участка от р. Птичь до р. Случь, что позволило бы, по мнению авторов проектов, провести границу по суше и тем самым уменьшить количество пограничных столбов и охранников. Кроме этого, на адрес Я. Домбского от К. Радзивилла поступила личная просьба повлиять на ход установления пограничной линии и решить дело таким образом, чтобы так называемый «несвижский майорат» был включен целиком в состав Польши [450, s. 178].

Уже на первой неофициальной встрече двух руководителей делегаций А. А. Иоффе сообщил о получении предложения от польской стороны осуществить ректификацию границы, закрепленной в Прелиминарном мирном договоре [337, s. 137–139]. Накануне польская мирная делегация предложила осуществить определенные «пограничные корректировки» (около 10 тысяч квадратных вёрст). Председатель российско-украинской делегации уклонился от прямого ответа, ссылаясь на отсутствие необходимых полномочий на решение таких ответственных вопросов. VIII Всероссийский съезд Советов, проходивший 22–29 декабря 1920 г., рассмотрел польские предложения о проведении ректификации. Советское руководство признало возможным осуществление изменений пограничной линии только в случае уменьшения польской стороной экономических требований [337, s. 143–144]. Последующий ход рижских советско-польских переговоров отчетливо продемонстрировал, что достижение компромисса по вопросу проведения ректификации невозможно по причине высоких финансово-экономических требований польского руководства.