Сорок пять на шестьдесят - [3]

Бог вышел в коридор, порвав печать на двери, и прошел в кухню, потому что больше всего Ему сейчас хотелось горячего чаю.

Труп обнаружили во второй половине дня, когда коллеги врача подняли тревогу после бесчисленных и бесплодных телефонных звонков. Время смерти, определенное экспертом, сопоставили со списком выбывших из гостиницы. Помогло и то, что коммунальщики не спешили с вывозом мусора: когда из контейнера достали пакет с осколками бутылки и полотенцем, измазанным вином и кровью, а в соседнем номере тоже нашли осколки, круг подозреваемых сузился до одного человека. Опер с Петровки был командирован в небольшой городок за тысячу триста километров от Москвы – поездом, потому что самолеты из столицы в райцентры давно не летали. Они и в областные-то не во все…

Бог вскипятил чайник и заварил Себе чаю. В комнате нашлось несколько сухарей.

Попив чаю, Он сразу же захотел спать, несмотря на то, что перед этим больше суток провел лежа: сначала в кресле, потом в морге. Все-таки смерть и здоровый сон – немного разные вещи.

Убийца отсыпался после девятнадцати часов езды. Оперативник с Петровки решал кроссворд в поезде. Санитары в морге исчезновения трупа пока не обнаружили, и Бог решил, что тоже имеет право поспать.

Опер прибыл на место, представился руководству райотдела, показал бумаги, которые привез с собой. Когда он разговаривал с заместителем начальника отдела, его настиг звонок из Москвы.

– Даже не знаю, что сказать. И что делать, тоже, – сказал он, положив трубку.

– А что такое? – спросил зам начальника райотдела.

– Из морга пропал труп.

– Какой труп?

– Да вот этого врача, – сказал опер, ткнув рукой в бумаги.

– Слушай, а может, он живой был? – спросил на всякий случай зам. – Летаргический сон, то да сё. А тут проснулся и ушел.

– Голый, никому ничего не сказав, с проломленной височной костью? – иронически спросил москвич.

– И что теперь?

– Вот бы знать бы! Худший вариант – что здесь орудует целая банда.

– Слушай, может, тебе на всякий случай ОМОНа дать? – предложил зам.

– Давай, – согласился москвич. – А то я собирался его брать вдвоем с участковым.

Человек проснулся далеко за полдень. Он нехотя умылся, попил чаю без ничего и начал слоняться по квартире, смутно представляя, что делать. Потом, взяв себя в руки, сходил в магазин за хлебом и еще кое-чем по мелочи.

Возвращаясь домой, он обнаружил в почтовом ящике извещение из багажного отделения. Ехать на вокзал было уже поздно, и человек решил сделать это завтра. А пока, раз уж он собрался приготовить поесть, надо было готовить.

Готовкой в семье обычно занималась жена, а он брался за это дело, когда хотелось чего-то необычного, например, попробовать какой-нибудь новый рецепт, взятый из журнала или Интернета. Вот и к приезду Маши с Мишкой он собирался приготовить цыпленка по-провансальски.

Маша с Мишкой приехали – вон в коридоре на тумбочке лежит извещение. Значит, сегодня у нас цыпленок по-провансальски.

Человек разморозил цыпленка в микроволновке, взял большой нож и начал разделывать тушку.

Бог проснулся, потому что почувствовал, что очень многое изменилось.

Санитары в морге обнаружили пропажу трупа.

Взвод ОМОНа готовился к штурму квартиры, где жил Его убийца.

Убийца резал на части цыпленка и ни о чем не подозревал.

Бог переместился в квартиру человека и вошел в кухню.

Темнело. Человек подумал, что можно уже включить в кухне свет, и тут краем глаза заметил движение у двери. Он посмотрел туда и увидел Бога.

– Воскрес? – спросил он. Бог кивнул. – Свет включи.

Бог щелкнул выключателем.

Снайпер, сидевший на крыше и наблюдавший за окнами квартиры через прицел винтовки, торопливо схватил радиостанцию.

– Командир, их двое в кухне!

– Понял, – сказал омоновский капитан и обернулся к москвичу. – В кухне двое.

– А в комнате? – спросил москвич.

– В комнате темно, – ответил капитан. Потом взял радиостанцию и начал вызывать:

– Иван, в кухне двое. Иван, слышишь меня?

Иван не отвечал: по-видимому, активная фаза операции уже началась, и у него просто были заняты руки.

– Тебе надо уходить, – сказал Бог.

– Куда? – спросил человек. – Я же это не брошу, – он мотнул головой в сторону разделочной доски с кусками цыпленка.

– Пошли, тебя вот-вот арестуют, – настаивал Бог. – Спрячу тебя в надежном месте, пару дней пересидишь, а Я тем временем объявлюсь, и дело закроют за отсутствием события преступления.

– Тебе какая разница, когда и где объявиться? Объявишься прямо здесь, пусть приходят. Мне еще завтра надо за своими на вокзал ехать.

– Там ОМОН. Они стреляют быстрее, чем думают, охота тебе с ними связываться?

– Да брось ты сказки рассказывать, – сказал человек. – За мной придет участковый, как в старом советском кино – один и без оружия. Ну, может, опера прихватит для внушительности.

– Говорю тебе, за тобой послали ОМОН! Вон они режут стекло у тебя в лоджии, слышишь?!

– Слышу. Только мне это кажется. И ты кажешься, а на самом деле тебя нет. Я тебя убил, ты в морге лежишь.

– Всё, уходим, – Бог решительно потянул человека за руку. Тот вырвался и снова вернулся к цыпленку.

– Мускатный орех достань, – сказал человек. – Он в такой баночке…