Солнечное затмение - [38]

   Король Эдвур наконец заговорил:

   -- Лаудвиг, может ты нам скажешь свое мнение?

   Все примолкли, а только что упомянутый принц так увлекся игрой с царапающимся под столом котом, что даже не расслышал вопроса. Кот нюхал его экзотично воняющие носки, приходил в возбуждения и начинал их грызть, а тот норовил наступить ему на хвост. Но проворный хвост постоянно увиливал...

   -- Сьир Лаудвиг! Извольте ответить, когда к вам король обращается! Надеюсь, вы не забыли, что после меня наследуете трон Франзарии, и вам придется принимать самостоятельные решения! Кот вам будет в этом плохим советником!

   Эдвур вытер вспотевший лоб, а Лаудвиг вздрогнул.

   -- Д-да, ваше великоле... величество. Я тоже думаю, что город надо штурмовать...

   -- Какой город надо штурмовать, ты хоть помнишь, ублюдок?! -- Эдвур явно вышел из равновесия и прилюдно назвал своего сына его семейным псевдонимом. -- А ты, Пьер, что-нибудь скажешь нам?

   Младшой из династии Ольвингов поднял голову.

   -- На все будет ваша воля, государь.

   -- Помимо своих молитв ты другой человеческой фразы и не знаешь!

   Епископ Нельтон сконфузился и печальным взглядом поддержал своего воспитанника. Альтинор, закрыв глаза, откинулся в кресле. Его душа хохотала, а лицо еле сдерживало гибельную для него улыбку: "каких же придурков понаплодил наш король!".

   Эдвур без всякой надежды повернул голову в сторону Фиоклита.

   -- Ну, может быть ты, шут, утешишь нас какой-нибудь глупостью. Разве зря я тебя столько таскаю по советам Большим и Ма...

   -- Помолчи, король! Не видишь, я в задумчивости.

   Гаер впервые подал свой хрипловатый голос. Он так и продолжал сидеть, распластав в разные стороны свои кривые ноги. Причем, на одной из них был деревянный башмак, а на другой лишь чулок с дыркой, из которой торчал указательный палец. Шут подпер голову ладонями, выпучил нижнюю губу и дремлюще прикрыл глаза. Как видно, король прощал ему не только мелкие шалости, но и откровенное хамство. Все списывалось на его врожденную имбецильность, атавизм умственной и телесной убогости.

   Эдвур стукнул ладонью по столу.

   -- Давайте, наконец, принимать решение!

   И тут с пола поднялся Фиоклит. Он взял свою сучковатую палку, которую вечно таскал с собой, называя ее "жезлом", поправил колпак и, приняв наступившую тишину как должное его персоне, наставив круглый животик прямо в сторону епископа, неспеша заговорил:

   -- Расскажу я вам одну притчу. Когда я странствовал по разным миражам, был у меня один знакомый король, мудрый правитель, не то что ты, Эдвур. И вот, на него тоже напали неприятели, захватив приморский город. -- Фиоклит повертел "жезлом" в разные стороны, надменно поглядел на каждого из присутствующих и продолжал: -- И собрал тот король каких-то дебилов, чтобы те дали ему мудрый совет как поступить, но ни один из них так и не сказал ничего дельного. Тогда впал король в печаль великую. Но жил у него во дворце...

   -- ...один очень умный шут. А звали его Фиоклитиан Первый и Последний, -- продолжил Эдвур. Догадаться было не сложно, так как подобных притч он выслушал не менее десятка. -- А ну, быстро говори, что тот шут тому королю посоветовал, иначе прикажу отстегать тебя розгами!

   Фиоклит испуганно потер свое нежное заднее место и спешно вымолвил:

   -- Он сказал: надо послать гонцов в Тевтонию и купить у них стенобитные машины на порохе. И жили все они долго и счастливо, и каждый отрастил себе большое-прибольшое пузо!

   Последней фразой, ставшей давно крылатой, заканчивалась у шута всякая притча. Он замолк и снова сел на пол, оттопырив нижнюю губу в знак легкой обиды.

   А это, кстати, не новость. Канцлер Тевтонии Флюдвиг недавно во всеуслышанье заявлял, что его умельцы изобрели уникальные стенобитные орудия, работающие от взрывной волны обыкновенного пороха. Мощность таких орудий в два-три раза больше аналогичных механических, в которых таран раскачивается вручную. Все об этом знали, но никто не догадался, что знать желательно вслух.

   -- Наш дурачок как всегда дело говорит, -- коадьютор Ламинье продолжил тему. -- Стена Ашера в двух местах имеет слабые места... То есть, слабых мест там, конечно, нет. Просто стена немного тоньше, чем по остальному периметру.

   -- Сколько времени нам понадобится, чтобы доставить эти машины из Тевтонии к Ашеру? -- спросил король.

   Вместо ответа кто-то за портьерой вдруг кашлянул. Появился Жозеф в идеально чистой, отутюженной ливрее и с вечно виноватой физиономией.

   -- Простите, ваше величество. Тут нам доставили одного беглеца, которому удалось покинуть осажденный город. Он хочет вам что-то сказать.

   Эдвур только сейчас почувствовал, что воздух в зале пропитался смрадом от вспотевших тел. И коптящий воск некачественных свечей придавал этому запаху более угнетающий оттенок.

   -- Зови, чего стоишь?!

   Пришедший по виду был ремесленником, прежде всяких дел он упал на колени и понес неумелую хвалу в адрес государя, типа: "мир вам и долгие эпохи жизни, ваше величество! я недостоин зреть своего короля!". И подобного рода извращения сервилизма.