Сотворение брони - [106]

Нарком вглядывался в полутьму зала, стараясь уловить, как люди воспринимают его слова.

— Ваш завод, который объединил крупные коллективы Урала, Украины и Москвы, может и должен стать высшей школой технического и научного опыта, образцом для всех танкостроителей.

Нарком обежал глазами длинное полутемное помещение и увидел лобастую снежно-белую голову академика Патона. Он сидел на предпоследней скамье с чернявым уральцем, инженером-сварщиком Портным.

— Наверное, не все товарищи знают, что Евгений Оскарович Патон сам настойчиво просил эвакуировать Институт электросварки именно в ваш город. Он чувствовал, понимал, что вашему индустриальному краю предстоит стать главной крепостью обороны. Да и здесь… Местные власти высвободили для института дом в Соцгородке, сравнительно недалеко от завода. Патон отказался, и ученые уже третий месяц трудятся в бронекорпусном и других цехах, где крайне не хватает квалифицированных сварщиков, и вместе с группой специалистов-уральцев монтируют установки скоростной автоматической сварки. Вот с кого, товарищи, брать пример…

Перед отъездом Вячеслав Александрович Малышев встретился еще раз с академиком Патоном.

— Я рад, Евгений Оскарович, что вы осели на танковом заводе. Но на вашу помощь вправе рассчитывать вся танковая промышленность.

И тут же продиктовал помощнику приказ по Наркомату:

— В связи с необходимостью в ближайшее время увеличить производство при недостаточной квалификации сварщиков единственно надежным средством для выполнения программы по корпусам является применение уже зарекомендовавшей себя и проверенной на ряде заводов автоматической сварки под слоем флюса по методу академика Патона.

Заводские проблемы в начале войны решались трудно, но не было на Уральском танковом проблемы острее, чем сварка брони.

Директор и академик встречались каждые сутки после полуночи. Поначалу делились событиями на фронте, а потом говорили о своих делах.

— Вы, конечно, знаете, Евгений Оскарович, — напоминал Максарев, — что по меньшей мере до декабря мы будем получать бронекорпуса из других мест, а уж затем заложим у себя основы корпусного производства. Если будем рассчитывать на ручную сварку, нам потребуются сотни квалифицированных сварщиков, а взять их неоткуда…

Патон теребил кончики густых серебристых, опущенных по-запорожски книзу усов и, глядя на Максарева, гудел чистым низким голосом:

— Единственный выход — в скоростной сварке. На один корпус опытный сварщик затратит примерно двадцать часов, а наш автомат выполнит ту же работу за один час, и качественней. К тому же управлять автоматом может любой подросток.

— Вот именно, в вашей сварке — спасение. Но когда мы получим обещанное?

Чем ближе подходило время выпуска первых уральских «тридцатьчетверок», тем чаще навещал Максарев академика и его сотрудников в лаборатории или в главном корпусе, где проводились опыты с аппаратом скоростной сварки брони.

Академик и его сотрудники производили самые различные эксперименты: заправляли автомат электродной проволокой, засыпали место сварки флюсом то одного, то другого состава, меняли режим сварки. Наконец натолкнулись на правильное решение. Молодые ученые Дятлов и Иванов предложили применить присадочную проволоку, и эта идея оказалась счастливой. Швы стали получаться без трещин, увеличилась производительность.

Первая сварка броневых плит по новому методу проходила торжественно. Вокруг аппарата собрались рабочие, инженеры, все сотрудники института. В наступившей тишине слышно было, как под флюсом трещит сварочная дуга, плавит металл.

Собравшиеся увидели безупречно гладкий, красивый, серебристый шов. Ни пор, ни раковин! Шов прочно связал края двух броневых плит.

Через некоторое время на полигоне испытали корпус танка. На одном из его бортов швы были сварены по-старому, вручную, на другом — автоматом под флюсом.

Танк подвергли обстрелу с короткой дистанции бронебойными и фугасными снарядами. Первые же попадания снарядов в борт, сваренный вручную, вызвали разрушение шва. После этого танк повернули, и под огонь попал второй борт, сваренный автоматом.

Стрельба велась прямой наводкой с такого же расстояния — семь попаданий подряд, но швы Патона выдержали — они оказались крепче самой брони.

3

30 сентября 2-я танковая группа генерал-полковника Гудериана, прорвав фронт южнее Брянска, устремилась сотнями танков на северо-восток и 3 октября овладела Орлом.

Угроза нависла над Мценском и Тулой.

Стремительное движение в оперативную глубину русских, быстрый захват Орла возродили в душе Гейнца Гудериана восхищение самим собой, своим талантом стратега, в голове которого возникла, подхваченная высшим командованием, идея обхода Москвы с юга.

Вошедшая в Орел 4-я танковая дивизия, любимица Гудериана, участница всех его походов, торжественно встречала его в захваченном городе. С командиром дивизии бароном фон Лангерманом поднялся Гудериан на Т-3, стоявший на взгорке посреди плаца. Окинул улыбающимися глазами строй танкистов, поблагодарил за взятие Орла.

— Вчера началось еще одно крупное наступление. Наши боевые соседи, ударные армии «Центра», пронзили оборону русских, — сказал Гудериан сочным голосом. — Третья и четвертая танковые группы берут в клещи Вяземскую группировку врага. Близок день падения большевистской столицы. Кто войдет в нее первым — вы, орлы мои, или солдаты Гёппнера? — Он умышленно назвал имя своего давнего соперника, командующего 4-й танковой группой.