Сонные глазки и пижама в лягушечку - [20]
Сорокалетняя регистраторша (ее должность скорее всего называется как-то иначе), похоже, ежедневно проводит несколько часов в морозилке: пепельно-серое плоско-перекошенное лицо – сырой бифштекс из динозавра, отсеченный каменным топором; глаза – белые хрящики; рот – кривой поперечный разрез. Узнав, что вы пришли из-за обезьяны, она тоже становится надменной.
– Видите ли, полиция занимается важными делами, – сообщает она таким тоном, как будто вы дебилы, ничему не научившиеся из сериалов про будни полицейских. – Обратитесь в общество защиты животных.
Белфорд включает риэлторское обаяние, но регистраторша продолжает твердить как робот:
– Общество защиты животных. Общество защиты животных…
Она хочет отправить вас в так называемый «приют», чтобы тамошний чиновник (в просторечии «собачник») с вами побеседовал.
Белфорд не выдерживает и, закусив разбитую губу, начинает знакомить мясоликую тетю с выдающейся биографией Андрэ. Увы, злая тетя не дает ему развернуться; она подходит к телефону и, поминутно закатывая костяные глаза и обмениваясь ухмылками с другими полицейскими, начинает звонить следователю. Похоже, ею движет не сочувствие, а подозрительность. Один раз она демонстративно, так что можно прочесть по губам, шепчет «Харборвью», обращаясь к сидящей за соседним столом девушке. «Харборвью» – это название психушки, куда полиция препровождает буйнопомешанных нарушителей закона.
Далее вы проводите томительных полчаса, ожидая следователя; на жесткой серой скамейке нет даже прошлогодних журналов, чтобы развеять скуку. Мало кому это понравится, но удивляться нечему. Тетя с лицом из ящерового мяса явно не врала, когда упомянула, что в отделении дежурит всего один следователь. У городов не хватает средств, чтобы обеспечить собственное обслуживание. Инфраструктура разрушается, финансовые инспекторы кружат вокруг муниципальных институтов как стервятники, археологи уже точат лопаты на города, которые еще не занесены. Что тут поделаешь? Остается лишь сидеть на этой скамейке в обществе Белфорда, тоскливо размышляя о неотвратимом понедельнике и о том, как прикрыть свою вопиюще беззащитную задницу.
Когда появляется долгожданный следователь, у Белфорда хватает присутствия духа, чтобы дать ему свою визитку. Вы поспешно следуете его примеру. Визитки производят благоприятное впечатление: риэлтор, брокер – кто знает, может, эти чудаки с самим мэром якшаются! Краснолицый белобрысый следователь, похожий на ирландского священника, который слишком часто засыпал в исповедальне и бился носом об окошко, начинает с уважительным интересом слушать рассказ Белфорда.
11:10
– Вы спрашиваете, как выглядела сбежавшая обезьяна? Ну, если вы разбираетесь в обезьянах, то легко можете представить себе Андрэ: бесхвостый макак, так называемая варварийская обезьяна. Единственный вид мартышкообразных, обитающий в Европе. Примерно вашего роста, вашей комплекции. Мех темно-коричневый. Добродушная, если ее не дразнить. Обожает банановое эскимо, кексы с изюмом и яблочные пирожки – знаете, такие дешевые, в целлофановой упаковке. В общем, с виду – обычная макака, практически без хвоста. Хотя если бы дело было только во внешности, мы бы не стали отнимать ваше драгоценное время. Мы обратились бы в общество защиты животных.
Пока Белфорд собирается с мыслями, чтобы перейти от предисловия к рассказу, следователь отрывается от блокнота и оглядывает вас с ног до головы. Это тяжелый взгляд: вероятнее всего, парень прикидывает, может ли эта молодая, опрятная, хорошо подстриженная деловая женщина быть причиной белого безобразия вокруг ширинки Белфорда. Боже, какой стыд! А может, у парня все сбережения вложены в акции, вот он и таращится. Или опять виноваты пресловутые «карие глаза, черные волосы»? Вы невольно ерзаете на неуютной жесткой скамейке.
– Понимаете, я привез Андрэ из Франции более трех лет назад. Там он попал в некоторую… гм-м… переделку. Причем весьма серьезную.
– Вы не могли бы уточнить? – просит следователь. И смотрит почему-то опять на вас. Можно себе представить, какие мерзости он воображает! Ну как тут не покраснеть?
– Андрэ не был дикой обезьяной. Я хочу сказать, до меня у него был другой хозяин. Один бельгийский дрессировщик, ступивший на кривую дорожку. В общем, самый настоящий ворюга – если называть вещи своими именами. Известный похититель драгоценностей. Хотя, пожалуй, правильнее было бы сказать «печально известный». Да, именно так. Печально известный…
– Продолжайте, – нетерпеливо перебивает равнодушный к стилистике следователь.
– Вы, должно быть, слышали о нем. Конго ван ден Босс. Не слышали? Гм, странно… В общем, во всем виноват этот Конго. В самом деле, ну зачем макаке изумрудное колье? Или ацтекские самоцветы? Или брильянты, если уж на то пошло? Конечно, обезьяны очень сообразительны, но все же они животные, как ни крути; они понятия не имеют, почему люди так ценят цветные побрякушки. Андрэ всего лишь делал то, чему его научил Конго ван ден Босс – странно, что вам не знакомо это имя! С точки зрения бедной обезьяны это просто цирковой трюк, понимаете? Откуда ей было знать, что нарушался закон? Вы согласны?
Арабско-еврейский ресторанчик, открытый прямо напротив штаб-квартиры ООН…Звучит как начало анекдота…В действительности этот ресторанчик – ось, вокруг которой вращается действие одного из сложнейших и забавнейших романов Тома Роббинса.Здесь консервная банка философствует, а серебряная ложечка мистифицирует…Здесь молодая художница и ее муж путешествуют по бескрайней американской провинции на гигантской хромированной… индейке!Здесь людские представления о мироустройстве исчезают одно за другим – как покрывала Саломеи.И это – лишь маленькая часть роскошного романа, за который критика назвала Тома Роббинса – ни больше ни меньше – национальным достоянием американской контркультуры!
Книга знаковая для творческой биографии Тома Роббинса – писателя, официально признанного «национальным достоянием американской контркультуры».Ироническая притча?Причудливая фантасмагория?Просто умная и оригинальная «сказка для взрослых», наполненная невероятным количеством отсылок к литературным, музыкальным и кинематографическим шедеврам «бурных шестидесятых»?Почему этот роман сравнивали с произведениями Воннегута и Бротигана и одновременно с «Чужим в чужой стране» Хайнлайна?Просто объяснить это невозможно…
Принцесса в изгнании – и анархист-идеалист, постоянно запутывающийся в теории и практике современного террора… Съезд уфологов, на котором творится много любопытного… Тайна египетских пирамид – и война не на жизнь, а на смерть с пишущей машинкой! Динамит, гитара и текила…И – МНОГОЕ (всего не перечислить) ДРУГОЕ!..
Официально признанный «национальным достоянием американской контркультуры» Том Роббинс потрясает читателей и критиков снова.…Азия, «Земля обетованная» современных продвинутых интеллектуалов, превращается под пером Роббинса в калейдоскопический, сюрреальный коктейль иронически осмысленных штампов, гениальных «анимешных» и «манговых» отсылок и острого, насмешливого сюжета.Это – фантасмагория, невозможная для четкого сюжетного описания.Достаточно сказать только одно: не последнюю роль в ней играет один из обаятельнейших монстров японской культуры – тануки!!!
Официально признанный «национальным достоянием американской контркультуры» Том Роббинс вызвал этим романом в 2000 грандиозный скандал, ибо посягнул на святое – классические штампы этой самой контркультуры!Агент секретной службы, который в душе был и остается анархистом…Шаманы языческих племен, налагающие на несчастных белых интеллектуалов странные табу…Путешествие на индейской пироге, расширяющее сознание и открывающее путь в иную реальность…То, что вытворяет с этими нонконформистскими канонами Том Роббинс, описать невозможно! (Такого грандиозного издевательства над «кастанедовскими» штампами еще не было…)
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.