Соломон. Царь тысячи песен - [11]

Присутствующие переглянулись и, как один, посмотрели на Натана. Тот кашлянул и сделал шаг вперед.

— Нет! — остановил его Соломон. — Пророк говорит устами Всевышнего, когда сам слышит голос Его. Поэтому негоже толковать Натану чужие сны. Хочу послушать вас, мудрые слуги и друзья мои.

В зале наступила мертвая тишина.

Соломон сел на трон, поджал губы и, ехидно ухмыльнувшись, произнес:

— Нечего сказать? Какая же польза мне от вас? Зачем кормитесь тогда со стола моего и деньги берете из рук моих? Ты — Иосафат, сын Исайи, как сказали мне, пишешь историю Израиля — древнюю и настоящую? — указал Соломон в сторону пожилого мужчины.

— Да, я веду летопись в меру скудных сил своих и способностей, — поклонился писатель.

— Вот и покажи меру своих способностей. Растолкуй сон мой. Или ты полагаешь, что сон этот не достоин внимания историка?

— Нет, великий! Сомневаюсь только, достоин ли я толковать сон этот перед тобой и уважаемым обществом…

— Твои слова сейчас наполнены воздухом. Не путай сам себя пустыми словами, — перебил Соломон. — Говори!

* * *

На улице услышал Иосафат торопливые шаги за спиной. Он обернулся и увидел царских писцов — братьев Ахию и Елихорефа.

— Постой, уважаемый Иосафат, не торопись! — подбежали к нему братья. — Ну и быстр ты, несмотря на преклонные годы! Еле догнали, — отдуваясь, произнес Елихореф.

— Быстрые ноги — долгая жизнь! — улыбнулся Иосафат — Особенно во времена теперешние. Чего хотели?

— Давай промочим горло где-нибудь поблизости. Что стоять на дороге? Солнце совсем сошло с ума: вот-вот голова запылает.

— Послушай, Иосафат! — начал Елихореф, отставив в сторону чашу. — Что думаешь о сегодняшнем собрании у Соломона?

Иосафат лукаво посмотрел на него.

— А что мне теперь думать? Царь думает за всех.

— Ну да, ну да… — закивал Ахия.

— Только мы ведь неспроста спрашиваем, — подался вперед Елихореф. — Сам видишь, как все поворачивается. Давид, да будут покойны дни его в мире ином, совсем не интересовался, кто и что про него пишет. А тут… — он отпил большой глоток вина. — А тут, неровен час, голову потерять можно, если царю не понравится. Скажи откровенно, что думаешь про сон Соломона?

— Яркий сон… образный. Глупому человеку такое не приснится, а если и приснится, не перескажет он так красиво.

Ахия оглянулся по сторонам.

— Что ты говоришь, как на собрании? Красивый, некрасивый… Ты знаешь, о чем мы спрашиваем!

Он совсем близко наклонился к Иосафату и шепотом продолжил:

— Чувствую, круто повернулись времена. Мы с тобой не просто слуги царя, носящие за ним опахало или подающие пищу. Запишешь что-то не то или не так, как Соломону угодно, и не исправить потом. Головой расплатишься за ошибку свою! Ты тоже теперь не вольный писатель, а такой же подневольный, как и мы. Вместе надо быть, каждое слово обдумывать!

— Чего ты так разволновался? — удивился Иосафат. — Пиши все, что царь говорит, и так, как говорит — не ошибешься.

— Ты так думаешь потому, что видел Соломона сегодня впервые и не знаешь еще его. Попробуй, запиши за ним, когда он не договаривает, или говорит загадками. Трудно понять его, когда нет определенности в словах.

— Ну что же, может, вы и правы… — задумчиво произнес Иосафат. — Чувствую, что теперь Историю буду писать я под бдительным царским оком… что я могу посоветовать вам и чем помочь? Имейте при себе всегда несколько восковых табличек, чтобы можно было переписать по настроению Соломона. И не спешите слова на глину переносить, время часто многое меняет, и слова тверже камня становятся.

Глава 5

Познал я, что нет для людей ничего лучшего, чем веселиться и делать доброе в жизни своей. И если какой человек ест и пьет, и видит доброе во всяком труде своем, то это — Дар Божий.

Познал я, что все, что делает Бог, пребывает вовек: к тому нечего прибавлять и от того нечего убавить, — и Бог делает так, чтобы благоговели пред лицом Его.

Что было, то и теперь есть, и что будет, то уже было, — и Бог воззовет прошедшее.

Экклезиаст. Гл. 3

Накануне праздника Кущей собрал царь всех своих приближенных — членов Совета. Это никого не удивило: Соломон взял за правило проводить такие встречи постоянно. Раз в неделю главный казначей и сборщик податей Адонирам, сын Авды, докладывал о состоянии финансов; Ванея — о положении в армии и делах на границах; Завуф, сын Натана — о торговле и заморских сплетнях; Аменхотеп и Ахисар — о нуждах гарема и дворцовом хозяйстве; начальник над приставниками[8] Азария, сын Натана — о поставках продовольствия…

Но сегодняшнее собрание было расширенным, и на него, кроме царедворцев, пригласили старейшин, пророка Патана, главных священников, левитов, воинских начальников.

Когда зал заполнился, и Ахия переписал всех присутствующих, царь кивнул Вансе, и тот начал доклад.

Соломон внимательно выслушал его, казначея, главного приставника и подвел итог.

— Сдается мне, что я напрасно трачу время, призывая вас сюда, ибо каждый раз слышу одно и то же.

— Это свидетельствует о том, что в государстве все, слава Создателю, благополучно, — возразил Садок.

— Эго свидетельствует о том, что мои приближенные не знают положения дел или скрывают его от меня. Но, к счастью, я сам имею хорошие глаза, да и в наушниках у нас недостатка нет. Четыре месяца прошло с того времени, как ушел от нас царь Давид, но кроме бесконечных пиров по поводу моего помазания, приближенные, опора трона, ничем больше не занимаются. Так мы с вами очень быстро вернем Израиль к временам патриархов.