Утром, встав пораньше, напился чаю, оделся, рюкзак за спину, коробки на плечо, лыжи, подбитые камусом, в руки и в дверь. Наталья незаметно перекрестила его в спину: «С богом».
Быстро пройдя посёлок, Казимир вышел на речку и здесь надел лыжи. Утром ещё было прохладно, где-то -10, но день обещал быть солнечным, тёплым. К обеду снег станет мягким и тяжело придётся — подумал Казимир, глядя по сторонам. Кругом было белым-бело.
Он рассчитывал пройти за день до избушки, переночевать там, а на следующий день к вечеру вернуться домой.
Солнце к обеду заметно пригрело, снег стал рыхлым и лыжи проваливались почти на каждом шагу. Казимир снял шерстяную шапочку и сунул её в карман куртки, которую давно уже расстегнул.
Взобравшись на очередную сопочку решил здесь передохнуть. Нашел на склоне место без снега, наломал сухих веток и быстро соорудил костерок, набил котелок снегом и через двадцать минут уже заваривал пачку «Доширака» или «Бичпакет», как называли её водители-трассовики. Пока ел лапшу, заварился чай. Выпив не спеша кружку чаю с сахаром вприкуску стал собираться. Обтёр котелок снегом, сложил в него припасы, засунул в рюкзак. Затянул ремни рюкзака, выпрямился и остолбенел. Прямо перед ним в трёх метрах стоял человек!? Все мысли в голове смешались, и Казимир не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Мужчина посмотрел на него и произнёс:
«Иди домой».
— Как домой? Я же на охоту, — еле ворочая языком мужественно возразил Казимир.
— Я ж тебе говорю — иди домой, — настойчиво повторил неизвестный. — Посмотри, что у тебя на второй полке стенки лежит и положи это в карман и всегда носи с собой.
— А ты кто? — осмелев спросил Казимир.
— Я твой хранитель. Посмотри, что у тебя в левом кармане.
В ту же минуту мужчина исчез.
Казимир оторопело оглянулся вокруг, никого не было. И у него было такое ощущение, что он только проснулся. Но ведь он стоял на ногах! И перед ним лежал его рюкзак. Следов же вокруг никаких не было! Абсолютно. Казимир осторожно и медленно засунул пальцы в левый нагрудный карман и достал оттуда листочек белой бумаги. Коротенькая молитва. Это его Наталья тайком, каждый раз когда он уходил, засовывала один-два листочка с молитвами в его карманы. На этот раз Казимир не выкинул листочек, а задумчиво положил его обратно, развернулся и пошёл домой. До посёлка он добирался ровно в два раза дольше. Ноги вместе с лыжами проваливались по колено и назад Казимир вытаскивал пуды мокрого снега, а без лыж идти вообще было невозможно. Поздним вечером он добрался до дома. Зайдя в квартиру Казимир, даже не разуваясь, прошёл в комнату, где стояла стенка и на второй полке сразу же увидел маленькую иконку. Он тут же положил её в карман и облегченно вздохнул.
А помнишь, ты помнишь, мой друг?
Бруснику «грустникою» звали
И очень хотели на юг, Как-будто на юге нас ждали.
Как мы ошибались, мой друг!
Ничто не заменит туманы,
Волшебные сопки вдали,
Рыбалку на Ольском лимане, Плывущие в синь корабли.
Бывало промозгло и худо
И жуткий мороз за полста,
Но жили ведь, жили, как люди И все получалось у нас.
И что нас оттуда погнало,
Чего не хватало, зачем Мужскую судьбу променяли На южную сытость и лень?
Колыму мы увидим едва ли, Не просто добраться туда. А раньше так часто летали Оттуда, оттуда сюда!
На юге теперь вспоминаем
Хасын, Колыму, Буюнду И только сейчас понимаем, Что жили в чудесном краю!
Я вернусь к Буюнде, Не один, а с друзьями. Мы пройдем по тропе, Глухарей где стреляли.
И увидим мы Ковш
В темном небе над нами, Посидим у костра Всех друзей вспоминая.
И Эльген перейдем
Как ходили когда-то,
Сопку штурмом возьмем И вернемся в Палатку.
Но не то, все не то.
Нет друзей тех бывалых, Что водили авто По снегам перевалов.
На медведя бесстрашно
Выходили не раз, И гоняли волков Нажимая на газ.
Колыма, Колыма!
Что ты сделала с нами? Приковала навек Золотыми цепями.
Не забыть всех цветов Ярких Севера красок. И глубоких снегов
И закатов прекрасных.