Сон, похожий на жизнь - [38]
— Сделаем, — кратко сказала она, вновь уже погруженная в какие-то мысли.
— А Митька неужели ж не сможет прийти? — высказал я свое, но, как часто мне «везет», угодил в самую больную точку.
— Нечего ему делать тут! Папа звонил: похоже — последний шанс устроить Митьку в нормальную школу!
— Что, в Москве? — пролепетал я.
Вот тебе и изба-читальня!
— Ты с Луны? Что сейчас творится в Москве!.. В Англии!
— Конечно, конечно, — растерянно забормотал я. — В Англии — о чем речь?
Для этих слов, видимо, и был вызван.
— Так заставь этого хрена... ж..у поднять! Что он расселся тут... навеки, что ли?
Вот и моя роль! А изба — это так... декорация первого акта.
Расстроился я. Ну ничего! Выступлю нормально. И после выхода из больницы я выступал... и непосредственно после посещения морга (правда, провожали пока не меня)... и ничего! Никто из слушателей ничего не заметил. Публика хохотала. Выдюжим.
— Папа говорит, — отчаяние перло из нее, — еще что-нибудь он отмочит, и любая страна мира будет закрыта для нас!
— А наша? — вырвалось у меня.
— А что здесь делать?
— А что мы все здесь делаем? Зря?
Она смотрела на меня с жалостью... и с любовью, как показалось мне.
— Сутулишься ты... у меня!
— ...Я у всех сутулюсь!
Инна лишь махнула рукой. Из маленькой спаленки доносился храп. Пошла будить.
— Вставай, морда! Может, помнишь хоть, у друга твоего выступление сегодня.
— Когда? — прохрипел Пека.
— В восемь.
Пека тупо молчал.
— Могу и не выступать! — вырвалось у меня.
Пека стал одеваться...
— Рано еще, — подвиг его я оценил.
— У меня совещание, — заносчиво Пека сказал.
— Знаю я эти ваши совещания! — рявкнула Инна. — С прошлого принесли тебя!
— Так мы это... делаем бизнес-план, — пробормотал Пека. — Рудник им закрыть я не дам!
Да. За Англию с ним трудно будет пропаганду вести!
— Кому ты не дашь? Ты знаешь хоть, с кем борешься?
— Получше тебя! А если не врубятся — снова заляжем в рудник.
— Да кого это трогает! Павлунько убили — мало тебе? Ты-то хоть останешься со мной? — вдруг повернулась ко мне.
— Нет, к сожалению.
Куда он — туда и я. Пусть и не думает никто, что я сюжет этот бросил. Самый разгар!
— Пойду прогуляюсь перед выступлением, — мягко пояснил я. — Голова что-то побаливает...
После прогулки она несколько сильнее побаливала... но я забегаю вперед.
— Ну иди, — злобно сказала она — мол, и этот безнадежен.
Но и тут не сломалась она, продолжала командовать:
— Ну ты, друг! — к Пеке обратилась. — Может, дашь шубу свою драную, которую уже на помойку пора, своему другу? Внимания не обратил? Он в костюмчике появился.
— Шубу не дам! — мрачно Пека отвечал. Конечно, такой «прикид»! Пека и шуба неразделимы! — Климкостюм могу дать.
Не хватало еще мне какого-то непонятного «климкостюма».
— В климкостюме пусть полярники ходят. Тогда я ему дубленку твою дам.
Пека сопел обиженно. Видимо, и дубленку жалко. Предпочел бы, наверное, чтобы я замерз. Но все же к дубленке спокойно отнесся — видимо, не так прикипел.
Вышли вместе.
Я, конечно, понимал, что «совещание» будет не в Доме правительства, но горячо надеялся — в «шайбе». Однако Пека и «шайбу» миновал.
— Уйгуры ненадежны, — сказал кратко, как настоящий вождь.
К гаражу подошли... Конспиративно. На ржавой боковой стенке было мелом написано: «Секс-вагон».
— Как это понимать? — надписью заинтересовался.
— Да молодежь сбивает замок, оргии тут устраивает. Потом шприцы выгребать. Машину угоняли три раза!
Да, Мите не надо тут. Отомкнули. Посередине темноты сереет его «москвич», по стенам скамьи. Пека булькнул канистрой.
— Надеюсь, тут не бензин? — я предположил.
Он мрачно, но утвердительно кивнул.
— А где ж участники совещания? — Я потер руки.
— Подойдут. Но пока... не хотел при ней... пиши! — властно скомандовал.
— Слушаюсь! — Я выхватил блокнотик.
— За два года в рудник ни копейки не вложено. Проржавело все. По фигу им!
— Ну, а как же... руда?
— У них тут свои дела — деньги перебрасывать. «Компьютерное обеспечение рудничной логистики» — это тебе как?
— Неплохо.
— Кому-то — да. Гуня это направление в Москве возглавляет! Главное умение тут — вернуть девяносто процентов тому, кто дает. Поэтому и назначают бессмысленное... на что тратиться не надо.
— Так чего же ты не берешь?! — вырвалось у меня.
— Так мне не дают. Знают — работать начну. Для них это страшней чумы!.. Так что готовим сопротивление!
Он разлил в алюминиевые стаканчики. Бр-р!
— Значит, так вот и готовятся государственные катаклизмы? — Я оглядел гараж.
— Коту клизму поставили уже! — Пека сострил. — Но не все согласны!
Несогласные стали подходить. Опилкин! Прежнего щеголя не узнать! Другие усаживались... Да, в «шайбе» пошикарней гляделись они.
— А ты сдал что-то. — Это Пека мне сообщил!.. Оба «красавцы»!
— Ну, что делаем, шеф? — Опилкин довольно нагло проговорил. Видимо, делегат от народа к вождю. — Снова на заглубление?
Пека, как настоящий вождь, зову народа поспешно не внимал, больше внимания обращал на высокого гостя, — хотя я в этой роли чесался и потел.
— Кладбище тут планируют, — сообщил он мне главный секрет.
—Так есть уже вроде оно?
— Глобальное, для всей цивилизации! На тысячелетия рассчитано, — культурный Опилкин сказал, потирая руки.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Валерий Попов — признанный мастер, писатель петербургский и по месту жительства, и по духу, страстный поклонник Гоголя, ибо «только в нем соединяются роскошь жизни, веселье и ужас».Кто виноват, что жизнь героини очень личного, исповедального романа Попова «Плясать до смерти» так быстро оказывается у роковой черты? Наследственность? Дурное время? Или не виноват никто? Весельем преодолевается страх, юмор помогает держаться.
Валерий Попов, известный петербургский прозаик, представляет на суд читателей свою новую книгу в серии «ЖЗЛ», на этот раз рискнув взяться за такую сложную и по сей день остро дискуссионную тему, как судьба и творчество Михаила Зощенко (1894-1958). В отличие от прежних биографий знаменитого сатирика, сосредоточенных, как правило, на его драмах, В. Попов показывает нам человека смелого, успешного, светского, увлекавшегося многими радостями жизни и достойно переносившего свои драмы. «От хорошей жизни писателями не становятся», — утверждал Зощенко.
Издание осуществлено при финансовой поддержке Администрации Санкт-Петербурга Фото на суперобложке Павла Маркина Валерий Попов. Грибники ходят с ножами. — СПб.; Издательство «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 1998. — 240 с. Основу книги “Грибники ходят с ножами” известного петербургского писателя составляет одноименная повесть, в которой в присущей Валерию Попову острой, гротескной манере рассказывается о жизни писателя в реформированной России, о контактах его с “хозяевами жизни” — от “комсомольской богини” до гангстера, диктующего законы рынка из-за решетки. В книгу также вошли несколько рассказов Валерия Попова. ISBN 5-86789-078-3 © В.Г.
Р 2 П 58 Попов Валерий Георгиевич Жизнь удалась. Повесть и рассказы. Л. О. изд-ва «Советский писатель», 1981, 240 стр. Ленинградский прозаик Валерий Попов — автор нескольких книг («Южнее, чем прежде», «Нормальный ход», «Все мы не красавцы» и др.). Его повести и рассказы отличаются фантазией, юмором, острой наблюдательностью. Художник Лев Авидон © Издательство «Советский писатель», 1981 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!