Солнечный ветер - [38]

— Мне не идёт чёрный цвет, — усмехнулся Омар, выпрямляясь и одёргивая за лацканы свою мятую коричневую куртку. — Пусть лучше за жулика принимают, чем за гробовщика. Слушай, а скажи-ка мне, где найти такого Фредерика цур Горберга, старшего следователя?

— Дело об отравлении, да? — понимающе хмыкнул охранник. — Третий этаж, триста шестнадцатый кабинет. Худо ему нынче…

— Да уж догадываюсь… Он тоже из новеньких?

— Ага. Полгода как перевели в столицу откуда-то с юга. Вроде как хороший специалист, начальником отдела у себя в провинции был. Здесь ему сразу группу дали. Теперь вот влип он с этой историей…

— Ясно. Ладно, свидимся. Пойду, добью страдальца…

Распрощавшись с жандармом, следователь не спеша, чтобы не запыхаться на лестницах, поднялся на третий этаж и отыскал нужный кабинет. Постучал для проформы и, не дожидаясь разрешения, вошёл.

— Что там… Я занят, — пробурчал хозяин кабинета, отвлекаясь от разбора загромоздивших его стол бумаг и поднимая взгляд на гостя. — Вы, простите, кто?

— А я вот, как раз, по вашему делу, — улыбнулся как можно дружелюбнее Омар. — Фредерик цур Горберг, верно?

— Верно, — кивнул тот, захлопывая лежащую перед ним папку. — С кем имею честь?

— Старший следователь Омар Пер-Шаври, — старый сыскарь поднял правую руку на уровень лица, держа её ладонью к себе – такой жест был принят на его родине при знакомстве. — И у меня для вас две новости… Догадываетесь какие?

— Плохая и ещё хуже? — предположил Фредерик уныло. — Да вы сядьте.

— Спасибо, — Омар опустился на стул для визитёров и поёрзал. Определённо предполагалось, что место напротив следователя будет занимать подозреваемый или свидетель, которому для пущего смущения следует ощущать себя не в своей тарелке. Так что стул удобством, мягко говоря, не отличался. — Ну почему сразу так пессимистично? Одна новость хорошая – я теперь работаю с вами. По крайней мере, пока не закроем дело об отравлении. Очень удачно сложилось – я как раз завершил последнее расследование, когда возникла потребность в усилении группы. Ну а две головы ведь всегда лучше одной, если только они не на одних плечах…

— Угу, — судя по кислому виду Горберга, "хорошая новость" его не особо порадовала. — А плохое что?

— Я утром был в канцелярии, и меня просили вам передать… В общем, квалификация расследуемого нами дела как коронного преступления признана ошибочной. Вот, тут письменное подтверждение от Коллегии, — Омар достал из внутреннего кармана куртки запечатанный конверт и положил его на стол. — Так что никаких больше особых процедур допроса, дополнительных средств и тому подобного.

— Вот дьявол… — протянул Фредерик, слегка удивив Омара. Он определённо был расстроен, но… ни капли не удивлён. Словно давно ждал такого известия. — И это после побега Аркенау…

— Если честно, то даже странно, что запрос на присвоение преступлению статуса коронного прошёл так легко, — продолжал Пер-Шаври, внимательно глядя на коллегу. — Теперь дело классифицируется как убийство одного лица и покушение на убийство группы лиц, находящихся на государственной службе. Радуйтесь, что с такой формулировкой его вообще не передали городской сыскной полиции. Я не буду вас спрашивать, Фредерик, зачем вы подавали запрос… Но может вы сами скажете?

— Да чего тут такого… — пожал плечами хокландец. — Как обычно – ускорить хотелось. Дело-то ясное, а военные палки в колёса ставить начали.

— Вот насчёт ясности дела… — старый следователь наклонился вперёд, уперев трость в пол и обхватив её набалдашник обеими ладонями. — В канцелярии мне также неофициально намекнули, чтобы мы с вами не упирались так в одну версию. К слову, вы в курсе, что глава семейства фок Аркенау покинул свою фамильную резиденцию и со дня на день будет в столице?

— В курсе, — скривился Фредерик. — Но у меня достаточная доказательная база. Если вы ознакомитесь…

— Давайте, — кивнул Пер-Шаври. — Я бы хотел изучить личные дела фигурантов, а также протоколы допросов и обысков. Пока только их. Они ведь у вас на руках?

— Да, в архив не сдаю, — цур Горберг выдвинул один из ящиков стола. — Полностью в вашем распоряжении.

— Один момент, — Омар предупредительно воздел палец. — Меня не было больше года. Не думаю, что мой кабинет меня дождался. Можно мне устроить тихое местечко, чтобы почитать спокойно? Выносить документы из здания неохота, пока все бумаги оформишь…

— А здесь и почитайте, — хозяин кабинета переставил на пол несколько бумажных стопок со столешницы, и положил на их место нужные папки. — Я как раз собирался пообедать где-нибудь… С утра тут сижу. Кабинет на пару часов весь ваш.

— Очень любезно с вашей стороны, — Омар поднялся, чтобы пересесть в хозяйское кресло. — А где вы обедаете?

— "У печёного уткоклюва", — ответил Горберг, застёгивая сюртук и снимая с вешалки шляпу.

— Хорошее место, знаю. Приятного аппетита.

— Спасибо.

Дверь за хокландцем захлопнулась. Омар посидел немного, буравя створку задумчивым взглядом, и взялся за документы.

Для начала – личные дела. Папки тоненькие, лишь с самой общей информацией, зато их целая стопка. Штук двадцать, наверное. Всех сегодня не просмотреть, потому начнём с действующих лиц последнего акта сей трагедии… Итак, четверо. Лейтенант Императорского Флота Реймонд фок Аркенау, лейтенант ЕИВ Корпуса морской пехоты Отто Громбрау, адмирал Сорок Девятого вспомогательного флота Эльда Каррисо и её кухарка, Нарция Винс… Вирс… Тьфу, чёрт. Почему заголовки личных дел написаны от руки? Ладно, кухарку мы в любом случае будем рассматривать в особом порядке. Удивительно мало внимания ей уделили люди Горберга… Так, дальше… Лейтенант Громбрау в данный момент недоступен – в столице был проездом, после побега фок Аркенау дал показания и отправился дальше. Сейчас, скорее всего, на полпути к фронту. Его тоже во вторую очередь.