Соловушка НКВД - [297]

Специально в день 20-летия Октябрьской революции в глухом придонском хуторе Аверинском — Вербовке Калачевского района расстреляли группу пацанов, трупы сбросили в силосную яму. По причине занятости не присутствовал на казни, из документов узнал, что арестовали 17 мальчишек возрастом от 9 до 13 лет, возмездие не избежали девять. Приговор санкционировал комендант хутора обер-лейтенант Фридрих Гук. О преступлениях детишек поведал присутствовавший на допросах, экзекуции и казни переводчик, его рассказ дополнил староста хутора.

Все виновные учились в Ляпичевской семилетке. В начале войны раздобыли пару винтовок, патроны, научились стрелять. Спасли бежавшего из временного лагеря пленных раненого лейтенанта, выхаживали его. Сочинили, размножили от руки листовку с призывом к землякам не выполнять приказы захватчиков, прятать от них зерно и все съестное. Подожгли склад с горюче-смазочными материалами и еще долго бы вредили, но при попытке украсть у офицера сигареты буквально за руку схватили мальчишку. На допросе с применением ремня, кулаков юный ворошка назвал имена создавших отряд мстителей ровесников. Следует отдать должное детишкам — никто на следствии и казни не пролил ни слезинки[161].

В самом Калаче-на-Дону довольно продолжительное время активно действовали подростки во главе с Иваном Цыгановым. С первых дней войны он просился в армию, но из-за своих малых лет неизменно получал отказ. В отличие от хуторских мальчишек с дружками прошел в школе начальную военную подготовку. Смышленого паренька начальник укрепрайона попросил разузнать, захватили или нет враги небольшой на реке островок. Задание было выполнено, за ним последовали другие. Когда в станицу пришли наши, Цыганов с его командой перерезали провода связи, оставляли на дороге в Ильевку доски с набитыми гвоздями, отчего автомашины прокалывали шины, убили зашедших в лес двух австрийцев. Не сразу стало известно, что неуловимые вредители, убийцы — безусые мальчишки. Вместе с главарем взяли четырех и всех, понятно, расстреляли. Считаю, что совершили непростительную ошибку, следовало в воспитательных и устрашающих целях казнить на глазах у согнанных калачевцев, чтобы впредь никому не стало повадно вредить, тем более убивать освободителей из советской каторги…

…23 декабря в районе Дар-горы Сталинграда, у базара, неподалеку от церкви, не утруждая себя сооружением виселицы, повесили на суку развесистой груши агентов НКВД, военной разведки противников парня Сашу Филиппова, девушку Марию Ускову и неизвестного, не пожелавшего назвать себя и безымянным отправившегося на тот свет. Испытал прежде неведомое, ни с чем другим несравнимое удовольствие от лицезрения, как девушка и двое парней закачались в петлях. Было неоспоримо доказано (арестованные подтвердили обвинения), что неоднократно выполняли задания своего начальства, переходили линию фронта, добывали сведения о нашей оборонительной системе в пригородах Ельшанки, Купоросной балки, уточняли местонахождения минных полей, батарей, численности танков. Будучи местными, прекрасно ориентировались на местности. Филиппову было около 15 лет, невысок, широкоплеч, черноглаз, с упрямым взглядом. Обучался сапожному делу. Окончил 7 классов, без сомнения, комсомолец. Ускова старше, трудилась в гвоздильном цехе лесопильного завода, где получила травму руки. Выследил троих дезертировавший из Красной и поступивший на службу в полицию, за усердие наградили хромовыми сапогами. Захваченных допрашивали несколько дней, точнее, суток. Избивали до полусмерти, не позволяли сомкнуть глаза даже на пару минут, не давали ни капли воды. Со связанными за спинами руками поставили на порожние ящики, накинули, затянули на шеях петли. Я ждал, что если не парни, то девушка попросит оставить ее в живых, но она не проронила ни слова. Тела казненных долго не снимали, затем бросили в одну из воронок, которых не счесть, забросали мерзлой землей. Чтобы противник узнал о гибели своих разведчиков и прекратил посылать на явную смерть новых агентов, отпечатали, распространили листовку об акте на Дар-горе. В целях недопущения проникновения к нам шпионов, потребовал усилить бдительность, тщательно проверять каждого выдающего себя за беженца, ищущего родственников, желающего разжиться продуктами питания, не имеющего аусвайса со специальной в нем отметкой. Радует, что мои хозяева оценили успехи руководителя города по пресечению враждебных действий противника[162].

31

Забот у бургомистра стало выше головы, с каждым днем они увеличивались. Самым сложным для выполнения оставалось проведение мобилизации трудоспособного населения для расчистки дорог, завалов, руин. Выгонять на работу удавалось от силы два десятка сталинградцев.

Дьяков отчитывал нерадивых сотрудников за невыполнение поручений, бездеятельность, работу спустя рукава, подписывал различные приказы, отчеты, униженно просил коменданта не выключать в общежитии по ночам свет, увеличить выдачу бензина для потрепанной легковой автомашины.

Линник отказывал, ссылался на нехватку топлива, необходимость экономить его и электроэнергию или игнорировал ходатайства, не отвечал на них. Много времени отнимали организация ремонта, то и дело выходящего из строя котла бани, рейды по изъятию у населения трех подконтрольных районов города