Советский квадрат: Сталин–Хрущев–Берия–Горбачев - [8]

Трумэн, оказав кратковременную поддержку сионистам, вскоре публично от них отказался. 19 марта 1948 года в Совете Безопасности ООН американский представитель забрал своё слово назад и рекомендовал отложить раздел.

Этот, казалось бы, бесполезный жест (ведь переголосование невозможно) преследовал несколько целей: успокоить арабских друзей США, продемонстрировать верность прежнему внешнеполитическому курсу (проарабскому) и дать понять сионистам, чтобы они не рассчитывали на американскую помощь.

В 1947 году, когда в ООН решалась судьба Палестины, единственной великой державой, безоговорочно поддержавшей идею создания еврейского государства, был Советский Союз. Он ассоциировался с именем Сталина.

Какими же мотивами руководствовался Сталин, в 1947–1948 годах активно поддержав сионистов, которых через полтора года он объявит американскими шпионами и о которых на пражском процессе будет сказано, что «причастность к сионизму следует рассматривать как одно из тягчайших преступлений против человечества»? Для ответа на этот вопрос вернёмся в 1946 год, в Фултон, небольшой городок штата Миссури, ставший всемирно известным благодаря лекции Черчилля.

Советско-британские войны

Вестминстерский колледж, 5 марта 1946 года. По иронии судьбы, день в день за семь лет до кончины Сталина Черчилль обвинил Советский Союз в создании железного занавеса, а коммунистические организации – в угрозе демократии. Речь в Фултоне назовут началом холодной войны. Как оказалось, она растянулась на сорокалетие.

Политические предсказания подобны гаданию на кофейной гуще. Чтобы они осуществились, необходимо совпадение множества условий. Умница Черчилль не ошибся ни в оценке событий, ни в масштабах сталинской экспансии. Он предвидел создание блока тоталитарных марионеточных государств, участников ансамбля песни и пляски Советской Армии, и назвал имя главного дирижёра – Кремль. Он первым призвал Запад осознать угрозу экспансии коммунистической идеологии.

«…Никто не знает, что Советская Россия и её международная коммунистическая организация намереваются сделать в ближайшем будущем и каковы пределы, если таковые существуют, их экспансионистским и верообратительным тенденциям.

От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес. По ту сторону занавеса все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы – Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София. Все эти знаменитые города и население в их районах в пределах того, что я называю советской сферой, все они в той или иной форме подчиняются не только советскому влиянию, но и значительному, всё возрастающему контролю Москвы.

Коммунистические партии, которые были весьма малочисленны во всех этих государствах Восточной Европы, достигли исключительной силы, намного превосходящей их численность, и всюду стремятся установить тоталитарный контроль. Почти все эти страны управляются полицейскими правительствами…

…Турция и Персия глубоко обеспокоены и озабочены по поводу претензий, которые к ним предъявляются, и того давления, которому они подвергаются со стороны правительства Москвы. В Берлине русские предпринимают попытки создать квазикоммунистическую партию в своей зоне оккупированной Германии…

…по всему миру вдалеке от границ России созданы коммунистические пятые колонны, которые действуют в полном единстве и абсолютном подчинении директивам, которые они получают из центра…коммунистические партии, или пятые колонны, представляют собой всевозрастающий вызов и опасность для христианской цивилизации»[29].

Так обрисовал Черчилль внешнюю политику Кремля. Политические процессы конца сороковых – начала пятидесятых годов и тысячи репрессированных в каждой из стран, попавших под сталинское влияние, ещё впереди. Но уже в марте 1946 года Черчилль назвал государства, оказавшиеся с советской стороны железного занавеса, тоталитарными, управляемыми полицейскими правительствами.

Ответом Сталина, издавна ненавидевшего Черчилля и только после нападения Гитлера на Советский Союз вынужденного пойти с ним на союзнические отношения, стало неприкрытое противодействие планам Великобритании. В том числе в Палестине.

Никакого противоречия между разворачивающейся антисемитской кампанией в Советском Союзе и абсолютной поддержкой планов по созданию в Палестине еврейского государства не было: во внешней политике Сталин проповедовал троцкистский лозунг экспорта революции.

На встречах лидеров «Большой тройки» споры между Сталиным и Черчиллем о послевоенном устройстве мира не затихали. Но это была словесная перепалка, временами жёсткая, нелицеприятная, но до военного противостояния не доходившая.

Между Потсдамской конференцией, на которой в последний раз Сталин и Черчилль пожали друг другу руки, и историческим голосованием в ООН по судьбе Палестины прошло два года. За это время были как минимум две горячие точки, где уже столкнулись интересы Советского Союза и Великобритании.

Первая – Иран. 25 августа 1941 года советское правительство ввело войска в Северный Иран, сославшись на 6-ю статью советско-иранского договора 1921 года. Одновременно в южные провинции Ирана вступили английские войска. Совместные действия союзников были вызваны опасением, что власть в Иране перейдёт к прогерманским силам и Гитлер получит доступ к нефтяным промыслам. Нефть, как удачно подметил Виктор Суворов, – кровь войны.