Совершенное сияние недвижимости - [43]

— Но вы сами употребляете слова вроде «вы» и «все».

— Если бы вы отправились в другую страну, вы бы сталкивались с проблемами общения до тех пор, пока не выучили бы местный язык и не начали общаться на нём. Наш язык выстроен так, что говорить, не используя личные местоимения и другие слова, подразумевающие индивидуума, невозможно. Это сильно усложняет дело, но язык всё равно необходим. Попытка полностью обойти такие слова приведёт к неестественной и неуклюжей манере речи, способной привлечь к себе внимание, но бесполезной в коммуникативном процессе. Поэтому приходится продолжать использовать общепринятый язык, который включает в себя личные местоимения, чтобы с их помощью говорить об опыте и понимании совершенно безличностном.

Это несколько похоже на то, как если рассуждать о «восходе» и «закате» солнца, хорошо зная, что Солнце не вращается вокруг Земли, и потому оно не восходит и не закатывается, а так только кажется из-за собственного вращения Земли. Когда я говорю «я» или «меня», это вовсе не соотносится с чем-то индивидуальным, поскольку в данной перспективе существует абсолютная ясность, что индивидуума нет. Есть только Всё, Что Есть, струящееся сквозь все кажущиеся формы. С другой стороны, когда вы говорите что-то вроде «кто-то из нас обрёл понимание, но большинство — нет», это очевидно доказывает, что вы с полной серьёзностью относитесь к различению между собой как индивидуумом и другими индивидуумами и заняты тем, что сравниваете их и судите о них.

Возвращаясь к вашему предыдущему комментарию: серьёзное задавание вопросов не следует рассматривать как самоцель. Задавание вопросов, собственно говоря, никуда не ведёт. В традиции джняна-йоги задавание вопросов отчасти напоминает коаны дзэн, постепенно оттесняющие ум в угол и изнуряющие его до тех пор, пока он не поймёт, что, пока продолжаются бесконечные вопросы, Истина никогда не будет найдена. И опять-таки Третий патриарх дзэн сказал: «Поиск Сознания с помощью дифференцирующего сознания — величайшая ошибка».

Видите ли, проблема в том, что все вопросы возникают из ответов на них. Вы не можете задавать вопросы о Я, Истине или Понимании, если вы уже на каком-то уровне не знаете ответ: если бы у вас не было ответа, вопрос никогда бы не пришёл вам в голову.

Поэтому великие учителя дзэн и адвайты редко когда отвечали на вопросы; они их перенаправляли. Смысл задавания вопроса не в том, чтобы получить ответ, который у вас уже есть; что бы вы об этом ни думали, на самом деле пользы от ответов никакой. Ни один из ответов во всём мире не приведёт к Пониманию. Все ответы содержатся внутри сновидения, ровно как и все вопросы. То, что вам нужно, это не-ответы, которые можно получить лишь путём не-вопросов. Для каждого тела-ума существует только один не-вопрос, который я иногда называю опасным вопросом, так как он содержит в себе окончание всех вопросов, что остановит вас, уничтожит «вас».

Если возникает вопрос, задайте его в любом случае. Иногда это всё, что может произойти. В самих вопросах нет ничего сакрального. Только когда они прекращаются и ум становится пустым, происходит раскрытие.

II

— Когда вы говорите «Никого нет дома», что вы имеете в виду? Кого нет дома?

— Того ощущения существования отдельного «я», индивидуума, отделённой автономной независимой сущности.

— Значит, отдельного «я» больше нет дома?

— Да, хотя я склонен говорить, что больше нет этого ощущения существования отдельного «я», потому как отдельное «я» как таковое никогда не существовало, его никогда там не было, оно было только идеей, причём ошибочной.

— Эго?

— Я склонен приравнивать эго к ощущению отдельного «я», да. Другие, возможно, подразумевают под эго что-то ещё.

— Но некоторые учителя говорят, что эго остаётся, только трансформируется и становится «безопасным».

— То, о чём вы говорите, напоминает аналогию Раманы Махарши со сгоревшей верёвкой. Он говорил, что эго мудреца подобно сгоревшей верёвке: она безопасна, поскольку не может быть более использована, чтобы держать кого-либо на привязи к самсаре. Некоторые учителя подхватывают это и продолжают: хотя верёвка сгорела, она по-прежнему на месте. Но на самом деле она по-прежнему на месте не как верёвка. Эго остаётся не как эго, не как ощущение отдельного «я». То, что остаётся, есть видимость: различные формы функционирования в инструменте тела-ума. Но это функционирование не складывается в отдельную сущность. И никогда не складывалось.

Собственно, вам когда-либо доводилось испытывать опыт сгоревшей верёвки? Это ещё одно из иносказаний земледельческого периода, которое может показаться несколько сложным для восприятия в современном мире. Феномен сгоревшей верёвки — вещь весьма экстраординарная. Когда мне было двенадцать, на ферме сгорел сарай с инструментами. И когда я вместе с отцом разбирал обуглившиеся остатки, выуживая из них инструменты и металлические предметы, то наткнулся на нечто похожее на сложенную кольцами манильскую верёвку, которую мы использовали на ферме для работ вроде валки деревьев.

Я был удивлён, что она осталась цела в огне, но когда попытался взять её в руку, пальцы погрузились в пылевидный пепел без всякого сопротивления. Верёвка из манильской пеньки, или сезали, обладает особенностью выгорать полностью, оставаясь при этом лежать пеплом на том же самом месте, сохраняя видимость целой верёвки. В этом смысл образа, использованного Махарши: то, что остаётся, — вовсе не верёвка («эп»), а просто похоже на неё! Только видимость верёвки, но не она сама!