Советская поэзия. Том первый - [21]

Растить семью в своей квартире

И грамоте детей учить,

Из них готовя нашу смену,

Которая отчизну-мать

В труде прославит непременно,

А надо — будет защищать!

1945

На море Перевод В. Потаповой

Дорожка серебряная легла

На темно-зеленое море,

Но волны ее в осколки стекла

Превратили в яростном споре.

Но все же она опять ожила,

Легла от края до края

И море надвое рассекла,

Живым серебром играя.

Светящийся, зыбкий и гибкий путь

Лежит над равниной плоской;

Взволнованная морская грудь

Украшена узкой полоской.

Волна поднимается в полный рост

И рьяно о берег бьется,

Но этот непрочный и шаткий мост

Разбить ей не удается.

1947

Нас слышит целый мир Перевод Л. Мартынова

Лишь только заблестит рассвета первый луч,

Я слышу голос. Говорит столица.

Родимый голос тот, и ласков и могуч,

Сквозь мглу пространств сюда, ко мне, стремится.

Тот голос мне советы подает,

Вперед и ввысь идти мне помогая.

Столицу вижу я. Она встает

Перед глазами ясно, как живая.

Людей мильоны, где бы ни были они,

Услышат голос тот, знакомый и родимый, —

Повсюду зреет мощь, куда ты ни взгляни,

Везде велик в борьбе народ непобедимый.

В горах, в песках, на берегах морских,

На кромке вечных льдов, в полях, где зреет колос,

Где только люди есть, — звучит везде для них

Москвы родной и мужественный голос.

Нас слышит целый мир! Мир понимает нас!

Простые люди паи везде всем сердцем внемлют —

Все, кто у горнов трудится сейчас,

И пахарь, обрабатывая землю.

А в час, когда земля в ночной тиши лежит

И сонмы звезд горят над морем и над сушей,

Ты думаешь, что спит Москва? Не спит!

Со всей землею говорит! Послушай!

1949

На морском берегу Перевод В. Державина

Я над утренним морем стою

И под шум его думаю думу свою:

Вот каким должен быть

Человек настоящий —

Необъятный душой, как оно,

Полный силы живой, как оно,

Как простор этот, вечно шумящий,

Мчащий бурные волны в разгоне безбрежном

Должен быть он и ласково-нежным,

Словно море летней зарей.

И таким после жизни своей

Будет в памяти жить он людской.

1956

Я у моря живу Перевод В. Державина

Я у моря живу. Открыт предо мной

Необъятный простор голубой.

И когда я спускаюсь к нему, то сперва

Камни крепкие под ногой.

Дальше — галька и мягкий песок…

Я на волны гляжу — белеют они,

Я на горы гляжу — синеют они.

Небосвод несказанно высок,

И сверкают звезды на нем

Золотисто-янтарным огнем.

Поучиться премудрости жизни у моря

Я сегодня хочу, чтоб корабль свой вести,

С ветром встречным и волнами споря.

Нет, не отдыха я ищу

В задушевной беседе с пучиной кипящей!

Чувства новые в ней почерпнуть я хочу.

Жить — как море в труде и борьбе настоящей:

Неустанно ворочая глыбы камней

И немолчно шумя всею ширью своей.

1959

АВЕТИК ИСААКЯН (1875–1957)

С армянского

^{22}

К родине Перевод В. Звягинцевой

Из наших древних дымоходов

Клубится добрый дым,

Перед тобою — путь свободы,

Твой дух непобедим.

Летишь, как быстрый конь крылатый,

К созвездьям новых дней,

Храня и мужество и веру

Былых суровых дней.

Преградам и угрозам вражьим

Не удержать тебя.

И песню новую о мире

Поешь ты, жизнь любя.

Земля отцов, ты стала новой.

О мой народ, мой хлеб.

Отчизна — солнечная птица,

Твой дух в борьбе окреп.

Ереван, 1926

«— Что плачешь ты, бесценный друг?..» Перевод С. Шервинского

— Что плачешь ты, бесценный друг? —

У друга я спросил. —

Коль ты рыдаешь обо мне, —

Уже утешен я.

Коль о себе — устроим пир,

Исчезнет скорбь твоя.

О человеке плачешь ты?

О страждущей земле?

Так сядем вместе слезы лить

О вечном горе всех.

1928

Родине Перевод В. Державина

На берегу волнующихся нив

Один стою, в раздумии застыв.

Ты ль это, гордая моя страна,

Была затоплена потоком орд,

И ливням стрел несметных предана,

И тысячами копий пронзена?

На каменном пути народных рек

Лежала ты, томясь за веком век,

Растоптана копытами коней.

И с ликованьем чуждые орлы

Точили клювы о твои скалы,

Чтобы терзать тебя!

И много дней

И лет без счета протекло, — и вот

Теперь мой край ликует и цветет.

И мирно вновь над домом вьется дым,

Где сладко мать баюкала меня,

Сознанье пробуждая, полоня

Мой дух могучим языком родным.

Пусть без конца плуги твоих сынов

Твой будут древний чернозем пахать,

И пусть гусаны^{23} будут воспевать

Твою любовь, твой цвет, страна отцов!

Победно будешь ты звучать, звучать

В чудесных песнях, — древен и велик, —

Сердечный, вечно юный мой язык!

Ленинакан, 1929

Моей родине Перевод В. Державина

К чудесному, нагорному, зеленому,

В весенних розах склону я прильну,

К дыханью материнскому, бездонному,

Что шевелит пшеничных нив волну.

Меня чаруешь речью ты прекрасною,

Меня влюбленным зовом кличешь ты.

Тебя я вижу новую и ясную

С чертами древней, вечной красоты.

О мать! Твое грядущее, как молния,

Могуче, ярко блещет предо мной.

Армения, сил вечно юных полная,

Звук гордый речи сладостной, родной!

Париж, 1935

«Безмятежная ночь! Один я сижу…» Перевод Н. Чуковского

Безмятежная ночь! Один я сижу

На вершине скалы. Кругом — тишина.

Я на спящее море молча гляжу.

Даже время прервало вечный полет,

Тишина без границ, молчанье растет.

Вся вселенная тишью сонной полна.

О мгновенье! Как ты блаженно молчишь!

Беспредельная и безмерная тишь!

И невольно я слушаю душу свою

И себя понимаю, себя познаю!

Севан, 1940

Первые слезы Перевод В. Звягинцевой

Целует солнце землю весной,

Весь мир в изумрудный наряд одет,