Солнечный круг - [24]

Отец разрешил мне брать ключи от гаража, и иногда мы собирались там. Железный гараж за день накалялся так, что нечем было дышать, удушливо пахло бензином и маслами, но зато на полках лежала пропасть всяких инструментов, сбоку стоял небольшой верстачок с тисками, и мы мастерили всякую всячину: самопалы, наконечники для стрел, парусные яхты, а Витька до слез смешил нас бесконечными рассказами о том, как он воюет с Лерой и Вовкой.

Однажды я снова получил шифровку. Она была короткой — всего семь слов: «Сегодня в восемь пароль Африка ответ Австралия». Я сразу догадался, что шифровала Лера. Витька никогда не позволил бы себе написать: «Сегодня в восемь». Он написал бы: «Сегодня в двадцать ноль-ноль». По-военному.

Захватив фонарик, я спустился в подвал. На этот раз часовым был Жека. Я назвал пароль. Жека впустил меня и с лязгом закрыл дверь.

— Опаздываешь! — недовольно прошипел он. — Торчи тут из-за тебя…

Я примерно догадывался, зачем командор собирает «Черную стрелу». В последние дни в нашем доме только и разговоров было, что о каких-то хулиганах, которые забрались в подвал и очистили несколько сарайчиков. Пробои повыдирали «с мясом», мы бегали смотреть. Видно, поддевали ломиком, как ты его иначе вырвешь…

Пропала куча всякой всячины. У кого — новенькие коньки с ботинками, у кого — санки, у кого — ящик с елочными игрушками. Но больше всего взломщики охотились за пустыми трехлитровыми банками. В которых всякие компоты консервируют. Тетя Вера из 19-й квартиры плакалась, что только у нее сперли двадцать одну штуку.

— Это ж шестьдесят три литра яблок со сливами можно было поставить!.. — всплескивала она руками. — Шестьдесят три скулы им в бок, паразитам, где ж я теперь банок напасусь?! Без ничего на зиму останусь…

Африкан Гермогенович вызвал милицию. Усатый старшина осмотрел развороченные косяки, записал, что у кого пропало, цыкнул на нас, чтоб не ходили следом, и ушел. Мы думали, что он сейчас вернется с собакой-ищейкой, будут снимать отпечатки пальцев, и вообще начнется интересное кино, но ничего не случилось — усатый старшина словно в воду канул. Как и тети-Верины банки. А раз так, Витька, очевидно, решил, что поисками преступников должны заняться мы сами.

Я не ошибся.

Все уже были в сборе. На столе оплывала новая стеариновая свеча. Мы напялили маски, завернулись в балахоны — так было интересней, таинственней, — и командор поднял руку, требуя тишины.

— Братики-матросики, — торжественно сказал он. — Объявляю «Черную стрелу» на военном положении. Боевая готовность номер один. Казик, убери ватрушку, а то я тебе в ухо дам. Все вы знаете, что в нашем дворе завелась шайка подлых людишек, которые бессовестно грабят мирных жителей. Подозрение падает на всех нас. Все прямо так и говорят, что это сделали пацаны. Милиция собаку пожадничала. Что из этого следует? — Витька обвел нас пылающим взглядом. — А из этого следует, что мы сами должны найти вредителей-банкопохитителей и устроить им харакири. Кто за это предложение, прошу поднять руки.

Предводитель тайной организации «Черная стрела» был неисправимым бюрократом!

— Единогласно. Поехали дальше. Предлагаю операции по выслеживанию и ликвидации вредителей-банкопохитителей присвоить кодовое наименование «Луч-1».

— А почему не «Звезда-2», — ехидно протянул Казик. Обычно он безропотно соглашался со всем, что предлагал командор, но сегодня его, видно, обидела Витькина реплика насчет ватрушки. — Или не «Север-3»? Я лично думаю, что это даже лучше — на Северном поселке проводить операцию с кодовым наименованием «Север-3».

— Ну, пускай себе «Север», — растерялся Витька. — А ватрушку ты все равно убери, иначе я ее реквизирую!

— «Луч» так «Луч», «Север» так «Север», — примирительно сказал Ростик и подтянул на плечи сползавший балахон. — Главное — как эту шпану выследить?

— Нужно поспрашивать ребят из других домов, — предложила Лера. — Не может быть, чтоб это кто-то из нашего. У нас, вроде, нету таких. Ну, Африкан… Так он сейчас тише воды, ниже травы…

— Я придумал, как их выследить! — Витька развернул на столе большой лист бумаги. — Смотрите сюда: это план нашего подвала. Сегодня целый день рисовал. У нас пять подъездов. В каждом подъезде по двадцать квартир и по двадцать сарайчиков. И еще по такому закоулку, как наш. В сараи ходы общие, а в закоулки — отдельные. Теперь так… Где стоят черные кресты, эти сарайчики взломали. Один в первом подъезде, один во втором и два в четвертом. Третий и пятый почему-то не тронули. Попасть в подвал можно двумя путями: через двери и через вентиляционные…

Договорить Витька не успел. Дверь в наш штаб с треском распахнулась, порывом ветра задуло свечу, и в то же мгновение два нестерпимо ярких фонаря ослепили нас, словно расстреляли в упор.

— Вот где они, понимаешь, голубчики! — загремел под низкими сводами бас Африкана Гермогеновича. — Попались, курицыны дети, ворюги паршивые! Полюбуйтесь, граждане родители, на ваших деток! Малолетние преступники, понимаешь, а не советские школьники! Именно преступники!..

Я отпрянул к стене и сорвал маску. Я ничего не видел: два снопа света выдавливали слезы, резали глаза, и я закрыл лицо краем балахона.