Советский век - [34]
Внешними признаками климата этого периода можно считать урбанизацию, индустриализацию, коллективизацию, репрессии и показательные политические процессы; рост образования и откровенно демагогическое уничижение культуры; мобилизацию народа и криминализацию многих сторон жизни, а также лихорадочное создание все новых административных структур и т. д. Эти процессы, происходившие в одно и то же время, взаимодействовали, влияли друг на друга, подгоняли друг друга, так что в результате исторические перемены происходили с невиданным доселе темпом, в атмосфере неразберихи и хаоса.
Ни одну политическую систему нельзя понять, если не учитывать обратные эффекты, провоцируемые ею самой. Строй, запустивший маховик крупнейшего социального переворота в истории человечества, в конце концов принял иную форму - проявился в виде диктатуры, специфической как по форме, так и по содержанию. Для исследователя это может означать только одно: нельзя игнорировать историю социального развития страны, даже если имеешь дело с ее жестко очерченной политической системой или, конкретизируя, с рожденным ею (системой) сочетанием партии и государства.
Слово текучка (которое можно трактовать как «непрерывное движение рабочей силы») точно и образно передает характер масштаба перемещений населения, особенно в первые годы преобразований. Миллионы людей бродили по стране. Одни стремились в города и на крупнейшие стройки, другие почти в таком же количестве их покидали. Люди бежали из деревень, подчас из-за угрозы раскулачивания с последующей высылкой «кулаков» и членов их семей. Значительная часть тех, кто сорвался с насиженного места, стремилась получить специальность или найти новую работу. Однако и бросали они ее с такой же стремительностью. Текучка во всех своих формах выливалась в грандиозный поток, пронизывающий социум. Поток, трудно контролируемый, поскольку он находился в постоянном движении, и «впадавшие» в него людские ручейки тоже жили движением: на дорогах, в поездах, в городах и селах - по всей стране. Атмосфера была откровенно предгрозовой, ситуация - взрывоопасной.
Введение внутренних паспортов и прописки (обязательной регистрации в городских отделениях милиции ради соблюдения правил общежития) стало лишь одним из способов наведения порядка в стране. С одной стороны, это было маскировкой административных и репрессивных мер; с другой - экспериментом в области социальных и экономических стратегий.
Упущения в планировании среды городской жизни уже на начальной стадии стали неотъемлемой частью и источником социальной нестабильности. Даже позднее, когда удалось достигнуть определенной устойчивости, общество сохраняло важную особенность: помимо частично «деревнезирован-ных» городов, 67 % населения сталинской России проживали в сельской местности, и громадный контингент работающего населения, несмотря на трактора МТС, все еще был таким же, как и до индустриализации.
Жизненной средой людей оставались деревни средней величины, иногда несколько деревень, часто отстоявшие друг от друга на огромные расстояния. В степных регионах и на Северном Кавказе существовали и более крупные села с большой численностью населения, но количество их было невелико. Но сильнее, чем расстояние, отдалял деревню от города уклад жизни. Система социальных отношений на селе основывалась на соседстве; экономическая деятельность определялась сезонным ритмом; глубоко религиозная культура оставалась проникнутой магическими верованиями, которые оказывали глубокое влияние на повседневную жизнь и поведение жителей села.
Создание городской культуры, и тем более адаптация к ней - процесс длительный. В течение того короткого периода, который мы исследуем, переход от одного образа жизни к другому даже при более благоприятных условиях был бы чрезвычайно рискованным экспериментом. Городская жизнь, особенно в крупных городах, оказывалась непреодолимо сложной для людей, приехавших из деревни, даже для тех, кто вроде бы прижился в новой среде. Достаточно одного примера, чтобы представить резкий контраст этих миров: в то время в крупных городах можно было выбирать из 45 тысяч профессий, а на селе - освоить не более 120 специальностей.
Недостаток продуктов и жилья - самые очевидные и тягостные аспекты городской жизни - усугубляли трудности, ожидавшие мигрантов в городском промышленном мире. В деревне человек жил среди родной знакомой вселенной - свой дом, домашняя скотина, инвентарь, хозяйство, соседи, каждого из которых он знал лично. Анонимная толпа в городах представлялась сельскому жителю откровенно враждебной. Бытовые трудности, о которых мы упоминали, делали адаптацию к городской жизни еще более тягостной. К тому же в больших городах в те годы оказывалось множество молодых людей, поведение которых было далеким от сдержанности (феномен молодежного буйства, захлестнувший города, именовали с исчерпывающей краткостью -хулиганство). Правда, это же облегчало ассимиляцию деревенской молодежи: они забывали заветы стариков быстрее, чем усваивали городские нравы.
Для многих крестьян единственным способом ответить на вызов жесткого окружения стало сохранение сельских традиций. Это защитное поведение способствовало оживлению «деревенского» характера городов, унаследованного от городского быта прошлой России, представлявшего собой гибрид городской среды и патриархального образа жизни и на долгое время остававшегося одной из наиболее жизнестойких черт советской урбанизации.
Отношения двух начал, этнографических и бытовых, входивших в состав Великого княжества Литовского, попытки к их взаимному сближению и взаимное их воздействие друг на друга составляют главный интерес истории Великого княжества Литовского в указанный период времени. Воспроизведение условий, при которых слагалась в это время общественная жизнь Великого княжества Литовского, насколько это возможно при неполноте и разрозненности дошедших до нас источников, и составит предмет настоящего исследования.
Книга известного советского археолога В. А. Ранова продолжает тему, начатую Г. Н. Матюшиным в книге «Три миллиона лет до нашей эры» (М., Просвещение, 1986). Автор рассказывает о становлении первобытного человека и развитии его орудий труда, освещает новейшие открытия археологов. Выдвигаются гипотезы о путях расселения человека по нашей планете, описываются раскопки самых древних стоянок на территории СССР. Книга предназначена для учащихся, интересующихся археологией и историей.
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
Эта страна оболгана и ославлена как «Империя Зла». Эта держава предана, расстреляна и разграблена иудами-мародёрами. Правду о великой советской эпохе вытаптывают и выжигают из народной памяти вот уже двадцать лет. Но, словно легендарный град Китеж, укрытый от врагов на дне озера и являющий себя прекрасными видениями и колокольным звоном, — СССР ждёт своего часа под толщей времен, а его вечный зов слышен любому, кто сохранил живую душу и совесть. Потому что «не было в мировой истории другого общества, где идеи Добра, Разума и Человечности реализовались так полно, как в Советском Союзе, а гуманистический принцип „человек человеку — друг, товарищ и брат“ стал конституционной нормой общественного бытия.
Был ли Ленин «немецким шпионом», а Октябрьская революция 1917 года – социалистической? Можно ли было избежать ужасов коллективизации и Большого Террора? Почему Красная Армия проиграла начало Великой Отечественной войны и куда подевались десятки тысяч советских танков и «сталинских соколов»? Был ли шанс победить «малой кровью, могучим ударом» и кто лоббирует скандальные сочинения Виктора Суворова? Обязаны ли мы Великой Победой Сталину или одолели фашизм вопреки его руководству? Что такое «мутантный социализм» и было ли неизбежно крушение Советского Союза?Отвечая на главные вопросы отечественной истории, эта книга исследует и опровергает самые расхожие, самые оголтелые и лживые мифы об СССР.
Это книга в жанре свидетельства. Демократическая среда 80-х – неформалы – сначала искренне стремилась к «правильному» социализму, затем столь же искренне увлеклась – реконструируя себе идеологию по книгам – кто анархо-синдикализмом, кто линией конституционных демократов, кто еще чем-то. Неформалы составляли реальную демократическую среду в период бури и натиска горбачевской перестройки. Они шли на улицы, они обеспечивали успешность массовых акций. Старшие товарищи грамотно воспользовались энергией этой восторженной молодежи и столь же грамотно отодвинули ее в сторону, когда заняли ключевые позиции в Межрегиональной группе уже подзабытого Съезда народных депутатов.