Соловей и медянка - [12]

ЛИСА И ВОЛК

Однажды лиса в поисках съестного забрела на хутор. Поглядела она сквозь изгородь и видит: во дворе на скамейке стоит кадушка со сметаной — хозяйка её сюда принесла и совсем про неё забыла. И так как злой Крантс уже давно лаял на коров в поле, она проворно юркнула в щель, подбежала к кадушке и подумала:

— Потерпи, потерпи, животик… подожди, подожди, пузатенький!

Но вот беда: горло у кадушки было узкое, голова никак не хотела пролезать в него!. Лишь после долгих усилий лиса достала языком немного сметаны, вымазавшись при этом до ушей. После этого она, усталая, побрела в кусты, прилегла отдохнуть на солнышке.

Вдруг лиса слышит — мох шуршит, бежит кто-то. Она уж вскочила было, чтоб убежать со всех ног, но вскоре увидела, что это идёт волк, её добрый сосед. Лиса лишь повернулась на другой бок и сказала:

— Куда, волк, путь держишь?

— На охоту, на охоту, — ответил волк, подошёл к лисе, сел в тени под деревом. Увидел он, что у лисы голова вся белая, и спросил:

— Что с тобой случилось, куроедка? Гляжу-гляжу, не пойму.

Лиса вздохнула и ответила:

— Беда случилась, беда. Пошла я к здешнему петушку в гости, а он принялся голосить и прибежал хозяин. Так меня треснул дубиной, что башка загудела. Смазала вот ушибленное место сметанной мазью, чтоб опухоль немного спала.

— Ой-ой-ой, — сказал волк. — Да, так бывает в жизни нашего брата. Я ведь тоже не совсем здоров — пустое брюхо так и болит от голода.

Лиса послушала некоторое время его жалобы и, наконец, сказала, что знает место, где еды вдоволь. Не будет ли сосед так добр — посадит её на спину и отнесёт от этого березняка подальше, — тут слишком близко к хутору, как бы злые собаки не напали на них.

Волк тотчас выбил пепел из трубки и сделал то, что просила лиса. Некоторое время они двигались молча, потом лиса стала петь для препровождения времени:

— Ох, насмешили всех до слёз — больной здорового понёс! Ох, насмешили всех до слёз — больной здорового понёс!

Волк послушал, послушал, оглянулся и спросил:

— Что ты там бормочешь, говори так, чтоб я мог разобрать слова.

— Ничего я не бормочу. Это я бредила, разум от побоев помутился. Смотри, ещё спрыгну и совсем удеру, — вздохнула лиса.

— Держись крепче за мою шерсть, тогда никуда не убежишь, — научил её волк.

Наконец, друзья прибыли на двор хутора. Лиса тотчас подвела волка к кадушке со сметаной, сказала:

— Поешь, поешь, золотко! Поешь, поешь, миленький. Я пока отдохну и постерегу, чтоб никто тебе, голубчику, не помешал.

Волк почуял запах сметаны — потекли у него слюнки, он тотчас попробовал засунуть голову в кадушку. Но у волка голова ещё больше, чем у лисы: не влезает, да и всё! А когда наконец влезла, опять беда: не может больше волк вытащить голову из кадки — тянет-тянет, ничего не выходит!

Лиса только этого и ждала. Она принялась носиться по двору и кричать изо всех сил:

— Друг погибает, помогите!

Вот уж показался в дверях хозяин — вышел взглянуть, что за шум. Остановился на пороге, посмотрел кругом, увидел странного зверя: сам похож на собаку, а голова как кадушка. Он принял волка не то за злого колдуна, не то за домового, даже в избу не догадался войти — встал как столб, руки-ноги от страха растопырил.

Лиса сразу удрала. Волк хотел побежать за ней, но глаза у бедняги закрыты кадушкой — не видят, куда идти. Наконец, побежал он и ткнулся сослепу прямо хозяину в ноги.

Хозяин споткнулся и упал на волка, а тот завыл и, с хозяином на спине, кинулся к лесу. Тут хозяин ещё больше перепугался и крикнул жене, которая тоже появилась в дверях:

— Прощайте, дорогие домочадцы! Теперь мне дорога прямо в ад.

Только на пастбище волк освободился от сметанной кадушки, сбросил на бугре хозяина и умчался как ветер.

Перепуганный хозяин, благодаря судьбу, поспешил домой: спасся-таки от злого домового.

А волк отправился разыскивать коварную лису, чтобы отплатить ей с лихвой.

ЛИСЬИ ДЕНЬГИ

Однажды у лисы наступило страшное безденежье. Делать было нечего — пришлось прибегнуть к хитрости, чтоб помочь беде. Набрала тогда лиса в мешок из-под картофеля костей доверху, влезла на высокий камень и, сидя на нём, начала их дробить.

Под вечер проезжала мимо этого камня тётка Кадри на белой лошади.

— Ты что там, куроедка, делаешь? — с любопытством спросила баба.

Лиса и виду не подала, что её обидело прозвище, ответила ласково:

— Деньги считаю, матушка.

Тётка Кадри остановила лошадь, спросила:

— Где ж ты добыла сразу столько денег?

— Нашла клад в яме, помчалась туда и набрала доверху несколько мешочков. Смотрю теперь — смогу ли зараз взвалить всю ношу на плечи и домой отнести… — объяснила лиса. — Или, может, ты, матушка, так добра, что захочешь облегчить моё бремя?

— Чем же я могу, милая соседка, облегчить твоё бремя… — сказала баба, ни на миг не сводя, впрочем, глаз с большого лисьего мешка.

Наконец они столковались: лиса получает белую лошадь тётки Кадри и в уплату за это отдаёт всё своё богатство.

Баба сразу взвалила мешок на спину и почти бегом пустилась в деревню. Лиса ей крикнула вслед:

— Ты, однако, раньше времени не снимай со спины ношу. Как только сделаешь это, все деньги словно в воду канут.