Советский научно-фантастический роман - [6]
Герою-индивидуалисту в романе Адамова противопоставлен дружный, сплоченный коллектив советских ученых, обогативших науку замечательными открытиями, и моряков, успешно выполнивших на «Пионере» ответственное боевое задание. Появление в романе положительных героев, взятых из нашей советской действительности, — несомненная заслуга Адамова и других авторов, идущих по тому же пути.
И все же «Тайна двух океанов» — один из наших лучших научно-фантастических романов-оставляет чувство некоторой неудовлетворенности. Среди персонажей, лишенных индивидуальных, неповторимых черт, выделяется только яркий образ добродушного богатыря Скворешни. Прекрасный подводный корабль оставляет, пожалуй, большее впечатление, чем сами люди, проведшие его с такими неисчислимыми трудностями сквозь глубины двух океанов. Вместе с тем, Адамов недостаточно разнообразит и литературные приемы. Считая почему-то, что в книгах для юношества среди героев непременно должны фигурировать представители младшего поколения, автор в каждый из своих трех романов ввел стандартный образ любознательного пионера, свидетеля и участника удиви-тельных событий, перед которым открываются все научные секреты и даже государственные тайны.
Например, в романе «Победители недр» (1937) пионер Володя Колесников забирается «зайцем» в подземный снаряд и становится затем, несмотря на свою исключительную отвагу и находчивость, источником многих не предвиденных затруднений для участников экспедиции, рассчитавших запасы кислорода и продовольствия на трех, а не на четырех человек.
В этом романе Адамов впервые в советской литературе разработал оригинальный сюжет, связанный с путешествием в недра земли в особом снаряде. Правда, сама идея сооружения участниками экспедиции подземной электрической станции, работающей на термоэлементах, вызвала в печати возражения, равно как и некоторые детали устройства подводной лодки «Пионер». Возможно, здесь сказалось отсутствие у писателя специальной технической подготовки. Но чаще всего он совершенно сознательно делал «допуски», необходимые для развития научно-фантастического сюжета. Несмотря на отдельные просчеты, творчество Адамова может служить примером серьезного, вдумчивого изучения писателем-фантастом всевозможных научно-технических вопросов, затронутых в его книгах.
Украинский писатель В. Владко в содержательном романе «Аргонавты Вселенной» (1937) изобразил экспедицию советских ученых на Венеру. Героев межпланетного перелета на каждом шагу подстерегают необыкновенные приключения. Книга читается с интересом, хотя и несвободна от недостатков. Самый существенный из них — перегруженность повествования познавательными сведениями, далеко не всегда необходимыми для развития действия и не связанными с ним непосредственно.
Во втором варианте романа (1957) автор усилил занимательность фабулы за счет включения новых эпизодов и более живой подачи научно-описательного материала. Но даже и в обновленном виде «Аргонавты Вселенной» — произведение, типичное для советской научной фантастики тридцатых годов. После романов Беляева читатель найдет здесь немного нового. Кстати сказать, писатель и в новом варианте «Аргонавтов Вселенной» не удержался от того, чтобы не заставить исследователей принять в свой коллектив межпланетного «зайца». Сначала это был подросток Василий Рыжко, а теперь он перевоплотился в студентку Галину, носящую ту же фамилию.
В построении оригинального сюжета большего успеха добился Г. Гребнев в романе «Арктания» (1938). Висящая в воздухе над Северным полюсом метеорологическая станция — выдумка остроумная, убедительно обоснованная как фантастическая гипотеза. В этом романе есть интересные попытки заглянуть в будущее науки и техники, а главное — подметить новые черты в психологии и взаимоотношениях людей, живущих в то время, когда коммунизм уже одержал победу во всем мире.
Роман написан увлекательно, изобилует неожиданными и очень эффектными поворотами действия. Борьба обитателей Арктании с последними защитниками капитализма, укрывшимися в подводном гроте, полна драматического напряжения. Заслуга Гребнева заключается в том, что он сумел наметить в своей небольшой книге целый комплекс научно-фантастических и социальных идей и решить поставленную задачу художественными, а не декларативными средствами.
В новом варианте романа, изданном под заглавием «Тайна подводной скалы» (1956), автор, увлекшись детективной линией сюжета, мало внимания уделил изображению коммунистического будущего, вследствие чего книга заметно проиграла.
Итак, мы можем заключить, что новаторский характер советской научно-фантастической литературы отчетливо проявился в тридцатых годах. Именно в это время был накоплен творческий опыт и созданы плодотворные художественные традиции, которые получили в последующие годы дальнейшее развитие.
НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКИЕ РОМАНЫ И ПОВЕСТИ СОРОКОВЫХ-ПЯТИДЕСЯТЫХ ГОДОВ
После Великой Отечественной войны в советской научной фантастике начался период новых творческих исканий.
Прежде всего бросается в глаза значительное расширение круга тем и сюжетов и приближение их к запросам современности. Изменившееся соотношение сил на международной арене и укрепление стран социалистического лагеря, огромные достижения советской науки и техники, неограниченные возможности дальнейшего всестороннего прогресса в период перехода от социализма к коммунизму- все это не могло не повлиять на научно-фантастическую литературу.
«Хочу всё знать» (1970 г.) — альманах научно-популярных статей для детей. ВНЕ ЗЕМЛИА. Томилин. Зачем мы летим в космос? Рис. Е. ВойшвиллоП. Клушанцев. Какая ты, Венера? Рис. Е. ВойшвиллоГеннадий Черненко. Прыжок с «эфирного острова». Рис. Е. ВойшвиллоК. Ф. Огородников. Зачем нужна людям Луна? Рис. Е. ВойшвиллоГ. Денисова. Растения в космосе. Рис. Ю. СмольниковаГеннадий Черненко. Дворец космосаА. Антрушин. Лунная «земля»Е. Войшвилло. Орбитальные станции. Рис. Е. Войшвилло ЗЕМЛЯН. Сладков. Нерукотворная красота. Рис. Ю. СмольниковаБ. Ляпунов. Люди океана и космоса.
«Искателю» исполнилось пять лет. За эти годы в тридцати выпусках опубликовано 250 произведений приключенческой и фантастической литературы. Читатели познакомились с творчеством советских литераторов разных поколений. Представлено в «Искателе» и творчество ряда зарубежных писателей.На 1-й стр. обложки: Рисунок Н. ГРИШИНА к рассказу Станислава Лема «Правда».На 2-й стр. обложки: Рисунок Ю. МАКАРОВА к повести А. Очкина «Четырнадцатилетний истребитель».На 4-й стр. обложки: «Строительство новой обсерватории». Фото Е. ЯСЕНОВА.
Книга Михаэля фон Альбрехта появилась из академических лекций и курсов для преподавателей. Тексты, которым она посвящена, относятся к четырем столетиям — от превращения Рима в мировую державу в борьбе с Карфагеном до позднего расцвета под властью Антонинов. Пространственные рамки не менее широки — не столько даже столица, сколько Италия, Галлия, Испания, Африка. Многообразны и жанры: от дидактики через ораторскую прозу и историографию, через записки, философский диалог — к художественному письму и роману.
«Наука, несмотря на свою молодость, уже изменила наш мир: она спасла более миллиарда человек от голода и смертельных болезней, освободила миллионы от оков неведения и предрассудков и способствовала демократической революции, которая принесла политические свободы трети человечества. И это только начало. Научный подход к пониманию природы и нашего места в ней — этот обманчиво простой процесс системной проверки своих гипотез экспериментами — открыл нам бесконечные горизонты для исследований. Нет предела знаниям и могуществу, которого мы, к счастью или несчастью, можем достичь. И все же мало кто понимает науку, а многие боятся ее невероятной силы.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».