Сомневайтесь! - [27]

В прошлом году по звонку сверху он лично сам задерживал в аэропорту Пулково этого наглого «нового русского». Наверху долго решали, какому ведомству его «сгрузить», а пока решали, тот по тому же звонку сверху из следственного изолятора исчез. А после этого куда-то исчез Евгений Смирнов. Тот самый, который «накатал телегу» на Бейлина, из-за чего его и упаковали в Кресты. Всё просто и понятно, но ничего доказать невозможно. Бейлин ходит сам не свой, просит милицию найти его исполнительного директора. Говорит, что бизнес без него так страдает, аж жить не хочет… Прикидывается, что ничего про «телегу» не знает. «Знаешь ты всё, Лев Наумович, – сжав зубы от проявления классовой ненависти к расхитителю и приобретателю родного государственного имущества, процедил Лёша Возякин. И Смирнова ты убрал. И от трупа ты талантливо избавился… Надо понять, как ты это сделал, Лев Наумович. Но ты не волнуйся, я тебя достану. Ты долго радоваться жизни не будешь. Я тебе обещаю…» – он опять вытянул ноги под столом, одновременно напрягая брюшной пресс. В этот раз не помогло и старший лейтенант, едва сдерживая в себе своё внутреннее содержание, рванул в туалет, прихватив со стола вчерашнюю газету.

Дорога назад к своему кабинету была значительно приятней. В теле ощущалась лёгкость, появилось желание говорить людям «здравствуте!» и «как у вас дела?». А душа… Нет! – С душой пока всё то же самое. Болит душа и волнуется. Есть от чего волноваться: «Такие, как этот Лев Наумович Бейлин, они одним своим существованием портят такой прекрасный мир. У нас тут рыбалка, в Эрмитаж можно сходить или на футбол… Когда я, кстати, в Эрмитаже-то был? В восьмом или в девятом?.. Правильно! – в четвёртом классе я в нём был… Нас на экскурсию привезли. Я ещё тогда мороженным уделался с ног до головы. Догадался протащить мимо контролёра сахарную трубочку в кармане брюк и забыл про неё. Во смеху-то было. Так, отвлёкся… А они его объедают, разворовывают и распихивают по карманам. Буржуи, мать твою…, – старший лейтенант нахмурил брови и представил себя следователем из прошлого. Из незабываемого по книжкам и легендарного 1937-го. – Встать, скотина! Тамбовский волк тебе товарищ! Говори, где труп Евгения Смирнова. Куда ты его с сообщниками спрятал? Или расстреляю прямо здесь в кабинете…». Вернувшись к реалиям, Лёша Возякин вздохнул и продолжил изучение дела Бейлина.

Через несколько минут углублённого изучения материалов он вдруг внутренне напрягся. «А вот это интересно… Ангелина Фёдоровна Бейлина, в девичестве Капустина. 1966-го года рождения. Значит сейчас ей двадцать семь. Так. Урождённая город Полоцк, Витебской области. Проходила свидетельницей по делу клафелинщиц в 88-м. В том же году была задержана в гостинице «Ленинград» в номере у гражданина Финляндии по имени Пекка Куккоуксиннен по понятной причине… Тоже интересно. Стоп! Июнь 1990-го. Вот оно… Дала признательные показания… оказала содействие следствию… мере наказания не подверглась… Всё понятно. Они её подловили, попугали, потом как положено завербовали и, похоже, про неё забыли. Как будто она умерла. Больше о ней в деле ничего нет. А может и не забыли. Просто всё тогда с ног на голову перевернулось. Наших половину поувольняли, дела повыбрасывали. Особенно мелочь эту… А мы тебя, Ангелина Фёдоровна, оживим и о себе напомним. Напрасно ты с Львом Наумовичем судьбу свою связала. Теперь не обессудь», – Возякин позвонил по местной связи в оперативный отдел и поручил одному из сотрудников отдела навести справки по интересующей его персоне. Через три дня перед ним лежал листок мелко исписанной бумаги. Из интересного было только две вещи. Первое: её следы-таки нашлись в одном из отделений в Выборгском районе. Второе: до замужества Ангелина Фёдоровна, она же Анжела, работала порноактрисой на киностудии Сергея Прянишникова. Снялась в двенадцати фильмах. Совершенно легально, с записью в трудовой книжке и с уплатой подоходного налога. «Ещё одна Чичолина. Надо будет кассетку раздобыть и посмотреть, какова она была в деле эта Ангелина Капустина. Жена, конечно, не поймёт, что это я по работе информацию, так сказать, анализирую. Достала она меня своей ревностью и «порядочностью», как какая-то монашка честное слово. Так нельзя! Как тебе не стыдно. Погаси свет немедленно… Куда?.. Я тебе сейчас дам в ро… Ты у меня кулаком туда сейчас и получишь, в рот твой поганый. Ишь чего придумал… Извращенец! Ещё раз с этим полезешь, я начальнику твоему на работу позвоню и про тебя, козла, ему всё расскажу. Вот что значит: «До свадьбы не дам!». А после свадьбы оказалось, что «там» дают только в одобренной партией и комсомолом пролетарской позе сверху и только в темноте. Всё надо проверять заранее. Сам виноват. Пошёл тогда на поводу у матери… Женился без проверки…» – Лёша опять вздохнул. Утреннее плохое настроение снова вернулось в измученную поносом и фригидностью жены душу молодого мента.

Алексей Иванович Возякин приехал в Ленинград по зову сердца. Возвращаться в Череповец после прохождения службы в десантных войсках сердце не хотело. То же сердце подсказало, что в этот криминально насыщенный город надо ехать с подругой из своих череповецких. «Там одни проститутки валютные и беспутницы, – говорила ему мама. – Кроме дурных болезней ничего ты от них не получишь. А тебе жениться надо, скоро двадцать три будет».