Солдаты — сыновья солдат - [34]
Вы только вдумайтесь — 1896 год! Год первых Олимпийских игр. Год, когда живы были еще крестьяне, помнившие крепостничество!
Но и это не самое удивительное. Рядом изображены рисунки, иллюстрирующие старинные рукописи. «Кто вскочив на коня разудало носится по полю, а кто слетает на шелковых крыльях с церкви или с высокого дома» — так описывал монах московского Чудова монастыря Даниил Заточник ярмарочные увеселения на Руси в… XIII веке! В тринадцатом!
Или знаменитый полет и спуск подьячего Крякутного в 1731 году здесь же, на рязанской земле, где ныне находится музей. Без малого два с половиной века назад! Это уж совсем седая старина, легенды…
А вот старина не седая, хотя в наш атомно-электронный век пять десятилетий пролетают, кажутся мгновением. Ведь полвека нашему государству, а совершено столько, сколько по старым меркам истории не совершалось и за пять веков.
Фотография человека. Умное лицо, пронизывающий взгляд молодых глаз — Н. Д. Анощенко, ныне доктор технических наук, профессор. Еще 5 мая 1917 года он совершил прыжок с парашютом с аэростата, о чем через несколько дней писал в рапорте на имя командира 5-го воздухоплавательного дивизиона.
«Доношу, что сего числа я испытал на себе действие парашюта для проверки циркулярно изданных вами наблюдений… Планировал с высоты 550 м и по анероиду. Общее впечатление — удовольствие… Атерисаж с расстояния до места подъема около 1>1/>2 версты был, в лесу при небезопасности, вполне благополучен.
Вр. командующего отрядом подпоручик Анощенко».
«Общее впечатление — удовольствие», — писал в 1917 году тогда еще подпоручик Анощенко, планировавший на парашюте с 550 метров. Интересно спросить об общем впечатлении у полковника Героя Советского Союза Е. Андреева, прыгнувшего через сорок пять лет с парашютом из стратосферы, с высоты в пятьдесят раз большей. Впрочем, о нем рассказ впереди.
Однако мне подумалось: не был ли для Анощенко его детский — по нынешним временам — прыжок столь же сложным, каким был его — для Андреева, в свою очередь не столь уж сложный, по сравнению с приземлением космонавтов.
И еще подумалось: а вот смогли бы так уверенно и так надежно приземляться наши космонавты, не прыгни в свое время с двадцатикилометровой высоты Андреев и его товарищ Долгов, заплативший за этот прыжок жизнью? Да и сами они сумели бы совершить свой подвиг, если б почти за полвека до них не планировал с пятисот метров над землей подпоручик Анощенко, получая от того удовольствие? Эстафета… Эстафета без финиша… Эстафета людей смелых, мужественных и скромных, порой прославленных, порой безымянных, но всегда подвижников науки, всегда героев, всегда прокладывающих путь человечеству…
Их было немало. Но среди тех, кто открыл миру парашют, первое место занимает его изобретатель Г. Е. Котельников, которому посвящен большой раздел зала.
И еще в том зале есть символический снимок — Ленин и Свердлов на Красной площади наблюдают за полетом аэроплана.
О чем думал в ту минуту Ильич? Видел ли его мысленный взор, умевший заглянуть на многие десятилетия вперед, космические корабли и сверхзвуковые самолеты, гигантские пассажирские лайнеры и могучие орбитальные ракеты, тысячи советских гвардейцев, за считанные секунды обрушивающие с воздуха неожиданный удар на голову врага, и замечательное оружие, которым снабдила их Родина? Наверное, наверное, видел. Ибо человек этот обладал удивительной способностью проникать в будущее.
А главное, это будущее строить.
Вот за стеклянной витриной долгополая шинель, буденовка — форма красноармейца гражданской войны. Рядом… лапти. Что ж, правильно, наша армия была частенько обута в те времена в крестьянские лапти. Верно. Но и в лаптях она побеждала танки, броневики, самолеты интервентов.
Что ж сказать о сегодняшней нашей армии, «обутой» в межконтинентальные ракеты и атомные подводные лодки?
Что сказать о сегодняшних наших офицерах, каждый из которых в те давние времена мог бы руководить армейским штабом? Ведь сегодняшние выпускники дважды Краснознаменного Рязанского воздушнодесантного училища имеют дипломы инженеров, переводчиков-референтов, высококвалифицированных общевойсковых офицеров. Но, кроме того, они опытные парашютисты, в большинстве инструкторы, с десятками и сотнями прыжков, отличные шоферы, умелые радисты, фортификаторы, минеры, спортсмены, имеющие разряды, а то и звание «Мастер спорта» по многим видам.
Таково училище сегодня. А каким было вчера?
Вот оно под стеклом, революционное Красное знамя ВЦИК, которым 22 октября 1922 года была награждена 15-я Рязанская пехотная школа за исключительные заслуги на фронтах гражданской войны.
Полуистлевший диплом выпускника первого набора со скрещенными под лавровым венком винтовкой и саблей наверху.
«Предъявитель сего товарищ Родовицкий Б. М. окончил рязанские советские пехотные курсы командного состава рабоче-крестьянской Красной Армии.
За время пребывания на курсах тов. Родовицкий обнаружил хорошие успехи в науках и по своим качествам вполне заслуживает звания командира социалистической армии.
1919 год».
Подписали — комиссар, заведывающий (так и напечатано «заведывающий») курсами, председатель педагогического комитета.
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности, разведки и милиции СССР в разное время исторической действительности. Произведения для этого сборника взяты из журналов "Щит и меч" и "Советская милиция". Содержание: 1. Юрий Яковлевич Козлов: Кайнок 2. Михаил Дмитриевич Трофимов: Библиотечка журнала «Советская милиция» 1(25), 1984 3. Юрий Воложанин: Чертов мост. Отпуск 4. Семен Георгиевич Курило: Библиотечка журнала «Советская милиция» 4(34), 1985 5.
Книга посвящена жизни и боевой учебе воинов-десантников в современных условиях. В ней прослеживаются судьбы многих героев, отдающих все свои силы и способности великому делу служения Родине.
«Голубые молнии» — роман о десантниках. Десантник — особый воин, он должен уметь многое: быть и стрелком, и радистом, и шофером, и минером, и разведчиком.Призывник Андрей Ручьев, став десантником, познал не только себя, но и истинные ценности. И себя, и окружающих, и свою Родину он увидел по-новому, нашел настоящих друзей и стал достоин большой любви.Роман получил премию Министерства обороны СССР за 1974 год.Издательство «Детская литература» печатает роман в сокращенном варианте.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман «Заколдованный круг», как и другие произведения Александра Кулешова этого цикла («„Мартини“ может погаснуть», «Счастливчики с улицы Мальшанс», «Как же быть?»), рассказывает о современной молодежи на Западе, ее судьбах, проблемах, мечтах и исканиях.Трагична судьба главного героя этого романа. Он живет в сложном мире, где лицемерие, обман и преступление процветают, а защита правды и свободы чревата опасностями..
«Доктор, когда закончится эпидемия коронавируса? — Не знаю, я не интересуюсь политикой». Этот анекдот Юрий Мухин поставил эпиграфом к своей книге. В ней рассказывается о «страшном вирусе» COVID-19, карантине, действиях властей во время «эпидемии». Что на самом деле происходит в мире? Почему коронавирус, менее опасный, чем сезонный грипп, объявлен главной угрозой для человечества? Отчего принимаются беспрецедентные, нарушающие законы меры для борьбы с COVID-19? Наконец, почему сами люди покорно соглашаются на неслыханное ущемление их прав? В книге Ю.
История СССР часто измеряется десятками и сотнями миллионов трагических и насильственных смертей — от голода, репрессий, войн, а также катастрофических издержек социальной и экономической политики советской власти. Но огромное число жертв советского эксперимента окружала еще более необъятная смерть: речь о миллионах и миллионах людей, умерших от старости, болезней и несчастных случаев. Книга историка и антрополога Анны Соколовой представляет собой анализ государственной политики в отношении смерти и погребения, а также причудливых метаморфоз похоронной культуры в крупных городах СССР.
В брошюре представлены ответы на вопросы, наиболее часто задаваемые советскими и иностранными журналистами при посещении созданной вокруг Чернобыльской АЭС 30-километровой зоны, а также по «прямому проводу», установленному в Отделе информации и международных связей ПО «Комбинат» в г. Чернобыле.
Знатокам и любителям, по-старинному говоря, ревнителям истории отечественных специальных служб предлагается совсем необычная книга. Здесь, под одной обложкой объединены труды трех российских авторов, относящиеся к начальному этапу развития отечественной мысли в области разведки и контрразведки.
В книге рассказывается о деятельности органов госбезопасности Магаданской области по борьбе с хищением золота. Вторая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны, в том числе фронтовым страницам истории органов безопасности страны.
Предлагаемая вниманию советского читателя брошюра известного американского историка и публициста Герберта Аптекера, вышедшая в свет в Нью-Йорке в 1954 году, посвящена разоблачению тех представителей американской реакционной историографии, которые выступают под эгидой «Общества истории бизнеса», ведущего атаку на историческую науку с позиций «большого бизнеса», то есть монополистического капитала. В своем боевом разоблачительном памфлете, который издается на русском языке с незначительными сокращениями, Аптекер показывает, как монополии и их историки-«лауреаты» пытаются перекроить историю на свой лад.