— В Ереване я еще не был, — признался Володька.
— А я жила в Ереване, — мечтательно проговорила девочка. — Куда вокруг ни посмотришь, всюду горы. А Ереван между ними, в долине.
Девочка взгрустнула, вспомнив родной город. Чтобы ее подбодрить, Володька сказал:
— Вот если бы в одном городе — в Гомеле или в Ереване — собрать все самое красивое, что есть в других городах… Ну и город был бы!
— Ты хорошо придумал, — согласилась девочка.
Она ступила шаг и вскрикнула:
— Не могу больше… Нога болит.
— Может, у тебя вывих? — предположил Володька. — А ну, залезай…
Володька подсадил девочку на парапет набережной, а сам стал на колени. Осторожно снял туфлю. Оглядел ступню.
— Ничего страшного, — определил Володька. — Обыкновенный вывих.
Он взял ногу девочки и решительно повернул.
Девочка вскрикнула и затихла. Не отнимая рук от ступни, Володька тихо сказал:
— Больше болеть не будет…
— Уже легче, — также тихо ответила девочка.
— Чего же ты раньше не сказала, что болит?
— Боялась, что ты меня бросишь…
— Теперь можешь бегать, сколько захочешь…
— Спасибо, ты мне второй раз помог…
Девочка мягко высвободила ногу. Володька вспрыгнул на парапет и сел рядом. Они болтали ногами и глядели на море, сверкавшее под лучами солнца.
— Меня зовут Ануш Погосян, — девочка протянула Володьке узкую, твердую ладошку. — По-русски — Аня, Аннушка…
— Владимир Прокопенко, — Володька крепко пожал руку девочки. — А еще можно звать — Вовка, Володька.
— Ой, мне пора, — Ануш посмотрела на часики. — Володя, ты был в морском аквариуме, где рыбок показывают?
— Нет, — ответил Володька. — А каких рыб?
— Настоящих, морских, — объяснила Ануш. — Аквариум — это самое любимое место у меня в Севастополе. Мы туда с папой ходим каждое воскресенье. А сегодня и мама с нами пойдет… Ты пойдешь? А?
Володьке не хотелось расставаться с девочкой, и он согласился. Они спрыгнули с парапета. Опершись на руку Володьки, Ануш надела туфли, и они зашагали по улице. Теперь Володька и Ануш шли рядом.
— А твой папа — капитан? — спросил Володька.
— Нет, инженер.
— Обыкновенный инженер? — удивился Володька.
— Нет, старший инженер, — ответила Ануш.
— Я думал, что все жители Севастополя — моряки, — Володька был несколько разочарован, но тут же не преминул похвастаться. — А вот мой дядя, у которого я гощу, кавторанг — капитан второго ранга.
Они нырнули в подворотню и очутились в тенистом дворе старого, с высокими окнами дома. Ануш потянула Володьку за руку:
— Пошли, посмотришь, где я живу.
— Я здесь подожду, — упирался Володька.
— Я — сейчас, — крикнула девочка, вбегая в подъезд.
Володька постоял, послушал, как звонко цокают каблучки ее туфель по лестнице, и повернул со двора. Он еще раньше решил, что, как только доведет Ануш до дома, сразу смоется. Девчонка Ануш симпатичная, но неизвестно, что у нее за родители.
— Володя, ты куда?
Володька обернулся. Его догоняла Ануш. А следом за ней шли мужчина и женщина и приветливо махали руками. Наверное, мама и папа девочки. Впервые Володька обрадовался, что не успел удрать.
Ануш взяла Володьку за руку и повела навстречу отцу и матери.
— Познакомьтесь, пожалуйста, — торжественно произнесла девочка, — это Володя Прокопенко, а это — мои мама и папа.
Высокий черноволосый папа в очках крепко пожал Володьке руку:
— Так вот он, герой, спаситель моей дочери, очень рад познакомиться.
— Здравствуйте, Владимир, — с улыбкой подала руку мама. — Мы вам очень признательны.
Володька краснел. Володька не знал, куда деваться от потока благодарностей, который нежданно-негаданно обрушился на него.
Но, чего скрывать, не часто в жизни Володьке говорили хорошие слова, вот он и засмущался, потому что, как оказалось, это не совсем уже неприятное дело.
— Я вижу, — заметил папа, — что наш герой, как и подобает отважным людям, скромный человек… И еще я вижу, что ему перепало от хулиганов…
Володька поспешно прикрыл ладонью губы. А папа повернулся к дочери:
— Так куда мы направляемся?
— К рыбкам, — не терпящим возражений тоном произнесла Ануш.
— Приказ командира — закон для подчиненного, — папа потешно вытянулся в струнку, изобразив на лице полнейшее послушание.
Ануш залилась смехом. Володька улыбнулся. У этой чудилы и отец — веселый мужик.
— А может, Владимира дома дядя и тетя ждут? — сказала мама, которой Ануш уже успела передать все, что она знала о мальчишке.
Володька заколебался. Врать таким симпатичным людям он не мог, но и уходить ему расхотелось. Как же выкрутиться?
— Дядя в командировку уехал, — брякнул Володька. — В Ленинград.
— А тетя? — поинтересовалась мама.
Правильно, подумал Володька, раз есть дядя, должна быть и тетя. Но куда же ее девать? А, пусть поедет вместе с дядей.
— А тетя тоже в Ленинград уехала. Захотела по музеям походить.
— Так ты совсем один остался? — допытывалась мама.
Ох уж эти мамы! Пока все не выспросят, не успокоятся. Но, впрочем, на этот вопрос Володька может ответить с полной откровенностью:
— Один.
— А что, вполне самостоятельный мужчина, — одобрил папа.
— Не говори так, — мама обняла Володьку за плечи. — Представь, Ануш одна осталась. Я с ума бы сошла, наверное.
У Володьки защекотало в носу. Ну как он мог подумать, что мама нехорошая? Папа и дочка — славные люди, а мама — нет? Так не бывает.
