Советская поэзия. Том первый - [19]

И нежные их лепестки пронзал золотистый закат.

Промчались года. И опять зеленый апрель надо мною

Шуршит молодою листвой, прохладой в лицо мне дыша.

Состарило время меня. И все-таки каждой весною

Со всею землей заодно опять расцветает душа.

1933

Мне говорят… Перевод В. Инбер

Мне говорят: «Ты долго жил.

Ты отдых честно заслужил.

Твое горячее перо

Воспело правду и добро.

Ты очень стар, — мне говорят, —

Пусть будет светел твой закат.

Пусть будет бури лишена

Его большая тишина».

Я спрашиваю: «А волну

Вы закуете в тишину?

А Волга, слыша вашу речь,

Сумеет по-иному течь?»

Нет, отдыхать я не могу, —

У родины еще в долгу.

И только смерть, никто другой,

Меня отправит на покой.

_{8 июня 1935 г.}

СУЛЕЙМАН СТАЛЬСКИЙ (1869–1937) Переводы С. Липкина

С лезгинского

^{16}

Жди, Сулейман, большевиков!

Э, будь неладен ты, Кавказ!

Всеобщей ты казною стал,

И всякий негодяй сейчас

Легко владеть тобою стал.

У проходимцев мы — рабы.

Ужасней не было судьбы!

Мошенникам для молотьбы

Ты ригою большою стал.

Для всех теперь свободен вход

В наш Дагестан, в наш огород,

Наш край и к тем и к этим льнет,

Он девкой площадною стал!

Ум у родной Кюры потух:

Ей мнится курицей петух!

Мой край! Захватывает дух:

Над бездной ты глухою встал!

Завыли волки, погляди,

И позади и впереди!

Идет Деникин. Боль в груди!

Он истинной бедою стал!

Не различить, где хрен, где лук.

Колчак откуда взялся вдруг?

Топтать многозеленый луг

Он со своей ордою стал.

А вот идет еще один.

То — Бичерахов^{17}, сукин сын!

Пусть у него блестящий чин, —

Наемным он слугою стал!

Кто ни пришел бы — нам позор!

Нас пеленает в своей ковер,

Захватывает землю вор,

Нам край родной тюрьмою стал.

Просвета нет. На Дагестан

Турецкий двинулся султан.

Опять — невольничий аркан,

И день кромешной тьмою стал.

Жди, Сулейман, большевиков!

Прогоним всяких колчаков,

Чтоб край родной не знал оков,

Свободною страною стал!

1919

Ты коммунистом будь!

Ты коммунистом будь! Иди

Дорогою прямой, товарищ!

Будь самых первых впереди,

Будь правдою самой, товарищ!

Учись и знанья не таи,

Не спи, работай и твори,

Да недреманными твои

Глаза пребудут, мой товарищ!

Как солнца свет растит зерно,

Растить людей тебе дано.

А если завелось пятно, —

Пятно порока смой, товарищ!

Гончар — он в глине чудодей.

Кузнец — он знает суть гвоздей.

Не будь невеждой: для людей

Стань светом, а не тьмой, товарищ!

Кто горше хины, а язык

В мед окунул, на всех привык

Свой зуб точить — не большевик.

Не я — ему другой товарищ!

У Сулеймана-старика

Крылата каждая строка.

Тебе протянута рука, —

Дай руку, дорогой товарищ!

1934

ОВАНЕС ТУМАНЯН (1869–1923)

С армянского

^{18}

Четверостишия

«Свободен день, вольна любовь…» Перевод К. Липскерова

Свободен день, вольна любовь, и всем добром владеет он.

Но мучает и страждет он, и сам несчастьем поражен.

Так сделай, злобный человек, чтоб все живые жить могли,

И сам живи, вкушая мир обильной, благостной земли.

Ноябрь 1919 г.

«Хотел быть с тобою…» Перевод С. Мар

Хотел быть с тобою и с жизнью связанным вместе.

Хотел бы я в поле быть и с высью нетленною вместе.

Кто даст мне блаженство утратить себя без возврата

И слиться навеки со всею вселенною вместе?

12 мая 1920 г.

«Лунный луч — твоя улыбка…» Перевод С. Городецкого

Лунный луч — твоя улыбка — на лице моем скользит

В час, когда я, насмерть ранен, вижу смерти лик вблизи.

Так под солнца животворным, благодетельным лучом

Дуб стоит, грозой сраженный, высыхая с каждым днем.

1920

«Дыхание бога вдыхаю…» Перевод К. Липскерова

Дыхание бога вдыхаю: он дышит во всем.

Призыв его слышу и голос: он слышен во всем.

И я возвышаюсь, внимая, и ловит мой дух

Мелодию мира и шепот, — он слышен во всем.

14 февраля 1921 г.

«Глянь! С Запада рабы машин…» Перевод О. Румера

Глянь! С Запада рабы машин и золота бегут кровавой,

Ревущей в ужасе толпой, истерзанной, тысячеглавой,

Из мертвых ледяных пустынь своей безвыходной тоски

Сюда, на мой родной Восток, божественный и величавый.

1 мая 1921 г_.

«Плывут века, жизнь коротка…» Перевод С. Мар

Плывут века, жизнь коротка, что будет позже — все равно!

Я был, и есть, и буду я, но это тоже — все равно!

Переменю я сотни форм, всё преходяще на земле,

Я со вселенной слит душой, пусть я прохожий — всё равно!

3 мая 1921 г.

«В стране армян, как великан…» Перевод О. Румера

В стране армян, как великан, стоит Масис могучий;

С владыкой сил мой дух вступил в беседу там, на круче.

С тех дней, когда меж «нет» и «да» была темна граница,

Из века в век, чей вечен бег, беседа эта длится.

21 мая 1921 г.

«Родник течет и протечет…» Перевод К. Липскерова

Родник течет и протечет,

Помедлит жаждущий, пройдет.

Блаженных, неземных ключей

Поэт возжаждет — и пройдет.

9 июня 1922 г.

«Немало развалин былого…» Перевод К. Липскерова

Немало развалин былого в сердце моем,

Мрачнеет прошедшее благо в сердце моем,

Не в силах я вспомнить в печальный, сумрачный час,

Гостило ль отрадное время в сердце моем…

12 июля 1922 г.

«Да, это всё…» Перевод Т. Спендиаровой

Да, это всё… что ж, друг, подымем чару!

Уйдет и это вдруг, подымем чару!

Жизнь, как струя, звеня, прольется в мире,

Спеши, нам недосуг, подымем чару!

24 августа 1922 г.

А. Герасимов. В. И. Ленин на трибуне. 1930

ВАЛЕРИЙ БРЮСОВ (1873–1924)

^{19}

«Я вырастал в глухое время…»

Я вырастал в глухое время,

Когда весь мир был глух и тих.