Солдат великой войны - [6]

Водитель резко нажал на тормоз. Алессандро бросило на лобовое стекло, но он смягчил удар руками и «дипломатом» и удержался на ногах. Юношу ударило о дверь автобуса, но с подножки не сбросило.

Когда дверь открылась, оба, Алессандро и юноша, решили, что победа за ними, но тут водитель поднялся, и они увидели, что он — великан. Алессандро вскинул голову, чтобы взглянуть на него.

— Я и представить себе не мог… — начал он. Потом посмотрел на кресло водителя и только тут заметил, что оно утоплено относительно пола.

Водитель направился к раскрытой двери, и юноша попятился.

— Если ты еще прикоснешься к моему!.. — от ярости у водителя перехватило дыхание.

Алессандро спустился по ступенькам, спрыгнул на землю.

— Если вы не позволите ему войти в салон, я тоже не поеду. Я старик. Это может вам стоить работы.

— Срал я на эту работу, — рявкнул водитель, возвращаясь в автобус. — Я всегда хотел быть жокеем. — Закрыл дверь, и автобус-троллейбус, он же мул, тронулся с места.

Алессандро потрясенно наблюдал, как строитель смотрит в стекло, за которым он сам только что сидел в удобном кресле. Строитель вскинул руки, сетуя, что ничего не может поделать. Потом передумал и рванул в переднюю часть автобуса, но его уговоры, похоже, не помогли, потому что автобус не остановился, и лица шоферов грузовиков, женщин-уборщиц и молодых датчан смотрели на старика и юношу как бесстрастные луны.

— Семьдесят километров до Монте-Прато, — пробормотал Алессандро, глядя вслед удаляющемуся автобусу.

— Через несколько часов мимо проедет другой автобус — но уже в Рим, — поделился с ним юноша, его дыхание после долгого забега еще не восстановилось. — Может, и раньше.

— Я только что из Рима, — ответил старик. — Какой мне смысл туда возвращаться? Мне надо в Монте-Прато. А тебе?

— В Сант-Анджело, за десять километров до Монте-Прато.

— Знаю.

— Еду к сестре. Она живет в тамошнем монастыре.

— Монахиня?

— Нет, стирает там. Они ужасно чистоплотные, но не могут делать этого сами.

Алессандро оглянулся и увидел, что дорога, оставив город позади, стала прекрасной. Справа и слева под опускающимся к горизонту солнцем золотились поля, и высокие деревья по обе стороны дороги сверкали и колыхались под ветром, шуршащим в кронах.

— Вот что я тебе скажу, — предложил он. — Я буду добираться вместе с тобой до Сант-Анджело, а потом дальше, в Монте-Прато.

— Не знаю, подвезут ли нас вдвоем, — ответил юноша. — Все равно автомобилей нет. На этой дороге они вообще редкость, а уж сегодня и надеяться не приходится: святой день.

— Думаешь, я собираюсь стоять на обочине и просить, чтобы меня подвезли? — негодующе воскликнул Алессандро.

— Я сделаю это для вас.

— Нет, не сделаешь. Эти ноги служат мне уже семьдесят четыре года, и я знаю, как их использовать. Кроме того, — он постучал тростью по дорожному покрытию, — у меня есть и это. Она поможет. Длинная, как пенис носорога, и в два раза тверже.

— Но вы не сможете пройти семьдесят километров. Даже я не смогу, — ответил юноша.

— Как тебя зовут?

— Николо.

— Николо, однажды я прошел сотни километров по ледникам и снежным полям, без отдыха, и меня пристрелили бы, если бы обнаружили.

— Это было на войне?

— Разумеется, на войне. Я иду в Монте-Прато, — объявил Алессандро, подтянул брюки, запахнул пиджак, расправил усы. — Если хочешь, составлю тебе компанию до Сант-Анджело.

— К тому времени, как я туда попаду, если идти пешком, мне придется разворачиваться и отправляться в обратный путь.

— Неужели такая мелочь тебя остановит? — спросил Алессандро.

Глядя на стоявшего перед ним старого льва, Николо промолчал.

— Ну, остановит? — Лицо Алессандро вдруг стало таким жестким и требовательным, что Николо испугался.

— Нет, конечно, нет, — ответил тот. — С какой стати?

* * *

— Первое, что надо сделать, — сказал Алессандро, — так это провести инвентаризацию и наметить план действий.

— Какую инвентаризацию, какой план? — легкомысленно возразил Николо. — У нас ничего нет, и мы идем в Сант-Анджело.

Старик ничего не ответил. Они промолчали сотню шагов.

— Что вы подразумевали под инвентаризацией? — полюбопытствовал Николо. Не получив ответа, он двинулся дальше, глядя прямо перед собой, решив, что и он будет молчать, раз старик не желает с ним говорить. Но Алессандро знал, что юношу хватит лишь на десяток шагов.

— Я думал, инвентаризация — это то, что делают в магазине.

— Так и есть.

— А при чем тут магазин? — удивился Николо.

— Владельцы магазинов проводят инвентаризацию, чтобы понять, какой есть товар на текущий момент, и планировать стратегию на будущее. Мы можем сделать то же самое. Прикинуть в голове, что у нас есть, какие препятствия могут встретиться на пути.

— Зачем?

— Предвидение — мать мудрости. Если ты собираешься пересечь пустыню, ты должен предвидеть, что тебе захочется пить, и взять с собой воду.

— Но это дорога в Монте-Прато, и по пути встречаются города. Вода нам не нужна.

— Тебе когда-нибудь доводилось пройти пешком семьдесят километров?

— Нет.

— Вероятно, они дадутся тебе с трудом, а мне наверняка будет очень трудно. Я несколько старше тебя, и, как видишь, еще и хромой. Если мне это удастся, то лишь на пределе, а потому я должен точно все рассчитать. Для меня это обычное дело. Что ты взял с собой?