Советский век - [29]
В высших инстанциях партии и государства республиканского и районного уровня мы обнаруживаем примерно 67 670 человек, возглавлявших различные организации в городах, и 4968 - в деревнях, то есть всего 72 638 начальников по всей стране. У них в подчинении находились руководители, о которых мы упоминали; под началом последних - должностные лица низшего звена, а также технический и служебный персонал (транспорт, ремонт, уборка).
Теперь нам предстоит вернуться к «интеллигенции» и выявить ее составные компоненты - писателей, ученых, архитекторов, изобретателей, экономистов и других экспертов, в которых (помимо прочих отраслей экономики) испытывал острую нужду военно-промышленный комплекс. Этот слой социально и политически все сильнее сближался с теми, кого мы только что обозначили как начальников высшего уровня, и становился их элитой, а точнее - одной из главных составляющих элиты страны.
Категории руководителей и «интеллигенции» важны, потому что дают возможность идентифицировать социальные слои, обладавшие влиянием, способные четко сформулировать собственные интересы, оказать давление и зачастую добиться требуемого. Сталин с беспокойством наблюдал за появлением этих социальных групп, способных овладевать ступенями власти и отстаивать свои интересы, и стремился к предотвращению таких потенциально опасных явлений.
Неудержимая урбанизация: города, трущобы, бараки. Перемены социопрофессионального ландшафта, которые, как мы видели, включали рост числа рабочих и интеллектуалов, расширение административных и технических слоев были очевидны во всей экономике, в том числе, хотя и в меньшей степени, и в сельском хозяйстве. Промышленность, строительство и транспорт, образование и наука всегда напрямую связаны с урбанизацией. Индустриализация страны выступила столь же мощным фактором урбанизации СССР, как увеличение образовательных, научных, медицинских и административных институтов.
В свою очередь урбанизация стала двигателем всеобъемлющего процесса, обозначившего критическую фазу русской истории: исчезновения одного типа общества (изучением которого мы, собственно, занимаемся) и рождения другого общества, совершенно отличного от того, каким оно было раньше.
Наблюдение за изменением численности городского и сельского населения помогает нам войти в курс дела. После непродолжительного осмысления сложившегося положения был совершен быстрый, решительный поворот, на начальных стадиях которого (в 1930-х гг.) обнаружился ряд феноменальных проявлений, характерных для переходной эпохи и обусловленных столкновением и смешением социальных слоев и культур. Их суть могла проявиться лишь с течением времени, хотя бы и незначительного. Как бы то ни было, 1930-е гг. стали периодом дестабилизирующего импульса, воздействие которого повсеместно ощутила вся система.
Вероятно именно поэтому постоянным предметом горячей дискуссии статистиков, демографов и политиков стали численность и сравнительный вес сельского и городского населения. Согласно результатам переписи 1926 г., городские жители составляли 2 631 114 человек (17,9 %), в то время как сельское население достигало 120 718 801 жителя (82,1 %). Известный специалист по истории советского крестьянства Виктор Данилов считал, что реально это соотношение было выше (84 %). Он утверждал, что переписчики и демографы включали в перечень «городов» населенные пункты, которые в то время были большими деревнями, таким образом искусственно увеличивая вес городского населения. Его поправка свидетельствует об одной из характерных черт этого периода: непрерывная урбанизация происходила на фоне самой настоящей деревенской жизни, уходящей корнями вглубь истории России[1-25].
Это отмечалось и многими иностранцами, наблюдавшими в конце 1920-х гг., как в городах (в том числе в Москве) «город и деревня все еще играют в прятки» (Вальтер Беньямин). Среди городского населения повсеместно отмечалось преобладание выходцев из деревни, и эта социоисторическая реальность была весьма далекой от того, чтобы сойти на нет, несмотря на коллективизацию и другие стратегии «модерна».
Преувеличение численности «интеллигенции», велеречивые заявления об успехах планирования, триумфальный гром фанфар по случаю строительства «социализма», провозглашение 1937 г. «годом чудес» (Сталин) указывало на решимость, по крайней мере на словах, ускорить завершение исторической стадии построения социализма, все еще укорененной в прошлом. Это ускорение ни в коей мере не убавляло напряжения и мучительности переходного периода, скорее наоборот.
Перепись, проведенная в январе 1939 г., констатировала: население СССР (в границах до сентября 1939 г.) составляло 170,5 миллиона человек, из них 114,4 миллиона проживало в сельской местности (или 67 %) и 56,1 миллиона - в городах (или 33 %). Согласно этим данным, за 12 лет городское население страны удвоилось, увеличившись на 30 миллионов человек. Эти цифры являлись показателем чрезвычайно быстрого темпа урбанизации. Ежегодный прирост городского населения тоже говорил сам за себя: 2,7 % за период с 1926 по 1929 г.; 11,5 % - с 1929 по 1933 г.; 6,5 % - с 1933 по 1939 г. В среднем за годы между переписями 1926 и 1939 гг. прирост городского населения составил 9,4 % в год.
Отношения двух начал, этнографических и бытовых, входивших в состав Великого княжества Литовского, попытки к их взаимному сближению и взаимное их воздействие друг на друга составляют главный интерес истории Великого княжества Литовского в указанный период времени. Воспроизведение условий, при которых слагалась в это время общественная жизнь Великого княжества Литовского, насколько это возможно при неполноте и разрозненности дошедших до нас источников, и составит предмет настоящего исследования.
Книга известного советского археолога В. А. Ранова продолжает тему, начатую Г. Н. Матюшиным в книге «Три миллиона лет до нашей эры» (М., Просвещение, 1986). Автор рассказывает о становлении первобытного человека и развитии его орудий труда, освещает новейшие открытия археологов. Выдвигаются гипотезы о путях расселения человека по нашей планете, описываются раскопки самых древних стоянок на территории СССР. Книга предназначена для учащихся, интересующихся археологией и историей.
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
Эта страна оболгана и ославлена как «Империя Зла». Эта держава предана, расстреляна и разграблена иудами-мародёрами. Правду о великой советской эпохе вытаптывают и выжигают из народной памяти вот уже двадцать лет. Но, словно легендарный град Китеж, укрытый от врагов на дне озера и являющий себя прекрасными видениями и колокольным звоном, — СССР ждёт своего часа под толщей времен, а его вечный зов слышен любому, кто сохранил живую душу и совесть. Потому что «не было в мировой истории другого общества, где идеи Добра, Разума и Человечности реализовались так полно, как в Советском Союзе, а гуманистический принцип „человек человеку — друг, товарищ и брат“ стал конституционной нормой общественного бытия.
Был ли Ленин «немецким шпионом», а Октябрьская революция 1917 года – социалистической? Можно ли было избежать ужасов коллективизации и Большого Террора? Почему Красная Армия проиграла начало Великой Отечественной войны и куда подевались десятки тысяч советских танков и «сталинских соколов»? Был ли шанс победить «малой кровью, могучим ударом» и кто лоббирует скандальные сочинения Виктора Суворова? Обязаны ли мы Великой Победой Сталину или одолели фашизм вопреки его руководству? Что такое «мутантный социализм» и было ли неизбежно крушение Советского Союза?Отвечая на главные вопросы отечественной истории, эта книга исследует и опровергает самые расхожие, самые оголтелые и лживые мифы об СССР.
Это книга в жанре свидетельства. Демократическая среда 80-х – неформалы – сначала искренне стремилась к «правильному» социализму, затем столь же искренне увлеклась – реконструируя себе идеологию по книгам – кто анархо-синдикализмом, кто линией конституционных демократов, кто еще чем-то. Неформалы составляли реальную демократическую среду в период бури и натиска горбачевской перестройки. Они шли на улицы, они обеспечивали успешность массовых акций. Старшие товарищи грамотно воспользовались энергией этой восторженной молодежи и столь же грамотно отодвинули ее в сторону, когда заняли ключевые позиции в Межрегиональной группе уже подзабытого Съезда народных депутатов.