Согласие на брак - [17]

– Никто не говорит, что тебя собираются продать. – Лицо Лиззи исказила гримаса страдания.

– Эй! Ты что, расстроилась? – спросила Эми. – Что я такого сказала?

– Ничего. – Лиззи взяла со стола крышку и снова вернулась к раковине.

Повисла пауза. Они все молчали и молчали. Эми снова и снова вспоминала то, о чем сказала ей Лиззи. Теперь до нее начинал доходить истинный смысл происходящего. Вместе с тем она отказывалась в это верить. Это казалось абсурдным. В Англии давно нет такого явления, как договорные браки. По крайней мере, Эми хотелось надеяться на это. Лиззи стояла к ней спиной. Интересно, думала Эми, скажет ли она что-то еще о Джифе Уэлдоне или Ричарде Бодене? Однако становилось все более очевидным, что Лиззи больше не проронит ни слова.

Эми неторопливо приблизилась.

– Похоже, я попала в самую точку? – спросила она, останавливаясь рядом с Лиззи.

Лиззи отвернулась, словно желая скрыть неловкость.

– Теперь ты коришь себя за то, что подвела дядю Джифа? – не отступала Эми.

Помолчав, Лиззи промолвила:

– Ты еще ничего не знаешь.

– И ты ничего мне не скажешь?

– Я не имею права. Я и так наговорила лишнего.

– Я ухожу, Лиззи. Та кивнула:

– Будь осторожнее у реки. Она, того гляди, разольется.

– Я уже не маленькая. Больше Лиззи ничего не сказала.

Через старинную арку Эми вышла со двора и окинула взглядом окрестности Уайдейл-холла. Внизу черной змейкой извивалась река: огибала ивовые заросли, терялась в тростнике, весело перекатывалась через огромные валуны, которые словно призваны были воспрепятствовать ее настойчивым попыткам найти путь в долину.

Взгляд Эми задержался на допотопном мосту, который предназначался для вьючных лошадей. Не прошло еще и суток, как она переправилась через этот мост. Он был сооружен из огромных обтесанных глыб и вовсе не имел парапета. По мосту едва-едва могла проехать конная повозка. Эми помнила, как дядя Джиф когда-то часто повторял, что, как только выкроится свободное время, он непременно займется мостом. Но время все не выкраивалось, и до моста руки так и не дошли. Эми мрачно подумала о том, что церковь, пожалуй, удалось бы спасти, если бы только к ней могла подъехать пожарная машина. И она вдруг отчетливо поняла, что и сам дом, к которому вел единственный путь – через этот старинный, никуда не годный мост, также полностью отрезан от мира и уязвим.

Человеку, имевшему опыт в подобных делах, рассуждала она, не составило бы труда расширить и сам мост, и обсаженную деревьями дорогу, которая вела к домику Дункана Уорда и выходила на главное шоссе. Странный стрекочущий звук заставил Эми запрокинуть голову. Повернувшись на месте, она увидела вертолет, круживший, как ей показалось, над самым домом. Эми прикрыла глаза ладонью и с минуту наблюдала за вертолетом. Почувствовав, что у нее мерзнут пальцы, она спрятала руки в карманы шерстяного пальто и направилась к подножию холма, к роще, которая скрывала от глаз церковь.

Стояло ясное, холодное утро; от Аспен-Тор, самой высокой точки графства, над долиной тянулись похожие на пальцы белые полоски облаков. Спустившись к реке, Эми повернула в сторону церкви, полная решимости – если мистер Ричард Боден там случится – все у него выяснить… Только вот что она ему скажет? Это внезапное соображение заставило Эми замедлить ход. Чем больше она задумывалась над этим, тем незавиднее представлялась ей предстоящая миссия. Не может же она в самом деле вот так подойти к ничего не подозревающему человеку и заявить: мистер Боден, поговаривают, что вы самый перспективный претендент на мою руку.

Между голых ветвей березы и дуба мелькнула черепичная крыша колокольни. У нее отлегло от сердца: коль скоро эта часть церкви сохранилась, следовательно, не все так плохо.

Однако, подойдя ближе, она невольно остановилась и, словно остолбенев, в ужасе воззрилась на остов церкви. Внутри она вся выгорела. В стенах на месте сводчатых окон с уникальными витражами теперь зияли страшные черные провалы. Массивная дверь обуглилась и болталась на единственной петле немым укором. Там, где некогда стояли несущие колонны и арки, теперь валялись груды щебня, испещренного бурыми пятнами мха и лишайника. Крыши как таковой не было, и сквозь обугленные балки перекрытия синело небо.

От неимоверного жара на крыше расплавился свинец и стек вниз, застыв бесформенными лужами. Эми знала, что, будь это весна, картина разрушения не казалась бы столь безотрадной, удручающей. Воображение рисовало ей цветы нарциссов и аконитов, колокольчики, толпящиеся вокруг вековых деревьев, мягкими уступами сбегающий к реке зеленый ковер. Эми вернулась на землю – место выглядело заброшенным, словно здесь давным-давно не ступала нога человека. При мысли о том, что ей придется пробираться через эти каменные дебри, ее охватила дрожь.

Эми уже готова была повернуть назад к дому, чтобы там дожидаться дядю Джифа, как вдруг внимание ее привлек слабый скрежещущий звук, доносившийся откуда-то из самой середины развалин. Она прислушалась. Звук явно доносился из глубины церкви – теперь у нее не было в этом сомнений. Эми тихо приблизилась к двери и осторожно прошмыгнула внутрь, стараясь не задеть готовой обрушиться каменной стойки. Теперь звук стал более отчетливым – словно кто-то орудовал пилой. Но не по дереву – звук был слишком резким для этого. Эми двинулась вглубь, обходя кучи деревянного мусора – все, что осталось от церковных скамей. Наконец она остановилась и, затаив дыхание, вся обратилась в слух.