Соня, уйди! Софья Толстая: взгляд мужчины и женщины. Роман-диалог - [116]
А то помню еще, что, под предлогом купить книг в тюрьму, Лев Николаевич пригласил меня пойти на вербу, в вербную субботу. Он думал, что меня это развлечет. Купила я тогда искусственных белых цветов, ветку белой сирени, которая сохранилась и поныне и висит на большом Ванечкином портрете.
Побывав у сестры своей Марии Николаевны, Лев Николаевич писал в своем Дневнике, что «Машенька стала добрее с тех пор, как она в монастыре. Что это значит? Как соединить язычество с христианством? Не могу вполне уяснить себе…». Такой же язычницей он считал и меня, только потому, что я с Машенькой не отреклась от церкви. А я всегда думала, что плоха та вера, для которой так много значит форма и обстановка. И как может помешать моей вере то место, куда веками люди сходились во имя бога, хранили эту идею божества; приносили в храмы свои горести, радости, духовные настроения, надежды, сомнения — все, чем жило и живет человечество.
Влас Дорошевич
Софья Андреевна
Цель этой статьи?
С благоговением поцеловать ту руку, которая, говорят, десять раз переписала «Войну и мир».
В Ясной Поляне разыгрывается величайшая трагедия, какая только может разыгрываться в человеческой семье.
Трагедия, которая разыгрывается в человечестве не каждое тысячелетие.
Будда, просветленный, ушел от горячо любимой и горячо любящей жены своей Ясодары.
Лев Николаевич Толстой ушел из Ясной Поляны, оставив двоих.
Старый лев ушел умирать в одиночестве.
Орел улетел от нас так высоко, что где нам следить за полетом его?!
Это уже не великий разум Толстого, это — великий дух, который уносит его в непостижимые сверхчеловеческие высоты в стремлении к совершенству.
С этих высот, на которые взвиваются Будды, Толстые, все человеческое, — все, что мы привыкли считать человеческим, человечным! — кажется, вероятно, маленьким, незаметным.
Это — сверхлюди.
Где нам, простым людям, подниматься за их полетом? Судить их, судить о них?
Кто напишет «психологию Толстого»?
Эту трагедию Софьи Андреевны вполне поняла бы только Ясодара, супруга «просветленного Будды».
Потому что это — величайшая трагедия, какая только суждена женщине, — быть супругой гениального человека.
Мирового гения.
Быть земной подругой светоча человечества.
Я видел уголок этой больше чем царственной трагедии.
Я имел счастие однажды быть у Толстых.
Предо мною был Толстой, сам Толстой.
Вот в этой голове родились все те мысли… вот эти руки писали… вот этот, этот самый человек…
Это было таким светлым и страшным сном, — страшным, потому что видеть гения страшно, как светло и страшно было древним видеть ангела, — что я никогда не думал, что изображу это на бумаге.
Но в совести своей полагаю, что я обязан открыть святая святых души моей, чтобы свидетельствовать об истине.
За чаем, пока Лев Николаевич уехал кататься верхом, Софья Андреевна мельком, мимоходом говоря о тех нападках, которые раздаются против нее, сказала одну удивительную фразу.
Умную и темную.
Она сказала:
— Забываю, что я ведь не Толстая, — я только жена Толстого.
Софья Андреевна спросила меня:
— Вы действительно не ездите верхом?
На предложение Льва Николаевича поехать с ним я сказал, что почти не умею ездить.
Я сознался Софье Андреевне:
— Нет, я сказал неправду. Я езжу. Но мне было бы страшно ехать около Льва Николаевича. Бог знает, что может случиться. Ну, вдруг бы моя лошадь заартачилась, стала брыкаться. Я не сумел бы сдержать незнакомую лошадь и что-нибудь сделал… Толстому!
Софья Андреевна сказала:
— Я очень благодарна вам, что вы не поехали. Я всегда боюсь, когда он ездит с новыми людьми. Он очень любит показать, как он ездит. Ехал бы быстро, изъездил бы много. А это ему вредно. Я за него боюсь.
Этим ежесекундным, непрерываемым вниманием, любовным, — потому что оно было полно страха; тонким, — потому что оно доходило до мельчайших мелочей; деликатным, — был окружен Толстой.
Толстые завтракают, — не помню, — кажется, в половине первого.
Лев Николаевич — старик. Лев Николаевич — вегетарианец.
Перед завтраком Толстой пишет.
Как войти к работающему Толстому?
Как сказать Толстому:
— Оставь то, что пишешь, Толстой. Грибы могут простыть!
Но ведь нельзя же старика, который ест малопитательную вегетарианскую пищу, кормить остывшим, подогретым, потерявшим и тот маленький вкус, какой есть в этом кушанье?
И вот Толстой, когда бы ни вышел после работы, — ему, не заставляя старика ни секунды ждать, подают свежий, только что сделанный завтрак.
Мне захотелось узнать маленький секрет этой внимательности, и кто-то из домашних объяснил:
— Очень просто: Софья Андреевна наблюдает, чтобы с половины первого все время для Льва Николаевича готовился завтрак. Один начинает перестаиваться, — готовят другой, третий. Так в каждую данную минуту всегда есть свежий завтрак.
Если бы Наталья Николаевна Пушкина…
Но… почтительным молчанием покроем тех, кого любили наши боги.
Лев Николаевич после завтрака обращается к гостям, — а кого-кого не видала Софья Андреевна за своим столом и о ком не должна была заботиться как хозяйка, — о мистере Брайане, о мусульманском сектанте какого-то «священного Вансовского полка».
После завтрака Лев Николаевич обращается к своим гостям:
«Анна Каренина» – наверное, самое загадочное произведение Льва Толстого. Почему оно до сих пор вызывает споры? Мы многого не знаем о суровых законах и парадоксальных нравах золотого девятнадцатого века. Павел Басинский исследует роман глазами любопытного и преданного читателя. Факты, собранные вместе, удивляют, обескураживают и дают объяснение многим странностям этой трагической истории любви. Павел Басинский – писатель, журналист, литературовед. Его увлекательные документальные книги о жизни и творчестве Льва Толстого подняли в обществе новую волну интереса к феномену «яснополянского апостола» («Лев Толстой: Бегство из рая», «Святой против Льва», «Лев в тени Льва»)
Ровно 100 лет назад в Ясной Поляне произошло событие, которое потрясло весь мир. Восьмидесятидвухлетний писатель граф Л.Н. Толстой ночью, тайно бежал из своего дома в неизвестном направлении. С тех пор обстоятельства ухода и смерти великого старца породили множество мифов и легенд…Известный писатель и журналист Павел Басинский на основании строго документального материала, в том числе архивного, предлагает не свою версию этого события, а его живую реконструкцию. Шаг за шагом вы можете проследить всю жизнь и уход Льва Толстого, разобраться в причинах его семейной драмы и тайнах подписания им духовного завещания.Книга иллюстрирована редкими фотографиями из архива музея-усадьбы «Ясная Поляна» и Государственного музея Л.Н.
Издание подготовлено к 80-летнему юбилею "Роман-газеты", которая была создана в 1927 г. по инициативе А.М.Горького. Литературный критик и исследователь П.В.Басинский в документальном романе "Страсти по Максиму" на основе документов и писем М.Горького выстраивает свою версию жизни и смерти писателя, его мировоззрения и взаимоотношений с культурной элитой и партийной верхушкой Советской республики.
В 1869 году в семье Льва Николаевича и Софьи Андреевны Толстых родился третий сын, которому дали имя отца. Быть сыном Толстого, вторым Львом Толстым, – великая ответственность и крест. Он хорошо понимал это и не желал мириться: пытался стать врачом, писателем (!), скульптором, общественно-политическим деятелем. Но везде его принимали только как сына великого писателя, Льва Толстого-маленького. В шутку называли Тигр Тигрович. В итоге – несбывшиеся мечты и сломанная жизнь. Любовь к отцу переросла в ненависть…История об отце и сыне, об отношениях Толстого со своими детьми в новой книге Павла Басинского, известного писателя и журналиста, автора бестселлера «Лев Толстой: бегство из рая» (премия «БОЛЬШАЯ КНИГА») и «Святой против Льва».
На рубеже XIX–XX веков в России было два места массового паломничества – Ясная Поляна и Кронштадт. Почему же толпы людей шли именно к Льву Толстому и отцу Иоанну Кронштадтскому? Известный писатель и журналист Павел Басинский, автор бестселлера «Лев Толстой: бегство из рая» (премия «Большая книга»), в книге «Святой против Льва» прослеживает историю взаимоотношений самого знаменитого писателя и самого любимого в народе священника того времени, ставших заклятыми врагами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.