Сотрудник ЧК - [85]
Алексей подтянул ремень, закинул вялые руки Воронько себе за плечи, ухватился покрепче и встал на ноги. Воронько был пониже Алексея и на первых порах показался даже не очень тяжелым. Алексей слегка встряхнул его, устраивая поудобней – Воронько глухо застонал, – и медленно пошел по неровному дну оврага.
…Остаток ночи и весь следующий день слились в памяти Алексея в одно непрерывное, почти нечеловеческое усилие.
Он потерял дорогу и долго продвигался не к Днепру, а вдоль него. Когда он все-таки определил верное направление, на пути попалась широкая старица с топкими заболоченными берегами, пройти по которым с Воронько на плечах было невозможно, пришлось делать большой крюк.
Заходить в деревни, чтобы попытаться раздобыть подводу или хотя бы уточнить дорогу, было опасно.
Алексей довольно скоро понял, что Воронько ему не донести. Вернее, не донести живого. Воронько все реже приходил в себя. Он весь горел. Повязка на его груди насквозь пропиталась кровью. Алексей во время одной из остановок разорвал свою нижнюю рубаху на полосы и намотал их поверх старой повязки, но и это не помогло- кровь снова выступила.
Воронько умирал. Он умирал трудно. Жизнь крепко сидела в нем. Алексей не разбирался в медицине, но ему было ясно, что спасти товарища может только быстрая помощь, а ее не было. Все, что мог сделать для него Алексей, – это приносить в фуражке воду, если она попадалась на пути, и тащить, тащить его на себе с угасающей надеждой добраться вовремя, пока жизнь еще не совсем оставила сильное и теперь такое беспомощное тело товарища…
Лицо Воронько подернулось синеватой желтизной. Усы обвисли и казались особенно черными. Приходя в себя, он просил оставить его, не трогать, дать отдохнуть, теряя сознание, стонал…
Алексей старался реже останавливаться. Так, казалось, легче было идти.
Пятки липли к земле, деревенели бедра, под коленями скопилась стойкая вяжущая боль.
Алексей ступал, ступал налитыми болью ногами, вдыхая запах крови и пропитанной потом вороньковской гимнастерки. Каждый следующий шаг казался последним, но он делал этот шаг, за ним другой, третий… десятый, сотый…
Проползала, колыхаясь под ногами, верста, вторая…
И Алексей потерял им счет, боясь остановиться, потому что знал, что достаточно сбросить Воронько и упасть на землю, чтобы не хватило ни сил, ни, особенно, воли встать.
На исходе дня, в глубоких сумерках, он подошел к какой-то приднепровской деревне.
ЗА ВОРОНЬКО!
У загона, возле старого засыпанного колодца, Алексей положил Воронько на траву.
Воронько не стонал. Он только всхлипывал тихонько, вздрагивая головой, да еще в горле у него что-то дрожало низко и хлюпко. Из-под усов к шее тянулась черная полоса. Алексей попробовал пальцем – кровь. Он присел, рукавом отер щеку, шепнул:
– Подожди, Иван Петрович, я ненадолго… Воронько не ответил. Алексей оглянулся, нащупал в темноте какой-то чурбан, подсунул его Воронько под голову и встал.
– Так я сейчас, пять минут…
Он вытащил наган и, придерживаясь за изгородь, пошел по обочине.
Впереди белели хаты. Колодезный журавль, казалось, торчал из рябого, светло-серого неба. Ветер с Днепра трепал и мял жесткую листву.
У дороги валялась сломанная бесколесая телега. Алексей остановился возле нее, обдумывая, куда идти, и свернул к стоявшей на отлете хатенке.
Заплетаясь ногами в огородной ботве, он добрался до забора, нашел калитку. Собаки во дворе не было.
В хате, видимо, прислушивались. Как только Алексей постучал, раздался тонкий, настоенный страхом девчоночий голос:
– Маманя, ты?
– Откройте…
– Дядя Степан?
Стукнула о доски тяжелая заставка. Алексей надавил и, едва запор был снят, он отодвинул тугую, трущуюся об пол дверь и протиснулся в сени. Натыкаясь на рухлядь, пробрался в комнату.
На столе горела коптилка. От ветерка, влетевшего в дверь, огонек заколебался, удлиняясь, и Алексей успел мельком окинуть взглядом старую, давно не беленную хату. В углу на кровати, под лоскутным одеялом, кто-то лежал.
Девочка, заложив запоры, вошла следом за Алексеем, плаксиво говоря:
– Чего долго, дядя Степан? Мамани-то все нет. Как уехала вчера, так и не возворачивалась. Чего бы, дядя Степан? А-а!.. – закричала она, разглядев его, и зажала рот ладонями.
– Тихо! – попросил он. – Тихо, девочка, не кричи! Кто-нибудь есть дома постарше?
На кровати поднялась женщина. Алексей вгляделся – молодая.
– Вам чего? – спросила она, до подбородка натягивая одеяло.
– Хозяюшка, красноармейцы мы, от бандитов спасаемся. Дорогу потеряли…
Скрывать не имело смысла. Темное исцарапанное лицо Алексея, кровь на распахнутом френче, наган в руке, да и его неожиданное появление в таком виде здесь ночью, в центре бандитского района, – все это красноречиво говорило о том, кто он такой.
Женщина опустила ноги с кровати и начала шарить на полу обутки. Алексей торопливо продолжал:
– Товарищ у меня тяжело раненный. Помирает. Помогите, хозяюшка дорогая…
Женщина нашла обутки и, одергивая длинную нижнюю юбку, встала.
– Чего вам? – переспросила она, будто не расслышав.
– Красноармейцы мы… Товарищ умирает у колодца… Ему помочь надо!..
Она заговорила быстро, рассматривая Алексея завалившимися глазами:
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности, разведки и милиции СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Александр Александрович Лукин: «Тихая» Одесса 2. Александр Лукин: Сотрудник ЧК 3. Рудольф Рудольфович Лускач: Белая сорока (Перевод: Всеволод Иванов) 4. Владимир Андреевич Мильчаков: Загадка 602-й версты 5. Юрий Иванович Мишаткин: Особо опасны при задержании [Приключенческие повести] 6.
Александр Лукин, один из старейших советских чекистов, в тридцатых годах работал в ГПУ УССР и лично принимал участие в операции, описанной в повести. Так же он известен читателям как автор повестей, рассказов и очерков о советских разведчиках. В Великую Отечественную войну А. Лукин был заместителем по разведке Героя Советского Союза Д. Медведева, командира прославленного особого отряда, действовавшего в гитлеровском тылу. Повесть основана на событиях сложной операции, проведенной советскими контрразведчиками-чекистами в начале тридцатых годов, в которой участвовал и сам А.
О чекистах, об их славных и нелегких судьбах и героической работе рассказывается в этой книге. В основу повестей положены действительные исторические события и эпизоды борьбы с подпольными силами контрреволюции в первые годы Советской власти.
О жизни Николая Кузнецова уже написана не одна книга, ему посвящены пьесы и кинофильмы, о нем сложены песни, в нескольких городах страны ему поставлены памятники, его имя носят сотни пионерских отрядов и дружин.И все-таки интерес к жизни и делам легендарного советского разведчика в годы Великой Отечественной войны не ослабевает.Вот почему бывший заместитель командира отряда «Победители» по разведке, старый чекист Александр Александрович Лукин и литератор Теодор Кириллович Гладков сочли своим долгом написать биографию Николая Ивановича Кузнецова для серии «Жизнь замечательных людей».
Действие приключенческой повести старого чекиста А. Лукина и литератора В. Ишимова происходит в наши дни, в среде портовиков, моряков, чекистов. Стечение обстоятельств сталкивает молодого рабочего Павла Кольцова с ловким дельцом, агентом иностранной разведки. В книге рассказано, как Павел Кольцов и его товарищи помогают советским контрразведчикам разоблачить и обезвредить врага.
«Семен Фридман ехал в своем „кадиллаке“ под эстакадой сабвея по Брайтон Бич авеню. Как всегда в этот утренний час, движение здесь было плотным, машины ползли практически в одном левом ряду — правый крайний и средний заполонили грузовики, приехавшие с товаром для магазинов и легковушки нарушавших правила парковки покупателей, привлеченных дешевыми распродажами в здешних лавочках, примыкающих одна к другой на протяжении всей улицы, вернее улочки, — двухэтажной, сумеречной от широкого навеса подземки, пройти которую из конца в конец пятнадцать-двадцать минут; улочки, подобных которой в Нью-Йорке великое множество по окраинам Бронкса, Куинса, да и того же Бруклина…».
Мир, каким он будет через 30–40 лет. Мир, который изменился после внедрения оцифровки сознания. Незаконные эксперименты, где людей похищают, а их разум переводят в формат цифр. Умершие, что все еще живы в ваших смартфонах. Реалити-шоу в виртуальной реальности. Мир, каким бы он мог быть сейчас — если бы эксперименты с технологиями и сознанием людей были на марше. Мир, в котором, возможно, человечеству предстоит жить… В оформлении обложки использована фотография с pixabay автора geralt по лицензии CC0. Содержит нецензурную брань.
Ад, Рай — «Тот свет». Практически каждого интересует, что там и как. Люди гадают, фантазируют, мечтают, верят. Герой «Протозанщиков» точно знает, что происходит за пределами жизни, ведь именно там он и оказывается после нападения. Эйфория, счастье, любовь — все это есть, но существует и огромное количество проблем, множество неизведанного, предательство, подлость и другие, такие привычные, такие «земные» вещи. Приходится объединяться с «местными», приходится призывать на помощь живых друзей. В результате закручивается история с приключениями, тайнами и… войнами между всеми Мирами! А еще все это вовсе не страшно.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Читатели этой книги имеют возможность «посмотреть» увлекательный, остросюжетный триллер — в четырех частях, но не на экране, а в изначальном виде — глазами (и словами) автора сценария. Кроме того, книга представляет собой своего рода рассказ о путешествиях — по Европе и Южной Америке, в компании с необычным персонажем — профессиональным киллером, с приключениями и погонями, неожиданными поворотами и любовными переплетениями. Герой этого сериала — простой парень, судьба которого сложилась так, что он научился хорошо делать только две вещи: ловко драться и метко стрелять.
За этот выстрел «вражьи» спецслужбы готовы заплатить миллион долларов. Но снайпер потребовал два. Еще бы: на прицеле — премьер России! Один точный выстрел — и изменится ход чеченской войны, Россия потеряет Кавказ. Сквозь оптический прицел снайпер видит, как на аэродром въезжает кортеж премьера. А в это время цепочку следов, оставленных снайпером на снегу, обнаруживает охрана. Успеет ли она? Ведь через минуту премьер выйдет из машины, а палец диверсанта уже на курке… Роман издавался под названием «Туз в рукаве».