Сонет Серебряного века. Том 1 - [35]

Дрожала грудь под черным домино,

И вновь у ног божественно-прекрасной,

Отвергнутой, осмеянной, родной,

Я отвечал: «Зачем же ты со мной!»

4—6 сентября 1895

Львица среди развалин Гравюра

Холодная луна стоит над Пасаргадой.

Прозрачным сумраком подернуты пески.

Выходит дочь царя в мечтах ночной тоски

На каменный помост – дышать ночной прохладой.

Пред ней знакомый мир: аркада за аркадой;

И башни и столпы, прозрачны и легки;

Мосты, повисшие над серебром реки;

Дома, и Бэла храм торжественной громадой...

Царевна вся дрожит... блестят ее глаза...

Рука сжимается мучительно и гневно...

О будущих веках задумалась царевна!

И вот ей видится: ночные небеса,

Разрушенных колонн немая вереница

И посреди руин – как тень пустыни – львица.

24 июня 1895

Ассаргадон Ассирийская надпись

Я – вождь земных царей и царь, Ассаргадон,

Владыки и вожди, вам говорю я: горе!

Едва я принял власть, на вас восстал Сидон.

Сидон я ниспроверг и камни бросил в море.

Египту речь моя звучала, как закон,

Элам читал судьбу в моем едином взоре,

Я на костях врагов воздвиг свой мощный трон.

Владыки и вожди, вам говорю я: горе!

Кто превзойдет меня? кто будет равен мне?

Деянья всех людей – как тень в безумном сне,

Мечта о подвигах – как детская забава.

Я исчерпал до дна тебя, земная слава!

И вот стою один, величьем упоен,

Я, вождь земных царей и царь – Ассаргадон.

17 декабря 1897

К портрету Лейбница

Когда вникаю я, как робкий ученик,

В твои спокойные, обдуманные строки,

Я знаю – ты со мной! Я вижу строгий лик,

Я чутко слушаю великие уроки.

О Лейбниц, о мудрец, создатель вещих книг!

Ты – выше мира был, как древние пророки.

Твой век, дивясь тебе, пророчеств не постиг

И с лестью смешивал безумные упреки.

Но ты не проклинал и, тайны от людей

Скрывая в символах, учил их, как детей.

Ты был их детских снов заботливый хранитель.

А после – буйный век глумился над тобой,

И долго ждал ты час, назначенный судьбой...

И вот теперь встаешь, как Властный, как Учитель!

25 ноября 1897

Моисей

Я к людям шел назад с таинственных высот,

Великие слова в мечтах моих звучали.

Я верил, что толпа надеется и ждет...

Они, забыв меня, вокруг тельца плясали.

Смотря на этот пир, я понял их – и вот

О камни я разбил ненужные скрижали

И проклял навсегда твой избранный народ.

Но не было в душе ни гнева, ни печали.

А ты, о господи, ты повелел мне вновь

Скрижали истесать. Ты для толпы преступной

Оставил свой закон. Да будет так. Любовь

Не смею осуждать. Но мне, – мне недоступна Она.

Как ты сказал, так я исполню все,

Но вечно, как любовь,– презрение мое.

25 апреля 1898

Сонет, посвященный поэту П. Д. Бутурлину

Придет к моим стихам неведомый поэт

И жадно перечтет забытые страницы,

Ему в лицо блеснет души угасшей свет,

Пред ним мечты мои составят вереницы.

Но смерти для души за гранью гроба – нет!

Я буду снова жив, я снова гость темницы,—

И смутно долетит ко мне чужой привет,

И жадно вздрогну я – откроются зеницы!

И вспомню я сквозь сон, что был поэтом я,

И помутится вся, до дна, душа моя,

Как море зыблется, когда проходят тучи.

Былое бытие переживу я в миг,

Всю жизнь былых страстей и жизнь стихов моих.

И стану им в лицо – воскресший и могучий.

4 декабря 1898

Женщине

Ты – женщина, ты – книга между книг,

Ты – свернутый, запечатленный свиток;

В его строках и дум и слов избыток,

В его листах безумен каждый миг.

Ты – женщина, ты – ведьмовский напиток!

Он жжет огнем, едва в уста проник;

Но пьющий пламя подавляет крик

И славословит бешено средь пыток.

Ты – женщина, и этим ты права.

От века убрана короной звездной,

Ты – в наших безднах образ божества!

Мы для тебя влечем ярем железный,

Тебе мы служим, тверди гор дробя,

И молимся – от века – на тебя!

11 августа 1899

Клеопатра

Я – Клеопатра, я была царица,

В Египте правила восьмнадцать лет.

Погиб и вечный Рим, Лагидов нет,

Мой прах несчастный не хранит гробница.

В деяньях мира мой ничтожен след,

Все дни мои – то празднеств вереница,

Я смерть нашла, как буйная блудница...

Но над тобой я властвую, поэт!

Вновь, как царей, я предаю томленью

Тебя, прельщенного неверной тенью,

Я снова женщина – в мечтах твоих.

Бессмертен ты искусства дивной властью,

А я бессмертна прелестью и страстью:

Вся жизнь моя – в веках звенящий стих.

Ноябрь 1899

К портрету К. Д. Бальмонта

Угрюмый облик, каторжника взор!

С тобой роднится веток строй бессвязный,

Ты в нашей жизни призрак безобразный,

Но дерзко на нее глядишь в упор.

Ты полюбил души своей соблазны,

Ты выбрал путь, ведущий на позор;

И длится годы этот с миром спор,

И ты в борьбе – как змей многообразный.

Бродя по мыслям и влачась по дням,

С тобой сходились мы к одним огням,

Как братья на пути к запретным странам,

Но я в тебе люблю,– что весь ты ложь,

Что сам не знаешь ты, куда пойдешь,

Что высоту считаешь сам обманом.

1899

Сонет о поэте

Как силы светлого и грозного огня,

Как пламя, бьющее в холодный небосвод,

И жизнь, и гибель я; мой дух всегда живет,

Зачатие и смерть в себе самом храня.

Хотя б никто не знал, не слышал про меня,

Я знаю, я поэт! Но что во мне поет,

Что голосом мечты меня зовет вперед,

То властно над душой, весь мир мне заслоня.

О бездна! я тобой отторжен ото всех!

Живу среди людей, но непонятно им,

Как мало я делю их горести и смех,

Как горько чувствую себя средь них чужим