Солнечные прятки - [4]

Лёка сделал несколько шагов вперёд. Теперь ноги его мягко ступали по траве и цветам. Но как надо перенять сон, он не знал.

— Здравствуйте, дяденька, — тихо сказал Лёка, посмотрел на лукошко и спросил: — Вы из леса идёте?

— Я к нему иду, — человек кивком головы показал на сторожа. — Ведь он наш, деревенский. Я его ещё вот таким мальчонкой, как ты, помню. Голова была как подсолнух жёлтый. Он всегда по деревне тоскует. Уж я-то знаю!

— Вы ему грибы несёте? — спросил Лёка.

— Грибы? — засмеялся старик. — Ага, вон какие! Гляди, чего насбирал, — и откинул тряпицу. Из лукошка выпрыгнули розовые лягушата.

— Держите их! Держите! — услышал сторож.

Он оглянулся: от угла дома бежал почтальон.

Дедушка с лукошком и цветы на лугу сразу исчезли. Солнце тоже не светило. В руках у почтальона был сачок. Почтальон махнул сачком, закричал:

— Ага! Один есть.

Лёка кинулся к почтальону. А тот уж достал из сачка что-то маленькое, розовое. Лягушонок. Тонтоныч вынул из сумки конверт и спрятал туда лягушонка, который сделался тоненьким, как розовая бумажка.

— Здорово! — засмеялся Лёка.

— Рано радуешься, — сказал Тонтоныч. — Ещё четверых поймать надо.

— Откуда вы? — спросил сторож. Он поглядел кругом — ни старика с лукошком, ни луга, опять городская улица. А около фонаря странный почтальон с мальчиком.

— Срочная телеграмма, — ответил почтальон.

— А мальчик?

— Мальчик со мной. — И почтальон зашагал по улице. Потом остановился, улыбаясь сказал: — Приятных снов. А в отпуск, право слово, поезжайте в деревню. Навестите родные места. Как хорошо — травка-муравка… цветы голубые… жёлтые лютики…

Сторож протёр глаза: «Что такое? Как он догадался, что мне приснилось?»

— Погодите. Погодите… А как вы узнали…

Но почтальона и мальчика уже не было рядом, точно они улетели. Мерно раскачивался фонарь. Тихо кругом. «Во, чего привиделось!» — подумал сторож. Он подумал, что почтальон с мальчиком тоже ему приснились.

А в это время Тонтоныч и Лёка были уже далеко.

СРЕДИ ЖАРА И СВЕТА

Если бы не Тонтоныч, Лёка никогда бы не попал на завод, где в печах и днём и ночью варилась сталь.

В проходной завода Тонтоныч долго объяснял, какая опасность ждёт сталевара. Показал своё удостоверение.

— Во время работы сталевар может заснуть, — сказал Тонтоныч. — Как бы беды не было… А этот парень со мной. Лёкой звать. Хороший мальчик.

Их пропустили. Тонтоныч взял Лёку за руку, и они пошли в цех. Они осторожно шли по широкому пролёту. Вдоль цеха стояли печи. Из отверстий печей вырывалось пламя. Круглыми совиными глазами глядели огромные печи на Тонтоныча и Лёку: это откуда такие взялись? Двигались краны с крюками, держащими ковши с металлом. Покачивались крюки, летели к потолку вздохи машин.

Среди этого шума и света совсем незаметный, стоял невысокий человек в серой суконной куртке и потрёпанной кепочке.

— Гляди, сталевар, — толкнул Тонтоныч Лёку.

Сталевар отошёл от печи, подозвал к себе Тонтоныча и Лёку, поздоровался:

— Мне звонили о вас. Говорят, вы у нас сон ищете?

— Да. Оплошность получилась, — вздохнул Тонтоныч. — Я, почитай, всю жизнь по снам работаю, с малолетства. Сон как бабочка, на свет летит. И сюда обязательно завернёт. На это у меня чутьё. Не обессудьте, мы тут подежурим с Лёкой.

— Дежурьте, раз у вас такая тонкая работа — сны ловить, — сталевар улыбнулся. — А я своей работой буду заниматься. — Сталевар повернулся к Лёке: — Не расслышал, как тебя звать?

— Лёка.

— Чего? Опять не разобрал.

— Ну, Лёша, а мама меня называет Лёка, и ребята тоже.

— Понятно. Ну что, брат Лёка, хочешь посмотреть, как сталь варится?

Лёка кивнул.

— Видишь, в передней стенке заслонка с глазком. Погоди, куда пошёл. Ишь, шустрый — на вот очки, а то ослепнешь, — сталевар протянул Лёке тёмные очки.

Заслонка плавно поднялась. Робея, Лёка пошёл к печи. Оттуда слышался гул. На него дохнуло сильным жаром. Сначала Лёка ничего не мог разобрать, кроме света. Но вот он приблизился к открытой печи и увидел через очки фиолетовое озеро. Кипящее озеро всплёскивалось и клокотало, а над ним кружилась фиолетовая метель.

— Ну, как? — услышал Лёка голос сталевара.

— Здорово! — с трудом разжимая сухие губы, проговорил Лёка.

— Беги-ка теперь к дедушке, постойте в сторонке. А мне надо пробовать, сварилась ли сталь.

Лёка отбежал и засмеялся:

— Как пробовать будете, ложкой?

— Верно, ложкой буду пробовать, — улыбнулся сталевар и показал стальную ложку на длинной ручке. Прикрывшись рукой от жара, сталевар подошёл к печи. Красный отсвет упал на широкое, скуластое лицо. Сталевар протянул ложку и зачерпнул.

— Ох, как бы его сейчас сон не свалил, — прошептал Тонтоныч. Он вместе с Лёкой издали следил за сталеваром, за каждым его движением. А тот вылил расплавленный металл из ложки на стальную плиту.

— Температура подходящая! — крикнул сталевар. — Можно скоро выпускать.

— Чего?! — спросил Лёка.

— Металл. Плавка готова. — Сталевар подошёл к Лёке и Тонтонычу. Насчет сна вы зря беспокоитесь. Некогда мне, друзья, спать.

Тонтоныч наклонился к Лёке.

— Чует моё сердце, — зашептал Тонтоныч. — Сон тут близко летает.

— Вы чего там шепчетесь? Идите сюда! — позвал сталевар.

Лёка и Тонтоныч пошли вслед за сталеваром. А тот нёс в руках тонкую стальную пику.