Солнце в скобках - [22]
– Ты уже говорил, – напомнила Вероника, отстраняясь от навязчивого шепота. Но тут же одумалась и приобняла парня – все-таки он единственный, кто сможет ее защитить, если что...
Бабушка в аэропорт не поехала из принципа. Принцип был понятен ей одной. В подкорке мозга въедливо засели ее советы – думать своей головой и не искать неприятности. Дала напутствие, закрыла за внучкой дверь и осталась одна со своими мыслями. Дочери даже записочки не написала, сибирская гордячка. Что же между ними произошло все-таки? Может, мама расскажет?
Мама... При мыслях о маме у Вероники сердце точно спотыкалось. Почти двадцать лет прошло. Вся ее жизнь! Как они встретятся? Почему мама решила вызвать ее к себе? Кто такая Владилена, может, это мама и есть? Стоп! Ну, конечно! Как же она сразу не догадалась! Это мать назвалась чужим именем, потому что тоже боится их встречи!
Гостиница «Варшава» оказалась в самом центре душной Москвы, на углу Садового кольца и Ленинского проспекта. Вероника с первого вздоха диоксинов поняла, что Москва не ее город. Пусть Хабаровск и большая деревня, но он хотя бы не убивает своих жителей медленно и верно.
В лобби Веронику встречала женщина, видимо, та самая Владилена Николаевна.
Профессиональный взгляд на фигуру – и девушка сразу определила: эта тетя не балерина и балериной никогда не была. А значит, она не ее мать.
От разочарования Вероника чуть не расплакалась. Но тут же совладала с собой и, улыбнувшись, поблагодарила:
– Спасибо, что заботитесь обо мне, если честно, у меня, кроме вас, здесь никого.
Владилена обняла девушку за плечи:
– Зовут меня Лада Николаевна Корш. Для тебя просто Лада, можно без отчества. Я бывшая актриса, сейчас ушла из театра в бизнес. Ты можешь рассчитывать на меня, я помогу тебе всем, чем сумею. Пойдем в номер, примешь душ, отдохнешь с дороги. Ты голодная?
Обедали в японском ресторане напротив. Веронике нравилась японская еда – и недорого, и несытно. Вес точно не прибавится, а это главное перед конкурсом.
– А вы тоже в «Гранд-театре» работаете? – сразу же проговорилась девушка.
– Почему «тоже»? У тебя там есть знакомые? – тут же ухватилась за оговорку женщина. – И кто это?
– Нет... Да... Вернее, не совсем знакомая...
Вероника не хотела выглядеть проблемной. А чтобы ее жалели, тем более.
Лада осторожно молчала. Любая неточная фраза станет прочным барьером к доверительному общению. А значит, все затраченные усилия будут напрасными. Нет искренности – нет правды. И значит, ничего нет. Пустая коробка из-под «Клятвы Гиппократа».
– Скажите, Лада, а если я покажу вам фото одной моей... знакомой, вдруг вы ее знаете? Мне очень нужно ее найти.
Лада вгляделась в старую газетную вырезку с черно-белой балериной и облегченно вывалила правду:
– На фото твоя мать – Роза Витальевна Симбирцева.
– Мою мать зовут Роза Симбирцева? Вы ее знаете?! Кто вы?! – сыпала вопросами потрясенная Вероника.
Лада рассказала всю историю их жизни в пансионате, все, что знала о достижениях Розы в искусстве и в повседневной жизни. Рассказывала красочно, эмоционально и образно – Веронике даже показалось, что она напрасно прилетела, и никакая мама ее не ждет. Настолько жизнь знаменитой прима-балерины выглядела полноценной без дочери.
– Это вы меня пригласили на конкурс? Мама ничего не знает? – догадалась Вероника.
Лада вздохнула. Разнервничалась так, что разламывала уже третью пару японских палочек варибаси.
– Да, детка... Пока наши с тобой дела не очень. Судя по разговорам с твоей мамой... с Розой Витальевной, можно понять, что она всегда была занята лишь карьерой и дети – не ее стихия. Ты должна это понять и принять. Хотя это непросто... У меня никогда не было детей, но я отчего-то понимаю, что должна чувствовать девочка, которая при живой матери – сирота. Поэтому я сама отыскала тебя, вызвала сюда и сделаю все, чтобы вы встретились.
– Когда я увижу маму?! – Вероника в порыве эмоций выхватила у Лады четвертую пару варибаси и с треском разъединила палочки сама.
– Видишь ли, деточка, здесь нужно действовать осторожно, – слегка растерялась от такого темперамента Лада. – Я хорошо знаю твою мать – она сама должна проявить к тебе интерес. Если она не искала тебя все эти годы и даже не интересовалась, на что вы живете, значит, ей это было не нужно. Поэтому основная моя задача – подготовить ситуацию, при которой Роза заинтересуется тобой как балериной. Это единственное, что может вызвать ее интерес. Я навела справки – все в один голос хвалят твой талант. Главная наша задача – выиграть этот конкурс!
– Но зачем это вам? – резко спросила Вероника.
Лада забрала у девушки разрозненные палочки и засунула обратно в папиросную обертку.
– Вас нужно соединить во что бы ты ни стало! Твоя мама попала в беду. Она еще этого не понимает, хотя уже были знаки, которые только слепой не заметит. Но твоя мама влюблена, и она слепа.
– Моя мама влюблена? Но она же старая?! – искренне изумилась девушка.
Лада двусмысленно ухмыльнулась и покровительственно прикрыла ладонью тонкие пальцы Вероники.
– «Любви все возрасты покорны», дет-точка... А предклимаксная любовь вообще крышу рвет напрочь. Не надо осуждать маму, ей нужно помочь. И только ты можешь это сделать. Когда Роза увидит твою красоту, копию своей в молодости, когда поймет, что ее талант передался тебе по наследству и в ее руках будущее дочери, тогда произойдет переоценка ценностей. Я знаю ее амбициозность – если не дрогнет сердце при виде тебя в толпе, оно дрогнет, когда она увидит тебя на сцене. Борись! У тебя нет шансов на проигрыш!
Пронзительно, как проза Павла Санаева.Скандально, как фильмы Валерии Гай-Германики.Новая книга знаменитой певицы Натальи Штурм переворачивает все представления о «чудесных восьмидесятых».Говорите, счастливое советское детство?Дорогие дети, ваши «предки» отжигали так, как вам и не снилось!О, им есть что вспомнить и о чем вам рассказать. Хотя некоторые моменты, поверьте, они бы предпочли скрыть от вас навсегда.Дорогие родители, вы держите в руках книгу о своей юности. Пока читаете ее – вы снова молоды, безбашенны и у вас вся жизнь впереди – дикая, сумасшедшая и прекрасная.Итак, 1 сентября не скажем какого года.
В новый роман Натальи Штурм можно влюбиться, а можно его возненавидеть. Он соблазняет, как и сама Наталья Штурм. Певица. Звезда. Красавица, чье дьявольское обаяние разит наповал. А знаете ли вы, что у Натальи несколько высших образований, что ее недевичья логика вгоняет в дрожь даже матерых олигархов, а к своему бешеному успеху у мужчин она относится с небрежной иронией?Это очень женский роман — ведь он о том, что волнует всех девочек. Как собрать СВОЕГО мужчину из тех осколков, которыми усеяны наши дороги. Как вынести предательство лучшей подруги.
Книга Натальи Штурм, известной певицы и писательницы, талантливо и с большим чувством юмора рассказывает о беспощадности и коварстве самых близких людей, предательстве и вере, страсти «на грани нервного срыва». Какова цена славы? А любви? Можно ли «безнаказанно» быть счастливой? Почему красивым и успешным женщинам так не везет в личной жизни?Главная героиня – звезда шоу-бизнеса влюбляется в успешного, но безнадежно женатого бизнесмена. На пути к счастью стоят не только коварная супруга, но и тяга к азартным играм, армия колдунов-гадалок и… алкоголь.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».