Совесть. Происхождение нравственной интуиции - [10]
Рожденные сохранять тепло
Причина «птенцовой» несамостоятельности детенышей кроется в том, что млекопитающим и птицам, как никому другому, требуется быть умными. А началось все, как ни странно, с возникновения гомойотермии — способности сохранять постоянную температуру тела независимо от изменений температуры окружающей среды. Иными словами, некоторые живые существа стали теплокровными. Появившиеся 250 млн лет назад первые теплокровные животные были мелкими рептилиями, то есть еще не млекопитающими в подлинном смысле слова. Теплокровные получили весомое преимущество перед своими холоднокровными соперниками (пойкилотермными): они могли охотиться даже ночью, когда не греет солнце. Никого вокруг. Как говорят биологи, теплокровные заняли пустующую ночную нишу. Может быть, они кормились даже нерасторопными холоднокровными насекомыми, пока те дожидались живительных рассветных лучей. Легкая добыча.
Важно то, что теплокровные могли добывать пищу, не опасаясь конкуренции со стороны холоднокровных динозавров. Кроме того, теплокровные прекрасно чувствовали себя в холодном климате, а это значит, что перед ними открывались новые просторы для пропитания и размножения, недоступные их холоднокровным собратьям. Теплокровность стала по-настоящему важным достижением. За миллионы лет эволюции она дала толчок ряду взаимосвязанных изменений, в результате которых появились очень умные общественные животные — млекопитающие и птицы, — мотивированные на заботу о ком-то, кроме себя. Высокосоциальные животные, такие как человек, обезьяны мармозетки, волки, заботятся не только о детенышах, но с большой долей вероятности и о партнерах, родных, друзьях. А иногда и о представителях других видов — например, собаках и козах.
Древнейшие теплокровные виды со временем вымерли, вытесненные покрытыми шерстью млекопитающими, которые становились все умнее и выживали все успешнее. Каким же образом способность вырабатывать и сохранять в своем организме тепло связана с умом и социальностью?
Жизнь полна компромиссов. Теплокровность с ее завидными преимуществами давалась дорогой ценой: при одинаковой массе тела теплокровному существу, чтобы выжить, приходится есть в десять раз больше, чем холоднокровному[23]. Если ящерица может обходиться без пищи по многу дней, то крыса в аналогичной ситуации умрет от голода. Такие потребности в энергии — нешуточная биологическая проблема, и ее нужно как-то решать. Не обеспечишь необходимые калории себе — станешь поставщиком калорий для других. Что же изменилось в мозге теплокровных, дав им возможность удовлетворить эти необычайно высокие энергетические запросы? Они стали умнее.
Рожденные умными
В диком и кровожадном мире быть умнее соперника — несомненное преимущество при прочих равных. Но что в данном случае значит «быть умнее»? В основном это означает повышенную способность оценивать условия окружающей среды и применять полученные знания для добычи корма, размножения и выживания. Это значит, что вы умеете улавливать более тонкие различия между стимулами (отличать орехи, которые можно расколоть, от неподдающихся; здорового потенциального партнера для спаривания от нездорового). Это значит, что вы воспринимаете причинно-следственные связи между схожими классами объектов (можете противопоставить съедобных насекомых кусачим и жалящим). Развивать способность к познанию мира — действенный способ поумнеть.
Альтернативный (не через познание) путь к повышению умственных способностей целиком и полностью зависит от генетических мутаций, бесконечно растянутых во времени. Если повезет, мутировавшие гены обусловят строительство нейронных связей, вмещающих достаточный для выживания и размножения данного организма объем сведений об окружающем мире. Именно за счет этого справляются более примитивные организмы вроде лягушачьего. Если бы теплокровным пришлось дожидаться, пока их интеллект повысится за счет генетических мутаций, они бы давно исчезли с лица земли.
Еще один недостаток выжидательной стратегии, помимо неопределенно долгих сроков, заключается в том, что «встроенным» знаниям не хватает гибкости, без которой не обойтись, когда мир начинает меняться (есть у него такая склонность). В конце концов, если гены предопределяют ваше знание о том, что питаться нужно кроликами, оно ценно лишь до тех пор, пока кролики водятся вокруг в изобилии, а когда они почему-либо исчезнут, оно вам только навредит. Вы будете безуспешно выискивать кроликов, не обращая внимания на форель и индеек, хотя они попадаются на каждом шагу и ничуть не менее питательны.
У млекопитающих и птиц способность учиться развивалась более быстрыми темпами и принципиально новыми способами. У таких организмов, как тараканы и лягушки, механизмы научения сводятся к мелким модификациям нейронных сетей, которые в основном управляются инстинктами. Млекопитающие же, наоборот, «великие ученики». После того как млекопитающие рождаются, их мозг увеличивается примерно в пять раз — в нем возникают все более сложные хитросплетения нейронных связей, и поведением начинают управлять уже не генетические программы, а полученные знания. «Великое обучение» позволяет строить долгосрочные планы и оценивать различные варианты действий и событий, опираясь на понимание причинно-следственных отношений в окружающей среде. И хотя генетическая основа как подоплека поведенческих решений не исчезает полностью ни у одного из биологических видов, она постепенно сдает позиции по мере повышения способности к научению. Возведенное на инстинктивном фундаменте интеллектуальное строение может быть скромным, как мышиная нора, а может быть величественным, как соборы, построенные людьми.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
Специалист по проблемам мирового здравоохранения, основатель шведского отделения «Врачей без границ», создатель проекта Gapminder, Ханс Рослинг неоднократно входил в список 100 самых влиятельных людей мира. Его книга «Фактологичность» — это попытка дать читателям с самым разным уровнем подготовки эффективный инструмент мышления в борьбе с новостной паникой. С помощью проверенной статистики и наглядных визуализаций Рослинг описывает ловушки, в которые попадает наш разум, и рассказывает, как в действительности сегодня обстоят дела с бедностью и болезнями, рождаемостью и смертностью, сохранением редких видов животных и глобальными климатическими изменениями.
Американский генетик Дэвид Райх – один из главных революционеров в области изучения древней ДНК, которая для понимания истории человечества оказалась не менее важной, чем археология, лингвистика и письменные источники. В своей книге Райх наглядно показывает, сколько скрытой информации о нашем далеком прошлом содержит человеческий геном и как радикально геномная революция меняет наши устоявшиеся представления о современных людях. Миграции наших предков, их отношения с конкурирующими видами, распространение культур – все это предстает в совершенно ином свете с учетом данных по ДНК ископаемых останков.
Все решения и поступки зарождаются в нашей психике благодаря работе нейронных сетей. Сбои в ней заставляют нас страдать, но порой дарят способность принимать нестандартные решения и создавать шедевры. В этой книге нобелевский лауреат Эрик Кандель рассматривает психические расстройства через призму “новой биологии психики”, плода слияния нейробиологии и когнитивной психологии. Достижения нейровизуализации, моделирования на животных и генетики помогают автору познавать тайны мозга и намечать подходы к лечению психических и даже социальных болезней.
«Уравнение Бога» – это увлекательный рассказ о поиске самой главной физической теории, способной объяснить рождение Вселенной, ее судьбу и наше место в ней. Знаменитый физик и популяризатор науки Митио Каку прослеживает весь путь удивительных открытий – от Ньютоновой революции и основ теории электромагнетизма, заложенных Фарадеем и Максвеллом, до теории относительности Эйнштейна, квантовой механики и современной теории струн, – ведущий к той великой теории, которая могла бы объединить все физические взаимодействия и дать полную картину мира.