Советник королевы — суперагент Кремля - [16]

Сам Блант характеризовал его вербовку как приглашение присоединиться к движению международной солидарности против фашизма. В советской разведке этих молодых людей сравнивали с русскими декабристами, боровшимися за свободу и демократию против тоталитаризма царской власти. И сами будущие разведчики из Кембриджа, будучи студентами, уже проявляли определенную склонность к тайным обществам, понимая, что многие их взгляды, если они станут известными, не получат одобрения со стороны той среды, к которой они принадлежали.

В темно-голубой форме студента Тринити-колледжа

Студенческие годы, проведенные Антони Блантом в Кембридже, были очень напряженными и на первых порах обернулись для него массой неожиданностей и даже неприятностей.

Он был молодым человеком с большими способностями и понимал это. В колледже в Марлборо он не чувствовал себя ущемленным, трудности новичка были обычными для всех вновь принятых. Со своими сверстниками он был на равной ноге, а по своему происхождению и родству с королевской семьей даже выделялся. В материальном отношении остальные учащиеся колледжа были ненамного богаче, и он не чувствовал социального и материального неравенства.

Другое дело в Кембридже, и в особенности в Тринити-колледже. Он получал 100 фунтов стерлингов стипендии в год. По тем временам это была немалая для студента сумма, ее могло бы хватить на многие статьи расходов, которые позволяли себе другие студенты. Родители же Бланта не могли посылать ему большие суммы денег. И он резко выделялся среди тех, кто мог позволить себе приезжать в колледж на самых дорогих и престижных машинах — «даймлерах» и «роллс-ройсах», тратить деньги на рестораны, путешествия и т. д. Конечно, это не только огорчало его, но и обостряло восприятие социальной несправедливости общества.

В Марлборо Блант занимался современным искусством, был своего рода «знаменитостью», эстетом. Для Кембриджа такого рода увлечение было обычным делом. Никого не удивляло его пристрастие к искусству, его глубокие познания. Многие студенты и преподаватели интересовались французской живописью, в том числе постимпрессионизмом и даже кубизмом. Как я уже отмечал, Тринити-колледж, в который поступил Антони, резко выделялся среди других колледжей университета. Начать с того, что это был самый большой и, так сказать, элитный колледж. Он был основан знаменитым английским королем Генрихом VII в XVI веке. Среди его выпускников было 50 епископов и несколько лауреатов Нобелевской премии. Бюсты Исаака Ньютона и принца Чарльза украшали двор колледжа. И даже форма студентов Тринити-колледжа отличалась от других: у всех колледжей она была черного цвета, а у студентов Тринити-колледжа — темно-голубой. В своем большинстве студенты этого колледжа — выпускники Итона и Харроу, самых дорогих и престижных аристократических частных школ. Блант не был среди них. К тому же поступавшие в Тринити-колледж были, как правило, самоуверенными юнцами, умевшими свободно выступать на самых больших собраниях, участвовать в дискуссиях — к этому их подготовили в Итоне и Харроу. Молодой Блант отличался скромностью, даже робостью. Он входил в новую среду с трудом и первое время ограничивал круг своих немногочисленных связей знакомыми по Марлборо.

Вскоре обнаружилось, что если в Марлборо он был первым среди всех самых успевающих по математике (он выбрал в Тринити в качестве первого курса именно математику), то здесь он был далеко не первым. Впереди него оказались студенты более одаренные в математике, чем он. К тому же, надо отметить, что математика преподавалась в Кембридже не просто на высоком, а на самом высоком, мировом уровне. В колледже требовалось изучать не только «чистую математику», но и сопредельные с ней дисциплины — динамику, оптику и т. д., то есть прикладную математику. Почти половина первокурсников в середине года бросили ее изучение. Блант не сдался, продолжая изучать предмет, но его оценки, увы, были невысокими и он лишился стипендии. Конечно, Антони расстроился и не сразу пришел в себя. Но уже на втором курсе усиленной работой он восстановил свою репутацию. В пасхальные каникулы он предпринял путешествие в Вену, чтобы отшлифовать свой второй иностранный язык — немецкий. Экзамен по языку он сдал блестяще и, как успевающий студент, опять получил стипендию. Затем он начал усиленно заниматься историей и литературой, получил наивысшие оценки на следующих экзаменах и самую высокую престижную стипендию.

Так после неудачного старта он вырвался вперед и с каждым годом завоевывал все большее уважение и своих товарищей, и преподавателей колледжа. Тогда же он начал печататься в кембриджском литературном журнале «Венча», а позднее и участвовать в его редактировании. Одна из его статей, посвященная барокко, произвела огромное впечатление в университете. Было это в 1928 году, когда Бланту шел всего 21-й год.

Как очень способный студент он окончил университет на год раньше положенного срока. Впрочем, он решил досрочно окончить учебу также и потому, что в 1929 году серьезно заболел и вскоре умер его отец Стэнли Блант. Антони был любимым сыном своей матери, и материальные заботы легли в значительной степени на него.