Солдатское сердце - [13]

— И остались они вдвоем на необитаемой земле, — сказал красноармеец Петр, стряхивая сырой песок с гимнастерки и с брюк.

— Что делать будем? — спросил Петя.

— Сначала давай познакомимся как следует. Моя фамилия Клоков. Предлагаю немедленно уходить. Эти фашисты имели задачу разбить штаб, и они сделали свое дело. А скоро пойдут вторые, третьи эшелоны и прочая нечисть. Нам уходить надо, и только.

— Надо пробираться к отцу, — предложил Петя. — Там наши войска. Что из того, что немцы разбили штаб…

— Лучше будет, если мы успеем пока добежать хотя бы до реки и спрятаться под кустами у самой воды. А ночью будем пробираться к своим. Отца найдем, не беспокойся.

Осмотревшись, оба Петра выскочили из окопа и побежали к реке. Вдоль всей границы слышался несмолкаемый грохот сражения. Забравшись под размытые корни плакучей ивы, ветви которой касались воды, они не просматривались ни с одного, ни с другого берега.

Только теперь, вдоволь напившись и освежив голову, Петя ощутил щемящую боль в груди, угнетала безвыходность создавшегося положения. В один миг прервалась его счастливая жизнь, поломались задуманные планы. Еще ночью он был убежден, что станет курсантом военного училища, пойдет по стопам отца, а теперь сверлит одна мысль: что будет дальше?

Еще слышалась стрельба, гудели самолеты, грохотали где-то взрывы. Укрепленные районы, обойденные врагом, сражались.

«Это лишь здесь так, потому что именно здесь оказалось мало наших войск, — думал Петя, — на других участках границы враг остановлен. Он не может победить Красную Армию».

— Нам немного переждать бы, правда? — сказал он Клокову. — А потом двинет нарком войска из резервов и сомнут врага, как козявок. Сюда бы сейчас парочку танковых полков, разнесли бы фашистов в пух и прах!

— Разнесешь, — покачал головой Клоков. — Ты знаешь, какая армада танков шла? А перед этим летели самолеты. Уйма! Я вот одного не пойму: где наша авиация, где артиллерия? Ведь его, дьявола, когда он прет колоннами, только и бить.

Но оба Петра не знали и не могли знать о том, что происходило на других участках границы. Они даже мысленно не могли представить масштабы героического приграничного сражения.

Уже вечерело, когда вдруг послышалась сильная стрельба и со стороны военного городка, где, казалось бы, не должно быть советских воинов, показались пограничники. Справа и слева от них, наперехват, мчались два грузовика с немецкими солдатами. Потом откуда-то появились всадники. Перегоняя пограничников, они приближались к реке. Заметив, что мост разрушен, всадники соскочили с коней и, укрывшись под обрывистым берегом, открыли огонь из винтовок по грузовикам. Дал две очереди по врагу и красноармеец Клоков, но патроны кончились.

Гитлеровцы, покинув машины, сначала бежали к берегу реки, а потом залегли. Показалось еще несколько грузовиков. Стрельба усилилась. Справа от моста шел рукопашный бой. А слева, ниже по течению реки, бежали красноармейцы. Их было сотни две. Они подбежали к берегу и заняли оборону. Подбитые грузовики, которые вырвались вперед, горели. Валил черный дым.

Под корни ивы подполз раненный в ноги майор. Он спросил у них, из какой части, есть ли патроны, и приказал без его команды не отходить.

— Вы, товарищ красноармеец, не бросайте паренька, помогите ему, — сказал майор.

К ночи гарнизон пополнился бойцами из разных частей. На берегу реки скопилось не менее двух тысяч бойцов и командиров, появилась батарея противотанковых пушек. Телефонной связи, сведений о том, что делается справа и слева, не было. По доносившейся канонаде можно было лишь предполагать, что бои идут где-то недалеко.

Не имея сведений о положении на других участках границы, командование разрозненных остатков частей не могло принять правильного решения. Небольшая группировка советских войск фактически была окружена и без притока свежих сил, без танков и пушек, без боеприпасов могла продержаться лишь каких-нибудь несколько часов.

При отражении ночной атаки гитлеровцев Петя Косенко опять был ранен. Раненный трижды, потерявший всякую надежду найти отца, он упал духом, и ему было безразлично, жить или умереть.

— Побудь немного один, — сказал Клоков. — Я пойду найду того майора и попрошу разрешения отправить тебя за реку. Здесь уже делать нечего. Надо искать отца.

Едва Клоков ушел, как появился незнакомый красноармеец и сказал:

— Я привел лошадь. Майор приказал тебе срочно ехать в укрепрайон. Там наши продержатся до подхода резервных войск. Может, и отец там.

Он помог Петру забраться в седло и проводил его до того места, где лошадь могла выбраться из-под обрывистого берега.

ВСЕ ДЛЯ ФРОНТА!

С фронта поступали тревожные сообщения. Вслед за мощными ударами артиллерии и авиации перешли в наступление сухопутные войска противника. На многих участках враг вторгся на десятки километров и продолжал продвигаться в глубь нашей страны.

Ровно в полдень Жукову позвонил Сталин.

— Наши командующие фронтами не имеют достаточного опыта в руководстве боевыми действиями войск и, видимо, несколько растерялись, — сказал он. — Политбюро решило послать вас на Юго-Западный фронт в качестве представителя Ставки Главного Командования.