Солнце, грузчик и вор - [17]

Мишка смотрел на человека, а тому как будто было всё равно кто его слушает, лишь бы слушали, а кто не важно.

— Думаешь мне смотреть на эти их коммуникации хочется. Я и так наизусть знаю как всё устроено.

Почему он должен слушать его, почему он — Михаил Корякин, должен находиться рядом с этим очумелым бомжем и слушать его больные воспоминания?

— Слушай ты бы помолчал, голова раскалывается.

Но человек молчать не собирался, он как будто был приведён сюда специально, чтобы говорить.

— Васька дружок мой, тот уже там. Мы с ним сговорились одинаково, так что он уже должен мне местечко греть. А ты не волнуйся мы и тебя в обиду не дадим. Там ведь нужно вместе держаться. Если ты один, пропадёшь сразу. Нужно либо под кого-то, либо всё, считай твоя песенка спета. Опустят. А нас не трогают. Боятся, как бы чего не подхватить. Так если с нами будешь держаться, то и ничего. Может пронесёт.

— Я вообще-то туда не собираюсь, — возмутился Мишка.

— О, брат, — повернулся человек и Мишка увидел его глаза, они как будто стёкла, — это ты сейчас не собираешься. А пару раз с допроса придёшь сразу засобираешься. Тут ведь как? Статистика. Раскрываемость — опять же. Кого-то сажать нужно? Вот мы с тобой и пойдём. А тот, кто может отмажется, а тебя — за него. Вот такая кухня. Хорошо ещё если предложат деньжат. А то и не предложат. И иди брат, работай за него.

Человек засмеялся сухим, нездоровым смехом и Мишке впервые за долгое время стало страшно. С невероятной силой ему вдруг захотелось оказаться рядом с Леной, обнять её сильно и не отпускать никогда. И быть всегда рядом с ней, работать и жить честно.

Подумал он тогда, если будет хоть один единственный шанс на то, что выйдет отсюда он непременно им воспользуется. Теперь уже — по-другому.

Глава 2

Плохо, плохо на душе. Но вскоре стало ещё хуже. Каждое утро, Лена вскакивала с кровати и бежала в ванную. Плохо, совсем плохо.

Как-то утром стук в дверь:

— Леночка, доченька, как ты? — мама словно человек, который ничего не говорит, но всё знает.

— Мама мне плохо. Я больна?

— Ты беременна.

— Что?

— Нужно доченька идти к врачу.

— Но ведь, я же…

— Доченька, ты же знаешь, я на твоей стороне, но отец он очень зол.

— Он сам хотел чтобы я нашла парня и встречалась с ним, так что теперь. Я люблю его и не собираюсь от него отказываться. И пусть мы не можем видеться, но я пойду к нему…

— Он в тюрьме, — мама не смотрела в глаза.

— Как? Как в тюрьме? За что?

— Он вор. У рыночных воришек — главный.

— Нет. Он не вор. Он не может быть вором, он говорил, что зарабатывает хорошие деньги, скоро мы будем вместе.

— А как он зарабатывает, ты знаешь?

Лена притихла.

Ведь и правда она совершенно не знала, как он зарабатывает. Тогда он вернул её кошелёк…

И что это значит? Что он сам и украл его? Нет, не может такого быть. Значит он простой, самый обыкновенный карманный вор? Преступник. Который живёт за счёт других людей.

А как же любовь? Как же их чувство?

Теперь он в тюрьме, а она беременна. Как всё сложно и запутанно. Как это тяжело понять и принять. Всё могло быть так хорошо, но он оказался вором.

В это же время в кондитерской снова Гришка образовался. Отец взял его на работу и уже совсем скоро, казалось будто Гришка никуда не уходил. Интересно, что он не был навязчив, не приставлял к Лене со своей любовью и даже старался избегать встреч.

Поначалу она не придавала этому значения. Целиком в мыслях о Мише и о своей такой неожиданной беременности. Она старалась понять, что будет дальше и не слишком хорошо представляла будущее. А Гришка словно тихий ангел. Бессловесный, незаметный. Он помогал там, где нужна помощь, приходил когда звали, а если был не нужен куда-то исчезал.

Исподтишка Лена наблюдала за ним и в какой-то момент даже поймала себя на мысли, может быть зря она отказалась от него. Ведь он хороший парень и не вор, а честный работяга. Он здесь рядом. А что ушел тогда, так это для её же блага. А для какого собственно, блага?

Если бы он не ушел тогда, не было бы того что есть теперь. Всё повернулось бы совсем по-другому. Она была бы уже за ним замужем. Ах, как всё легко и просто когда думаешь, но на деле получается совсем не так. На деле всё гораздо сложнее.

Лена вздыхала и старалась вспоминать о своей любви к Мишке. Но он в тюрьме и когда выйдет неизвестно. Нужно было хотя бы сходить туда, но как, кто её пустит? И что она скажет? Нет. Страшно. Нет.

Глава 3

Возле городского отделения полиции Лена остановилась. Ещё раз в мысленно прокрутила все, что будет говорить. Она не надеялась на то, что вот так возьмут и сразу поведут к Мишке, но нужно было хотя бы попытаться.

Вошла. Объяснила дежурному, что к чему. Тот глянул словно усмехнулся, может показалось. Взял паспорт, что-то набрал на пульте:

— Ждите, — ещё раз глянул он.

Минут через пять вышел в тёмном костюме мужчина. Невысокий, внимательный.

Осмотрел Лену и спросил:

— Вы, по поводу Корякина?

— Да, я.

— Следуйте за мной.

Последовала. Несколько коридоров, лестница. Кабинет.

— Присаживайтесь.

Он сел за стол и убрал бумаги что там лежали:

— Слушаю вас, — посмотрел бледными глазками и Лене показалось, что он знает про неё всё, — что вы хотели мне сказать?