Солнечные берега реки Леты - [38]
– Похоже, все у него получится, – сказал Берт. – Гребок отличный.
– Потом ему придется оправдываться, – добавила Марта. – Надо же – бросил подружку.
Мужчина снова ушел под воду. Вроде бы задержался там дольше обычного, и Мэнни почувствовал, что во рту у него пересохло. Он не отводил взгляда от того места, где исчез мужчина. Но вот пловец вынырнул, буквально выпрыгнул из воды, сверкнув голыми руками и плечами, молочно-белыми на фоне синей воды. Под водой он снял рубашку, и скоро она появилась на поверхности, надувшись пузырем. Мужчина закричал вновь. Теперь уже не оставалось сомнений, что обращается он именно к ним, стоящим на дамбе. Мужчина вновь поплыл, тяжело взмахивая руками.
Мэнни осмотрел пляж и территорию яхт-клуба, заставленную вытащенными из воды, поднятыми на блоки «куликами». Ни одной лодки, которой он мог бы воспользоваться, ни даже длинной веревки. Прислушался к ударам молотка, которые они слышали, когда пришли. Только тут он понял, что удары эти давно прекратились, еще когда они воздавали должное курице и вину. С другой стороны бухты, перед бело-красными домиками, он тоже не увидел ни пловцов, ни рыбаков, ни даже играющих на берегу детей. Во всем этом мире камня, песка и моря в солнечный день, уже клонящийся к вечеру, остались только они трое, женщина, уцепившаяся за перевернутую лодку, издающая пронзительные злые крики, и полуголый мужчина, который боролся с водой, медленно удаляясь от своей подруги.
«Почему это не произошло в августе?» – с раздражением подумал Мэнни. Он посмотрел на легкие волны, мерно бьющие в основание стены. Отлив продолжался, глубина заметно уменьшилась, до трех-четырех футов, из воды тут и там торчали скалы и бетонные глыбы. До поверхности футов пятнадцать и, если прыгать, обязательно угодишь или на скалу, или на бетон.
В смущении Мэнни повернулся к Марте и Берту. Марта щурилась, лоб ее прорезали морщины, она рассеянно грызла ноготь, словно школьница, столкнувшаяся со сложной задачей. Во взгляде Берта читался легкий интерес, он словно наблюдал выступление акробата в третьеразрядном цирке.
– Чертов болван! – вырвалось у Берта. – Если знаешь, что с парусом не управишься, нечего отплывать так далеко от берега.
– Французы… – пожала плечами Марта. – Они думают, что им море по колено. – Она продолжала грызть ноготь.
Мужчина опять что-то крикнул им.
– И что будем делать? – спросил Мэнни.
– Отругаем кретина, когда он выберется на берег, за то, что он никудышный моряк, – ответил Берт.
Мэнни всмотрелся в пловца. Движения его замедлились, и после каждого гребка он вроде бы глубже уходил под воду.
– Не думаю, что он дотянет до берега.
– Тем хуже для него, – ответил Берт.
Марта промолчала.
Мэнни с трудом сглотнул. «А ведь потом меня замучает совесть, – сказал он себе. – За то, что я стоял и смотрел, как человек тонет».
Другая картинка возникла перед его мысленным взором. Резкая и отчетливая: он, Берт и Марта перед французским полицейским, который в фуражке сидит за столом и что-то записывал перьевой ручкой в маленький блокнот.
«Итак, – говорит полицейский, – вы хотите сообщить об утопленнике?»
«Да».
«Значит… вы видели этого господина на некотором расстоянии от берега, он махал вам рукой, а потом исчез?»
«Да».
«А дама?»
«Когда мы видели ее в последний раз, она еще держалась за перевернувшуюся лодку, которую уносило в море».
«Ага. А… э-э… что вы попытались сделать?»
«Мы… мы приехали сюда и сообщили о случившемся».
«Да. Конечно. – Вновь скрип пера по бумаге. Протянутая к ним рука. – Ваши паспорта, пожалуйста. – Быстрый шелест страниц, короткий, сопровождаемый презрительной улыбкой взгляд. – А… Так вы американцы…»
Мужчина вновь на секунду ушел под воду.
Мэнни попытался сглотнуть. На этот раз не вышло.
– Я его вытащу. – Произнеся эти слова, он не шевельнулся, словно надеялся, что одного сотрясения воздуха хватит, чтобы все наладилось: мужчина окажется на суше, лодка перевернется, а крики прекратятся.
– От берега до него двести пятьдесят ярдов, – очень спокойно заметил Берт. – И еще двести пятьдесят обратно, может, чуть меньше, с обезумевшим французом, вцепившимся в шею.
Мэнни согласно покивал:
– Да, никак не меньше.
– Ты никогда в жизни не проплывал двести пятьдесят ярдов. – Дружелюбный тон, взвешенные слова.
Очередной крик, хрипловатый, испуганный.
Мэнни быстро двинулся по стене к тому месту, где узкая лесенка вела к полоске пляжа между водой и стеной форта. Не бежал, потому что не хотел сбить дыхание до того, как войдет в воду.
– Мэнни! – крикнул вслед ему Берт. – Не будь идиотом!
Спускаясь по скользким от ила ступенькам, Мэнни отметил, что Марта не произнесла ни слова. Добравшись до берега, Мэнни побежал вдоль кромки воды, чтобы максимально сократить расстояние до мужчины. Остановился, тяжело дыша, ободряюще помахал пловцу рукой. Теперь, когда он стоял на уровне моря, стало ясно, что от пловца его отделяют не двести пятьдесят ярдов, а куда большее расстояние. Он сбросил туфли, начал снимать рубашку. Ветер холодил кожу. Мэнни снял брюки, отбросил в сторону, оставшись в одних трусах. Замялся. Трусы старые, порванные в промежности и кое-как зашитые им самим. Он вдруг представил себе, как его тело выносит на берег и люди видят плохо зашитые трусы. Чуть улыбнулся. Расстегнул пуговицы ширинки, а когда трусы упали на песок, выступил из них. Когда входил в воду, мелькнула мысль: «Она никогда не видела меня голым. Интересно, что она сейчас думает?»
Ирвин Шоу — писатель с богатым жизненным опытом, тонкой наблюдательностью, умением распознать в человеке малозаметные психологические жесты и нюансы поведения, включить их в сюжетные коллизии. Его произведения на долгие годы заняли прочную позицию в списках мировых бестселлеров. Роман «Богач, бедняк» и его экранизация в свое время снискали огромную популярность в СССР. Даже по значительно сокращенным публикациям и «обедненной» телевизионной версии «Богача, бедняка» советские люди в пору «холодной войны» выпрямляли свое представление об Америке и американцах… В этом издании представлен полный перевод — без пуританских сокращений и идеологических купюр — увлекательной саги о членах семьи Джордахов, которые ведут свою «битву жизни» в Америке.
…Он был ночным портье. Маленьким человеком, не надеявшимся на перемены к лучшему. Но таинственная гибель одного из постояльцев отеля открыла для него дверь в другую жизнь — яркую, шикарную, порой — авантюрную и опасную, но всегда — стремительную и увлекательную…
Ирвин Шоу (1913–1984) — знаменитый американский писатель и драматург. Приобрел мировую известность благодаря лучшему своему роману «Вечер в Византии», действие которого происходит во время Каннского фестиваля, в атмосфере фешенебельного курорта, веселья, роскоши, вседозволенности в погоне за удовольствиями…Он — «человек кино». Человек, настолько привыкший к своему таланту и успеху, что не замечает, как в череде мимолетных интриг и интрижек, мелких уступок и компромиссов, случайных сделок с совестью талант и успех покидают его.
«Нищий, вор» — это продолжение нашумевшего романа американского писателя Ирвина Шоу «Богач, бедняк».
Как и другие произведения писателя — «Две недели в другом городе», «Вечер в Византии», «Богач, бедняк», — этот роман открывает читателю мир хрупких связей и сложных, подчас непредсказуемых отношений между людьми. История о том, как одна ошибка может перевернуть всю жизнь человека и его близких, о неоцененном и разрушенном семейном счастье рассказана обманчиво простым языком, поражает авторским знанием человеческой психологии и приглашает читателя к размышлению и сопереживанию.
...Армия. Просто – АРМИЯ.Армия интеллектуалов-офицеров и бесстрашных солдат – или армия издерганных мальчишек, умирающих неизвестно за что, и пожилых циников, которым давно уже все равно, за что умирать.Армия неудачников – или армия героев?А, строго говоря, есть ли разница?
Молодой человек взял каюту на превосходном пакетботе «Индепенденс», намереваясь добраться до Нью-Йорка. Он узнает, что его спутником на судне будет мистер Корнелий Уайет, молодой художник, к которому он питает чувство живейшей дружбы.В качестве багажа у Уайета есть большой продолговатый ящик, с которым связана какая-то тайна...
«В романах "Мистер Бантинг" (1940) и "Мистер Бантинг в дни войны" (1941), объединенных под общим названием "Мистер Бантинг в дни мира и войны", английский патриотизм воплощен в образе недалекого обывателя, чем затушевывается вопрос о целях и задачах Великобритании во 2-й мировой войне.»В книге представлено жизнеописание средней английской семьи в период незадолго до Второй мировой войны и в начале войны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В очередной том собрания сочинений Джека Лондона вошли повести и рассказы. «Белый Клык» — одно из лучших в мировой литературе произведений о братьях наших меньших. Повесть «Путешествие на „Ослепительном“» имеет автобиографическую основу и дает представление об истоках формирования американского национального характера, так же как и цикл рассказов «Любовь к жизни».
Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…
«Миф о Сизифе» — философское эссе, в котором автор представляет бессмысленный и бесконечный труд Сизифа как метафору современного общества. Зачем мы работаем каждый день? Кому это нужно? Ежедневный поход на службу — такая же по существу абсурдная работа, как и постоянная попытка поднять камень на гору, с которой он все равно скатится вниз.
«Волшебная гора» – туберкулезный санаторий в Швейцарских Альпах. Его обитатели вынуждены находиться здесь годами, общаясь с внешним миром лишь редкими письмами и телеграммами. Здесь время течет незаметно, жизнь и смерть утрачивают смысл, а мельчайшие нюансы человеческих отношений, напротив, приобретают болезненную остроту и значимость. Любовь, веселье, дружба, вражда, ревность для обитателей санатория словно отмечены тенью небытия… Эта история имеет множество возможных прочтений – мощнейшее философское исследование жизненных основ, тонкий психологический анализ разных типов человеческого характера, отношений, погружение в историю культуры, религии и в историю вообще – Манн изобразил общество в канун Первой мировой войны.
Книга-явление. Книга-головоломка. Книга-лабиринт. Роман, который заставляет читателя погрузиться в почти мистический мир Барселоны и перемещает его в совершенно иную систему координат. Читателю предстоит вместе с главным героем встретить зловещих незнакомцев, понять и полюбить прекрасных и загадочных женщин, бродить по мрачным лабиринтам прошлого, и главное – раскрыть тайну книги, которая непостижимым образом изменяет жизнь тех, кто к ней прикасается.
Два полных авторских сборника – «Приключения Шерлока Холмса» и «Возвращение Шерлока Холмса». Здесь будут жених, опасающийся мести бывшей возлюбленной, и невеста, брошенная в день венчания; загадочные апельсиновые зернышки и тайный код пляшущих человечков, смертоносный китобойный гарпун и рождественский гусь с сюрпризом… Но главное – главное, что здесь будет, – это удивительная атмосфера старой доброй Англии со всеми ее красками, запахами и звуками. И даже если вы знаете наизусть все истории о знаменитом дуэте, вы все равно не сможете отказать себе в удовольствии в который раз открыть книгу, а вместе с ней – и знакомую дверь на Бейкер-стрит, 221-b.