Солдаты без оружия - [118]

Ориф расстроенно поглядел на Урмонбека, у того было испуганное лицо.

— Неужели это так? Не мог Иван Данилович ошибиться? Если диагноз подтвердится, плохи наши дела! — взволнованно заговорил Урмонбек. — Я забыл сказать вам, Орифджан, что и у нас в отрядах подобная история, несколько наших людей тоже сегодня не вышли на работу… Не дай-то бог, если и у них тоже цинга… С вашего разрешения, я побегу в общежитие, узнаю…

Урмонбек ушел, а Ориф попытался разыскать Харитонова. Его видели утром на стройке, потом в общежитии. Наконец Олимов нашел фельдшера в медпункте, и он подтвердил то, что сообщил Собирджан. Да, среди рабочих-трудармейцев вспыхнула эпидемия цинги, и, если не будут приняты срочные меры, болезнь может быстро распространиться, выведет из строя многих.

— Чем же лечат эту болезнь? — растерянно спросил Ориф.

— Не лечат, а предупреждают, чтобы не заболели остальные. Цинга — это, Орифджан, недостаток в организме аскорбиновой кислоты, а ее много в свежих овощах, зелени… фруктах…

У Орифа голова пошла кругом, на мгновение он будто потерял способность соображать. Но где-то в глубине памяти отчетливо всплыли недавние слова Соколова о мужестве трудармейцев, о том, что, если потребуется, они способны и на большее, о том, что только настоящие руководители способны поднять людей на любое дело… Но какой же выход найти ему, руководителю, теперь, в этой ситуации?

Надо было немедленно посоветоваться с усто Баротом, и он отправился в кузнечный цех завода.

Идя просторными корпусами, Ориф вспоминал, как совсем недавно, зимой, воздвигалось это гигантское предприятие и как юношеская радость несла его тогда на крыльях от ощущения собственной силы, от веры в прекрасных людей, с которыми горы можно сдвинуть с места. Исчезло ненадолго мрачное настроение, и вдруг до него сквозь шум станков донесся чей-то голос, произнесший имя Нормата Нурматова. Рядом была застекленная дверь, на которой значилось: «Начальник цеха». Олимов открыл ее и увидел размахивающего руками и ожесточенно доказывающего что-то Нормата-токаря. Ориф знал, что после окончания профучилища ему уже доверили в цехе станок. Рядом молча стоял Федя.

— Вы-то мне как раз и нужны, товарищ Олимов, здравствуйте! — недовольно сказал начальник цеха. — Ругаю вот вашего земляка Нурматова за брак в работе, а заодно и его шефа Федора Ивановича!

Худыми, черными от въевшегося масла руками начальник цеха держал длинный стержень с нарезкой на обоих концах.

— В этой детали, посмотрите, вроде ничего особенного нет, да?.. А от нее зависит работа мотора! Мо-то-ра! И если чуть неправильно ее обрезать или плохо отшлифовать, то все, конец, мотор не пойдет! А вот эти два мастера, полюбуйтесь-ка, товарищ политрук, дали одиннадцать бракованных деталей! Ну, скажите, товарищ Олимов, это ведь прямо преступление по нынешним военным временам?!

Федя по-детски опустил голову, молча сжал кулаки, а Нормат виновато поглядывал то на начальника цеха, то на Олимова.

— Неужели нельзя было работать более внимательно, вы же взрослый человек, Нурматов? — рассердился Ориф.

— Он не виноват, товарищ Олимов, — поспешно сказал вдруг Федя. — Это я, меня надо ругать!..

— Зачем ты его защищаешь, Федор Иванович? Каждый за себя в ответе! — закричал начальник цеха.

— Это я, я невнимательным был, неправильно показал дяде Нормату, как делать! — настаивал Федя.

Начальник цеха сердито бросил деталь на стол.

— О чем ты говоришь, какая невнимательность? Безответственность это самая настоящая, сопляк ты эдакий!

— Не ругайте вы его зря, товарищ начальник! — вдруг спокойно и тихо сказал Нормат. — Причина у него есть — и очень уважительная… Мать лежит больная.

Все смущенно замолчали, глядя на Федора, — подействовал доброжелательный, примирительный голос Нормата.

— Что случилось с твоей матерью? — Ориф ласково погладил мальчика по плечу.

— Вчера же она была здорова, я видел ее на заводе?! — стараясь смягчить свой тон, в замешательстве сказал начальник цеха.

Федор кулаком вытер непрошеные слезы. За него ответил Нормат:

— Цинга у нее!..

— Цинга?! — ужаснулся Олимов.

«Надо что-то делать, — вертелось у него в голове после того, как Федор и Нормат ушли в цех. — Надо что-то делать!..»

Выйдя из конторки, наскоро распрощавшись с начальником цеха, Ориф теперь чуть ли не бегом отправился к усто Бароту.

Усто и Гаврилов с помощником работали на пресс-автомате.

— Что стряслось-то, товарищ комиссар, почему у вас такой растерянный вид, неприятности какие-нибудь? — встревожился усто Барот, увидев Орифа.

— Да вот, усто, пришел к вам за советом! Неприятность у нас, цинга среди рабочих! Уже несколько случаев: сегодня на работу не вышли десять человек. И в узбекских отрядах то же самое. Ума не приложу, откуда добыть столько овощей, каких-нибудь яблок дешевых, ну хоть что-нибудь! Где взять-то ее, эту самую аскорбиновую кислоту?..

— Ну, где ж все это возьмешь, дорогой Ориф Одилович, как не в ваших теплых краях? — заметил Гаврилов, вытирая подолом рабочего халата пот со лба и щек. — Искать такие деликатесы где-то здесь в округе — дело уж совсем безнадежное!..

— А как на это реагируют руководители завода, области? — спросил усто Барот.