Солярис. Эдем - [4]

Возникают трагические ситуации. Гибарян кончает жизнь самоубийством. Сарториус близок к помешательству. Снаут время от времени прикладывается к бутылке. Что же касается Кельвина, то им владеют противоположные чувства. Он и боится новой Хари, сознавая, что это всего лишь модель любимой им девушки, но и не может (а потом уже и не хочет) обуздать свои чувства. В нем зарождается любовь к новой Хари.

В самом значительном, самом выдающемся по художественному мастерству романе Лема — «Солярисе» — самые сильные и выразительные страницы посвящены «гостям» и их взаимоотношениям с тремя основными персонажами — Кельвином, Снаутом и Сарториусом.

Оказывается, океан способен не только стабилизировать орбиту Соляриса, вращающегося вокруг двух солнц. Теперь он, проникая в тайники подсознательной сферы человеческого мозга, облекая в материальную форму, «лепит» живые образы, врезавшиеся в память ученых. И он становится невольным «обличителем» темных сторон человеческой души.

Но какой же он — добрый, злой или равнодушный? Ни то, ни другое, ни третье. Человек еще не может его постичь. Но как долго он останется непостижимым?

После того как аннигилятор, сконструированный Сарториусом, уничтожает всех «гостей» и в том числе Хари, добровольно пошедшую на гибель, Снаут и Сарториус мечтают лишь о том, чтобы поскорее покинуть Солярис.

А вот Кельвин, переживший трагедию возвращения и потери любимого человека, решает остаться на Солярисе.

«Я ни на секунду не верил, что этот жидкий гигант, который уготовил в себе гибель многим сотням людей, к которому десятки лет вся моя раса напрасно пыталась протянуть хотя бы ниточку понимания, что он, поднимающий меня, как пылинку, даже не замечая этого, будет тронут трагедией двух людей. Но ведь его действия были направлены к какой-то цели… Уйти — значило отказаться от этого исчезающе маленького, может быть только в воображении существующего, шанса, который скрывало будущее».

И он остается на Солярисе, чтобы попытаться понять. Трагедия непонимания — вот основная мысль романа, осуществленная писателем с исключительным блеском, средствами тончайшего анализа чувств своих героев, емких психологических характеристик.

В упомянутом мною авторском предисловии Лем следующим образом определил «сверхзадачу» романа:

«„Солярис“ должен был быть (я воспользуюсь терминологией точных наук) моделью встречи человечества на его дороге к звездам с явлением неизвестным и непонятным. Я хотел сказать этой повестью, что в космосе нас наверняка подстерегают неожиданности, что невозможно всего предвидеть и запланировать заранее, что этого „звездного пирога“ нельзя попробовать иначе, чем откусив от него. И совершенно неизвестно, что из всего этого получится».

Скептики, пожалуй, воскликнут: «Дорога к звездам! Встреча с неизвестным! Опять похождения в космосе. Ох, уж эти фантасты! И когда только они спустятся на нашу грешную Землю?!»

А тем временем на Земле, в высокогорной Бюраканской радиообсерватории, крупнейшие астрономы, физики, биологи из многих стран мира собираются на симпозиум и всесторонне обсуждают вопрос о контактах с инопланетными цивилизациями. Горячо спорят и приходят к единодушному решению: да, попытки установить такую связь необходимо продолжать, используя для этого весь арсенал технических средств, мощь которых усиливается с каждым годом.

От резолюции, принятой в сентябре 1971 года на Бюраканском симпозиуме, нетрудно протянуть нить к «Эдему» и «Солярису» Лема. И очень прочную нить, ибо человечество умеет не только мечтать, но и осуществлять свои мечты. В лабораториях исследуется грунт, доставленный с Луны, а на орбите Марса вращаются не только Фобос и Деймос, но и искусственные спутники — автоматические станции, стартовавшие с космодромов Земли.

Сегодня мы лишь на пороге космоса. Но завтра мы его переступим.

В. Дмитревский

Солярис

Предисловие автора к русскому изданию «Соляриса»

В принципе, по моему мнению, писатель не должен писать предисловий к своим собственным произведениям. Но принципы для того и существуют, чтобы их время от времени нарушать. Впрочем, могу добавить еще кое-что в свое оправдание. У каждого, кто прочтет «Солярис», сложится какое-то впечатление от этой повести. Но читателя может заинтересовать, зачем автор написал книгу, каков был его замысел. Часто художественная реализация замысла не удается или удается иначе, чем этого хотелось автору. Не знаю, насколько убедительно будет то, что я скажу. Однако я знаю, что я хотел, то есть что пытался выразить в этой повести, иначе говоря, что было в ней для меня наиболее важным.

Сейчас люди отправляются в космос. Мы не знаем, когда встретим разумных существ с иных планет, но когда-нибудь встретим. Обширная фантастическая литература, особенно американская, уже создала в качестве предположительной возможности контакта три стереотипа. Их можно кратко определить так: «Либо сообща, либо мы — их, либо они — нас». Это значит, что либо мы установим мирное сотрудничество с разумными обитателями космоса, либо, что тоже возможно, дело дойдет до конфликта, может быть до межпланетной войны, и в результате или земляне победят тех, или те — землян. Я считаю это схематическим, механистическим перенесением земных условий, и, добавлю, условий нам, людям Земли, наиболее понятных, на всю бесконечность Вселенной.