Сокровища рода де Карсо - [24]

— Рассказывай! — обратился к Ажену Флери, отметив про себя и поступок девушки, и нахмуренные брови Малыша.

Буканьеры обступили своего лазутчика и уже через минуту его короткого повествования нерадостные вести стёрли улыбки на посуровевших лицах мужчин.

— Стоянку Вердье разгромили на рассвете. Уцелела вот только его жена, — указал Малыш на Лауру. — По её следу скакало трое, — рублеными фразами, не привыкшего много говорить человека, рассказывал охотник. — Как узнал под гачупином Ворона, так руки сами к мушкету потянулись — разжился вот лошадьми. В сумке у испанца нашёл кошель и трубку Бертрана, — добавил он немаловажную на его взгляд деталь. — Ночью подобрался к лагерю. Оба отряда соединились. Две дюжины пушек, солдат две с половиной сотни и, главное — они захватили коней Вердье!

— Сколько лошадей у вас было в отряде, Лаура?

— Двадцать шесть! — не задумываясь, ответила девушка.

— Значит, осталось две дюжины, — подвёл печальный итог Ажен.

— Ну а что они собираются делать дальше? Удалось что-нибудь выведать? — спросил Флери.

— Насколько я понял из их тарабарщины — сегодня утром должны были двинуться к плантации Перрюшона, а затем направятся к Равинелю.

— М-м-да, — задумчиво пожевал губами Флери. — Сделаем так: Ты, Лаваль, вместе с Денье, сядешь испанцам на хвост. В стычки не вступать. Ваша задача — незаметно выследить их стоянку. К лесу они подойдут только к ночи и вряд ли рискнут двигаться в темноте через чащу, наверняка встанут где-то лагерем. Как только остановятся на ночёвку, пошлёшь Жерара к плантации с докладом. Попробуем ночью их как следует пощипать. Ну а мы, возвращаемся! — повернулся Флери к Малышу и притихшей рядом с ним Лауре. — Надо будет подготовить гачупинам достойную встречу!

Всё понятно?! — пристально посмотрел он на Лаваля и Крысёнка. Те, молча, кивнули. Оба были недовольны решением начальника: Лаваль сожалел, что не будет времени заняться девчонкой, а Крысёнку не очень улыбалось целый день жариться под солнцем в седле.

— Тогда, по коням! — скомандовал Флери.

Малыш помог Лауре забраться на лошадь, не заметив недружелюбного взгляда Лаваля, которым тот одарил охотника, почувствовав в нём серьёзное препятствие своим амурным планам. Малыш же никаких планов никогда не строил. Но, пройдя школу простого матроса, мог открутить голову любому злопыхателю. И связываться с ним охотники остерегались. Через минуту все тронулись в путь.

Г Л А В А 16

Лаура была благодарна Полю, что тот даже не упомянул во время рассказа, в каком бедственном положении он её застал. Она бы, наверняка, сгорела от стыда под нескромными взглядами буканьеров.

"Тот наглец, которого Флери отправил по следу солдат, видно изрядный ловелас", — вспомнила с досадой девушка масленые глаза, в упор рассматривающие её и заставляющие непроизвольно краснеть.

Пока ехали к плантации, Флери подробно расспросил её о нападении на стоянку, да и Малыш рассказал много нового, забрасываемый вопросами своего друга, любившего поболтать.

Когда через два часа остановились у ручья перекусить, Бенуа, беспокоясь за рану, о которой невзначай проговорился Ажен, подошёл к нему:

— Давай посмотрим твою ногу, Поль. Я тут хорошую траву заприметил: приложим к ране — за пару дней всё затянет.

Малыш, поупиравшись (к немного беспокоящей боли он притерпелся и даже временами забывал о ней совсем), отдался в руки отрядного лекаря. Тот быстро развязал повязку. Схваченные ниткой в двух местах края разрубленной плоти, заставили лицо Жака удивлённо вытянуться:

— Это кто же так старался, Малыш? — ткнул он пальцем в наложенные швы.

— Лаура зашивала! — горделиво выпятил грудь и выставил ногу вперёд Ажен.

Жак потихоньку придавил края раны, но нагноения не было.

— Всё хорошо, — сказал он Ажену, накладывая крупный, серебристо-мохнатый лист и завязывая чистой материей. — Через два-три дня и замечать перестанешь.

Подойдя к Флери и Лауре, раскладывающим на салфетке довольно богатые припасы, позаимствованные из кладовок Перрюшона, Бенуа обратился к девушке:

— Хочу поблагодарить Вас, сеньора, за оказанную помощь моему другу. Вы великолепно зашили ему рану. Я просто восхищён!

— Это был мой первый пациент, но я старалась, — зарделась девушка.

Подошедший Малыш не дал выплеснуться красноречию друга:

— Давай-ка, лучше займёмся более интересными вещами, чем случайно полученная рана. Смотри, что здесь разложено, кивнул он на горку апельсинов и десяток яиц,— а мы, между прочим, кроме говядины, второй день ничего не ели.

Обняв друга, он увлёк его в сторону ручья и, сполоснув руки, буканьеры через минуту уже сидели около Флери и Лауры, отдавая должное щедрости Перрюшона.

Когда через три часа прибыли на асьенду, Флери тотчас собрал десяток буканьеров, чтобы отправить их навстречу испанцам.

— Задача у вас одна — перебить всех лошадей, захваченных гачупинами на стоянке Вердье. Пусть волокут пушки и заряды на себе. Это их задержит минимум на день, а если они рискнут бросить кулеврины и идти налегке, это тоже нам на руку. Без пушек им асьенду не взять! Только действуйте разумно из засад, и зря под пули не подставляйтесь — раненых и убитых нам и так хватает. Жарвинель! Ты — старший! За людей спрошу с тебя, — ткнул он пальцем в хмурого буканьера с седыми усами. — И не ухлопайте по ошибке Лаваля и Денье, они у испанцев на хвосте крутятся. К ночи, Жарвинель, все должны вернуться! Как только испанцы встанут на отдых, попробуем сделать ночную вылазку и перестрелять как можно больше.