Солдат - [44]

Наконец, баржа окончательно остановилась, зажужжала электролебедка, а к нам вышел комбат:

— Воины, сейчас десантируемся на берег. Делать все четко, как учили. Только землю твердую под ногами почуете, сразу на гору карабкайтесь, там караимы засели, и наша задача, всех их в гробы вогнать. Задача ясна?

— Да!!! — проревели мы.

— Отлично! Не оплошайте, парни, да смотрите, перед морпехами и штурмовиками не опозорьтесь. Мы лучшие! Спецназ, вперед!

— Вперед!

В наш крик вмешался громкий и басистый голос корабельного боцмана, по местным приколам, «дракона», уже опустившего аппарель в воду:

— Пошли!

Как горох из мешка мы посыпались в темную морскую воду.

— Бух! — вода спеленала меня, окутала и, холодом своим, пронизала, казалась бы насквозь. Крепко сжал рот, дабы вода в него не попала и, держа над собой автомат, преодолевая сопротивление упругой морской массы, потопал к берегу, до которого было метров сто. Идти было трудно, но мы шли, кто-то спотыкался, ругался вполголоса матом и, вот, основная масса бойцов достигла каменистого берега.

Только это случилось, как с горы ударило не менее десяти пулеметов, и сотни трассеров красиво озарили ночь своим сверканием. Караимы били по нашим кораблям, становящимся на якорь, но и те, в ответ сразу ответили из своих артиллерийских комплексов и «Градов» БДК. Забахали корабельные орудия, завыли реактивные снаряды, на горе вспыхнули яркие цветки взрывов, и загорелось несколько строений, стоящих на самой вершине. Ориентир отличный и для нас, это то, что и нужно.

Раздался голос одного из офицеров:

— Не останавливаться! Не стоять! На штурм!

Подкинув РД на плечах, зябко поежился, и пополз вверх, туда, где находится наш враг. Плевать на промокшую одежду, берцы полные воды и грязь вокруг от сотен людей выползающих из моря. У меня есть цель, и значит, есть работа. Мы все правопреемники и наследники русской армии, продолжатели ее дел, воюем не хуже, чем воевали наши предки, а потому, вперед, и только вперед.

Минут через двадцать, ориентируюсь по отсветам пожаров на горе, одним из первых, я все же выбираюсь на пологую вершину. Здесь уже кипит бой и, не успеваю я осмотреться, как на меня бросается бородатый караим в вязаной шерстяной шапке, которая обшита зеленой ленточкой. В руках его автомат и он готов к бою. Всем телом я опрокидываюсь назад, на спину, на РД, должный смягчить удар об землю и, уже в падении, вскинув свой АКС, короткой очередью срубил противника. Бородатый караим рухнул как подкошенный, а меня разворачивает на бок и в отсветах пламени от горящего деревянного дома, я вижу, что совсем рядом со мной происходит рукопашная схватка. Невысокий паренек в черном берете, потерял свое оружие, мечется безоружный меж трех караимов, которые никак не могут схватить его, и кричит:

— Братва, сюда! Полундра!

— Держись, братан! — кричу ему и вскакиваю на ноги.

Всего миг, и я влетаю в схватку. Что-то темное со свистом рассекает воздух и проносится у меня над головой, подставляю автомат, и слышу скрежет металла об метал. Удар ногой в живот противника, один из караимов откатывается в сторону, и тут к нам с морпехом подходит подмога. Основная волна нашего десанта вышла на вершину, и бородачей, мечтающих возродить Крымское ханство, уничтожают одного за другим.

Итак, гору, на которой происходили основные раскопки, мы зачистили. Пленников, сотен пять людей, в большинстве своем славян, освободили, они находились на противоположном склоне горы и не пострадали, и теперь, предстояло продержаться ночь. Как сообщили шпионы СБ, совсем недалеко от места нашей высадки, в десяти километрах, находится основная армия местных боевиков, которые в любом случае, уже спешат к нам. Предстоял бой, и нам необходимо было к нему подготовиться. По склонам горы, откуда ожидалось нападение, наставили растяжек, оборудовали несколько воронок снарядных под окопчики для боевого охранения, потушили пожары, демаскирующие нас, и заняли оборонительные позиции караимов. Все что можно было сделать, было сделано, и нам оставалось только ждать.

Эту, самую первую нашу ночь на Крымской земле я запомню навсегда. Десант, штурм, освобождение рабов, все это памятно, но почему-то, особо запомнился утренний бой. Караимы, контратаковали наши оборонительные позиции в утренних сумерках, когда нападения мы уже и не ожидали. Ох, и терпеливые же они черти оказались, ползли к нам полночи, да так аккуратно, что ни одной растяжки не потревожили. Однако у кого-то из них не выдержали нервы, и с истошным криком: «Алла!», один из молодых вражеских бойцов вскочил метрах в двадцати от нашего боевого охранения. Можно сказать, что эта несдержанность одного бойца, ополовинила шансы на удачный исход боя для всего отряда караимов. Для нас, совершенно наоборот.

Воины в боевом охранении у нас все как на подбор, ветераны, жизнью битые, что к чему, раздумывать не стали, а из всех стволов накрыли склон горы, который прикрывали. Они молотили из всего, что у них имелось, а имелось у пятерых парней совсем немало, один ПКМ, один «Печенег», три «калаша» и гранат десятка два. Огненные смерчи понеслись от их окопчика и воины караимов, понимавшие, что таиться, уже смысла нет, вскакивали и тут же попадали под этот смертельный огонь. Сразу же, наше охранение поддержали другие боевые дозоры, а спустя всего несколько секунд и мы, все остальные бойцы, принимавшие участие в десанте. Взвились в небеса драгоценные осветительные ракеты, имевшиеся только у командиров рот, горный склон осветился бледным и несколько призрачным светом, и мы смогли увидеть нашего противника. По горе ползли не сотни, а как минимум пара тысяч людей.