Соловецкие святые и подвижники благочестия: жизнеописания, некоторые поучения, чудесные и знаменательные случаи - [42]

Соседние поселяне, узнав о пустыннике, иногда приносили ему необходимое. Наконец, Божиим благопоспешением, истерзанный подвижник сносно поправился, и впоследствии его уже никто не беспокоил. Когда же отец Феофан начал сеять рожь и ячмень, то урожая не только ему самому доставало на прокормление, но иногда оставалось и для других. Самое же главное — подвиг молитвы продолжался. Невзирая ни на что, в его молитвенное правило входило в то время две тысячи четыреста поклонов в сутки. Многие поморяне, особенно живущие в Кеми, любили его, как своего духовного отца. Подвижник мирно прожил здесь двадцать четыре года, оставив по себе неизгладимую добрую память.

Местные власти с подозрением смотрели на то, что старец Феофан учит народ, и угрожали ему изгнанием. Действительно, вскоре прибыл соловецкий иеромонах Иосиф и, взяв пустынника, привез в Соловецкий монастырь. Это было в 1817 году, в настоятельство на Соловках архимандрита Паисия.

Старец прибыл ночью и, придя к утрени в церковь преподобных Зосимы и Савватия, приложился в их святым мощам и стал с умилением слушать службу. Странен был вид пустынника: он был малого роста, весь почерневший от дыма, на голове ветхая камилавка, вся его одежда была изорвана.

Из Соловецкой обители старец Феофан скоро был отпущен на Анзерский остров, в Голгофский скит. Вначале келья подвижника размещалась на горе. Сюда постоянно пребывали к нему поморяне и жалуясь на то, что он их оставил, были готовы опять увезти старца к себе. Батюшка с угрозой отгонял этих соблазнителей. В это время ему уже исполнилось семьдесят три года. И так как он не имел сил взносить себе на гору ни воды, ни дров, поставили ему новую келью под горой, где он и поселился. И здесь он перенес много болезней, много вытерпел досады от людей, искушений от нечистых духов и напастей.

Порой около его кельи раздавался звук бубнов, тимпанов, хлопанье в ладоши, обхождение вокруг кельи и ударение в стены и окна. Особенно увеличивались нападения бесов когда он начинал молитвенное правило, но подвижник мужественно стоял на молитве. Телесные потребности его удовлетворялись частью от монастыря, частью от приношений богомольцев. Он не отказывал в советах и поучениях братьям, приходящим из монастыря. Приходили к старцу на Голгофу и миряне, прося его наставлений.

Он учил их трудиться без лености, не роптать, ходить на молитву в святые храмы.

Незадолго до преставления Бог вновь попустил злым людям жестоко надругаться над старцем, что послужило к его еще бблыпему духовному совершенству. Ища у него денег, его снова били, сорвали волосы на голове и бороде, горящею головней опалили все его тело и, оставив едва живым, ушли. Старец Феофан три дня лежал полумертвый, изнемогая от голода и холода, и до конца своей земной жизни уже не мог совершенно оправиться. Странным для приходящих казался этот престарелый отшельник — без бороды, без волос на голове, с пришибленным хребтом, с избитым телом.

Но близок был его добропобедный конец и исход в блаженную вечность. Однажды свет осиял его келью и ему явился святой преподобный Иов (иеросхимонах Иисус Голгофский). «Радуйся, брат, — сказал он, — скоро наступит твой конец» (7, с. 108). Старец Феофан имел еще некое видение, возвестившее ему переселение в Царство праведников, но с уверенностью говорил, что доживет до лета. Старца не страшила мысль о близкой смерти: он желал ее, но порой смущало его представление о строгости Божиего Суда и высоте иноческих обетов. Он успокаивался упованием на милосердие Божие к кающимся грешникам. Скорбя о слабой жизни некоторых из братий, беспокоился он и о своих учениках, как бы они ни соблазнились худыми примерами. С утешением он видел во сне двух почивших пустынников, подвизавшихся на Муксальмском острове. Имена их: Антоний и Феодосий. «Мир тебе о Господе, возлюбленный брат наш, — сказали они старцу. — Не скорби о братии, живущей в обители; в нынешнее время много прельщений и нападений. Спасайся, да спасешь свою душу. И в учениках твоих нет еще ничего подвижнического; они подобны прочим» (1, с. 153). После этого старец Феофан, призвав своих учеников, велел им усугубить пост и молитву.

В тяжком положении старец Феодосий провел зиму и был взят весною в Соловецкий монастырь. У него открылась горячка, и всякая пища казалась ему горькой.

К его болезненному одру стекалось много посетителей, что конечно возмущало его покой. Перед наступлением Петрова поста, когда угасали последние остатки жизни старца Феофана, он был перенесен в келью своего ученика Антония. Три дня пролежал старец в той келье, по своему желанию, был приобщен Святых Тайн. Обратясь к своему ученику Антонию, он сказал: «Вот, чадо, наступает час моей кончины, час более всех дней моей жизни тяжелый и страшный, в который откроется сокровенное, которого трепетали и праведные; болезнь более всех болезней, время, полное ужаса и страха» (1, с. 154). Старец стал озираться, как бы страшась кого‑то, потом просил своего ученика покадить в келье ладаном. Старец Феофан мирно расстался с земной жизнью и предал дух свой Богу 26 июля 1819 года, семидесяти пяти лет от роду.