Солнечный огонь - [55]

- Вай, о чем говоришь, Леван! - вступил брат хозяина гостиницы Бадриа, владелец нескольких магазинов. - Городской голова - армянин. Вот и порядки армянские. Что беднота! Вон, наших князей за долги с земель сгоняют. В какой банк за кредитом ни приди - везде армяне сидят. Пауки! Сосут, сосут... Эх, боже, где твоя справедливость?

- Они пауки, но мы не мухи! - возвысив голос, возмущался Леван. - Наш великий Илья Чавчавадзе дал им отпор! Книгу написал, как армяне грузинские святыни присваивают. Верно в народе говорят: уловка опаснее силы. Уж как армяне любят друзьями прикинуться! А за спиной ножи точат...

- Видите, Сергей Иванович, какой здесь вопрос назрел? - шепнул Величко Бегичеву. - А в столицах многие считают, что я в своих статьях армянскую опасность преувеличиваю.

- Да мне тут недавно на занятиях сын купца Жамаряна, брата известного миллионера, говорит: грузины входили в армянское царство и грузинский язык весь состоит из армянских слов, - вставляет Нодари, сын Левана, учитель в одной из гимназий. - Арцруни много подобного вздора печатал в своей газете "Мшак".

- Такой надутый, важный был этот горбун Арцруни, вообразил, что стоит выше всех патриархов, - Леван сокрушенно цокает языком, - обещал и нас, и азербайджанцев обармянить.

- Вай! Обармянить! Это он имел в виду долговой петлей задушить! смеется Бадриа. - Торговать невозможно стало, уважаемые! Мне, грузину, в Тифлисе шагу ступить нельзя, чтобы на армянина не наткнуться. Цены диктуют, кредит взял - пропал!

- Я в гимназии поправил этого парня, Жамаряна, так он на меня родителям нажаловался, те - директору. А директор мне говорит: вы не спорьте с ним, там семья такая, что и гимназию закроют!.. - горячился Нодари. Их пылкий разговор временами с русского переходил на грузинский, и хотя хозяева в присутствии гостя сдерживали себя, как могли, видно было, что им все труднее усмирять разгорающиеся страсти.

- Нодари, расскажи нашему уважаемому гостю, как Арцруни иностранного корреспондента обхаживал, - ухмыльнулся Бадриа, - француза Кутули.

Нодари засмеялся и посмотрел на Величко:

- Об этом Василий Львович лучше меня расскажет. Помните, сколько смеху было, когда вы в "Кавказе" опубликовали некоторые места из его путевых заметок?

- Да, было дело, - покачал головой Величко и, весело щурясь, стал рассказывать Бегичеву: - Пожаловал в Тифлис корреспондент французской газеты "Temps". Его сразу же захватил редактор-издатель газеты "Мшак" Арцруни. Талантливый, надо признать, политический агитатор. Начали армянские богачи ублажать и закармливать Кутули, ни на шаг не отпуская его от себя. Так, что он совершенно утратил способность смотреть на окружающее собственными глазами. Дошло до того, что всех красивых женщин, встречаемых на пути, ему выдавали за армянок, а всех уродливых - за грузинок. Получился такой комизм, что даже грузины, у которых историко-археологическое самолюбие чрезвычайно обострено, не в силах были сердиться, читая путевые впечатления доверчивого француза.

Рассказанная Величко история развеселила всех присутствующих, несколько разрядив обстановку.

- Что это за книга Чавчавадзе? - спросил Сергей Иванович у Величко.

- "Армянские ученые и вопиющие камни". Скоро она в переводе на русский язык появится. Авторитет Ильи Чавчавадзе очень высок, он - человек выдержанный, с большим достоинством и не стал бы ввязываться в пустые споры. Но и он не смог спокойно смотреть на то, что армяне творят с грузинской историей. К тому же и на Западе вышла научная работа, Ленормана, где доказывается, что напрасно они себя на Кавказе считают древнейшим народом. И государство Урарту, и первые клинообразные надписи - с армянами и с языком их родства не имеют. А они везде говорят и пишут, что именно здесь начиналась их Великая Армения. Чавчавадзе блестяще полемизирует с этим и убедительно доказывает, что совсем другие народы обитали на этих землях.

- Вот люди! - между тем сокрушался Леван. - Для них привычное горе лучше непривычного веселья, все плачут, жалуются: бедные мы, бедные! А сами живут и нашим, и вашим. У них и вата должна грохотать, а у грузин и орех не греми!

Бадриа, видя, как расстроился брат, пытается отвлечь его тем, что тихонько запевает песню.

А Нодари, прежде чем подхватить мелодию вслед за дядей, вдруг произносит фразу по-грузински и, обращаясь к Величко, переводит ее на русский:

- Я вспомнил, Василий Львович, старую грузинскую пословицу: лучше льва иметь на пути, чем змею, поселившуюся в твоем доме.

Разошлись, когда уже вечерело. Величко поднялся к себе: его ожидал посыльный из типографии, нужно было срочно вычитать гранки очередного номера "Кавказа". Гостя своего он не хотел отпускать, чувствовал: о чем-то важном они не договорили. Предложил ему чая, пока сам просматривал будущий номер.

Наконец Аркадий с посыльным отправились в типографию, а мужчины перешли в маленькую уютную гостиную. Коридорный принес свежезаваренный чай и сладости. Из открытого окна слышались звуки проезжающих экипажей, крики уличных разносчиков мелкого товара, водоносов. Где-то далеко мужские слаженные голоса затянули "многолетие" - "Мравалжамиер"... Василий Львович прислушался, лицо его посветлело.