Сокровища короля - [138]

Они надвигались на него, будто стая волков, – глаза горят, зубы оскалены, каждый примеривается, как бы нанести удар так, чтобы не получить сдачи.

Внезапно за спинами преследователей поднялась суматоха, нарушившая напряженное затишье. Они обернулись, и выражения их лиц изменились. В темноте сверкнул еще один клинок – клинок грозного обнаженного меча. Одним плавным движением Стивен Трейб пригвоздил Рыжебородого к стене дома и, как когда-то Эсташу Монаху, снес ему голову, – легко, без усилий, словно обезглавил сайду. Матросы Трейба вступили в схватку с остальными преследователями Николаса, и после непродолжительного, но яростного боя наступила тишина. На узкой улочке лежали три трупа, в том числе обезглавленное тело Рыжебородого. Один из преследователей сумел спастись бегством, пожертвовав несколькими пальцами. Стивен Трейб удовлетворенно кивнул, вытер окровавленный меч о тунику своей жертвы и вложил оружие в ножны.

– Еще минута, и ты пошел бы на корм рыбам, – обратился он к Николасу. Тот стоял, навалившись на кусты, и держался за рану в боку. Ему казалось, что его ноги утопают в молочной сыворотке.

– Боже Всемогущий! – выдохнул он. – Никогда не думал, что буду рад вновь увидеть, как ты это делаешь!

Трейб улыбнулся, сверкнув зубами:

– Люблю все делать аккуратно, а вот он с тобой не стал бы церемониться.

– Как ты здесь оказался? – Николас осторожно выпрямился.

– Приехал за тобой. Чтобы забрать домой. Причаливая, мы увидели, как ты мчишься по пристани, словно заяц со сворой собак на хвосте. – Он заулыбался шире. – За тобой должок с процентами, де Кан.

– И, слава богу. Хотя прежде сроду бы не подумал, что когда-нибудь буду признателен тебе за помощь. – Николас пошатнулся.

Сильная рука Трейба не позволила ему упасть.

– Пойдем, – сказал он. – Доставим тебя на корабль, перевяжем раны. Тебе еще многое предстоит узнать.

Монастырь стоял в болотистой низине. Щербатые камни монастырской башни на фоне пестрого неба и соломенные крыши хозяйственных построек сливались в единый ландшафт с простирающимися вокруг камышовыми зарослями и сочными лугами. Мириэл сидела в рубке баржи и обреченно наблюдала, как приближается берег. Беглянка поймана и возвращается к месту прежнего заточения, чтобы понести суровое наказание. Роберт всем объяснял, что тяжелые неудачные роды травмировали ее не только физически, но и душевно и он везет ее в монастырь Святой Екатерины восстанавливать здоровье. Она нуждается в покое, и он намерен сделать все, чтобы обеспечить ей его.

Страшнее такого покоя только покой могилы, думала Мириэл. От монастыря до ближайшего города, как она знала по собственному опыту, два дня пешего пути. Провизия и прочие припасы в обитель доставлялись по реке на барже, но с командой судна общались только келаресса и ее самые доверенные помощницы. Мириэл знала, что здесь ей уготована голая келья за запертой дверью, а единственная отрада – прогулки в часовню, где она должна будет на коленях вымаливать у Бога прощение. У нее была одна надежда: поговорить с матерью Хиллари и убедить старую настоятельницу отпустить ее на свободу. У монахини доброе сердце. Не может быть, чтобы ее стремление к материальной выгоде оказалось сильнее сострадания.

Протестуя против насильственного заключения в монастырь, она надела в дорогу одно из своих самых нарядных платьев – из зеленого муара с широкой золотой тесьмой, окаймляющей подол, и богатой вышивкой по вороту. Роберт презрительно усмехнулся, оценивая ее выбор.

– Сомневаюсь, что ты поразишь воображение монахинь, – сказал он. – А перед кем еще там красоваться?

– Сама перед собой покрасуюсь, – отрезала она, надменно вскидывая голову. Сейчас она тоже приняла горделивую позу, посылая ему холодный взгляд на другой конец баржи. Он не позволил ей взять дорожный сундук. Собственноручно уложил ее вещи в полотняный узел. Насколько ей было известно, ее мирские пожитки состояли из смены нательного белья, льняных подкладок, необходимых при месячных, гребня и еще одного платка. Корона королевы Матильды осталась в тайнике, под замком и вне досягаемости.

Во всяком случае, Николас будет спасен, размышляла Мириэл. Мартин Вудкок сумеет собрать выкуп и без ее помощи, а Элфвен, добравшись до Бостона, сообщит им, где она и почему. Мириэл вновь посмотрела на приближающийся монастырь. Что ж, у нее будет возможность молиться за спасение Николаса. И за свое собственное избавление.

Шкипер пришвартовал свое судно у небольшой пристани, куда обычно приставали баржи, доставлявшие провизию для монастыря, и спрыгнул на причал, чтобы помочь Мириэл и ее сопровождающим сойти на берег. Его помощник принялся снимать несколько бочонков вина с грузовой баржи, тащившейся следом на буксире.

Мириэл ступила на сырую тропу. Перед ней возвышался монастырь, сильно разросшийся со времени ее первого заточения. Крыльцо украшала декоративная кладка, некоторые здания были облицованы черным мелкозернистым песчаником, выложенным шашечным узором.

На территории обители шло строительство. Мириэл увидела шпиль новой церкви, тянущейся ввысь из переплетения строительных лесов, возведенных в форме башни. Мать Хиллари мудро распоряжалась доходами монастыря. В воротах их встретила проворная монахиня в безукоризненно опрятном одеянии. Мириэл ее не знала.