Согласие. Мне было 14, а ему – намного больше - [3]
Я спала на диване. И проснулась на рассвете в месте, в котором с тех пор начала чувствовать себя чужой. От нечего делать я подошла к полкам библиотеки. Все книги на них были скрупулезно классифицированы и расставлены в определенном порядке. Наугад вытащила две или три из них, аккуратно поставила на место, задержалась на миниатюрном издании Корана на арабском, поводила ладонью по его изящной обложке из красного тисненого сафьяна, пытаясь разгадать эти непостижимые символы на ней. Конечно, это была не игрушка, но вполне могла сойти за нее. А чем еще я могла себя развлечь в этом доме, где не было ни одной игрушки?
Спустя час отец проснулся и зашел в комнату. Первым делом он огляделся вокруг, остановил взгляд на библиотеке, внимательно осмотрел, обшарил каждую полку. Метался как безумный. Наконец с видом победителя и маниакальной точностью налогового инспектора изрек: «Ты трогала эту книгу, ту и вот эту!» Его оглушительный голос разносился эхом по комнате. Я не понимала, что плохого может случиться, если дотронуться до книги.
Больше всего пугало, что он заметил это. Каждую из трех книг. К счастью, я была слишком мала, чтобы достать до верхней полки библиотеки, на которую он особенно долго смотрел и перевел с нее взгляд, загадочно облегченно вздохнув.
А что бы он сказал накануне, если бы заметил, что, роясь в шкафу, я нос к носу столкнулась с голой женщиной из латекса в натуральную величину, с отверстиями в виде жуткого углубления и складки на месте рта и половых органов, насмешливой ухмылкой и тусклым, прикованным ко мне взглядом, зажатой между пылесосом и шваброй? Еще одна картина ада, вытесненная так же быстро, как захлопнулась дверца шкафа.
После занятий мы с Азьей частенько бродили по улицам, чтобы оттянуть момент нашего расставания. На развилке двух улиц, на небольшой площадке, обрамленной лестничным пролетом, подростки катались на роликах или скейтбордах, курили, сбившись в маленькие стайки. Каменные ступеньки лестницы стали нашим наблюдательным пунктом, откуда мы могли любоваться трюками в исполнении нескладных позеров мальчишек. Однажды в среду во второй половине дня мы явились туда с собственными роликами. Наш дебют выглядел очень нерешительно и неуклюже. Ребята немного поприкалывались над нами, но вскоре забыли. Опьяненные скоростью и страхом не затормозить вовремя, мы не думали ни о чем, кроме удовольствия от скольжения. Было еще не поздно, но уже по-зимнему стемнело. Мы собрались возвращаться домой и стояли с ботинками в руках, не успев пока снять ролики, с пылающими щеками, еще запыхавшиеся, но счастливые. Как вдруг навстречу выскочил мужчина, закутанный в большой плащ, встал перед нами как вкопанный и широким движением рук, сделавшим его похожим на альбатроса, резко распахнул полы одежды. Мы замерли в оцепенении от вида нелепо торчащего из ширинки эрегированного полового члена. То ли от испуга, то ли от приступа дикого хохота Азья резко отпрянула, я тоже, но в результате мы обе чуть не свернули шеи, потеряв равновесие на роликах, о которых благополучно забыли. Когда мы встали на ноги, этот тип уже испарился, словно призрак.
Отец мимолетно появлялся в нашей жизни еще несколько раз. По возвращении из какого-то путешествия на другой конец света он заскочил к маме, чтобы отметить мое восьмилетие, и привез мне самый неожиданный из подарков: раскладной фургон Барби, о котором мечтали все девчонки моего возраста. Преисполненная благодарности, я бросилась его обнимать, а потом битый час провела, распаковывая с аккуратностью коллекционера каждую детальку, любуясь его бананово-желтым кузовом и ярко-розовой мебелью. В нем было больше дюжины аксессуаров, откидывающаяся крыша, выдвижная кухня, шезлонг и двуспальная кровать…
Двуспальная? Беда! Моя любимая кукла одинока. Может, она, конечно, и вытянет свои длинные ноги на складном стуле, восклицая: «Ах, какой сегодня восхитительный солнечный день!» – но скука будет смертная. Что это за жизнь, если ты едешь отдыхать одна. Внезапно я вспомнила об особи мужского пола, сто лет валявшейся без дела в ящике с игрушками. Рыжеволосый Кен с квадратным подбородком, похожий на самоуверенного лесоруба в клетчатой рубашке, с которым Барби, конечно же, должна была почувствовать себя в безопасности во время отдыха на природе. Наступила ночь, и всем пора ложиться спать. Я уложила Кена рядом с красавицей Барби на кровать, но было очень жарко. Сначала надо снять с них одежду. Ну вот, так им будет гораздо удобнее в такое-то пекло. На телах Барби и Кена не было ни волос, ни половых органов, ни сосков, что странно, но их идеальные пропорции прекрасно компенсировали этот незначительный недостаток. Я укрыла одеялом их гладкие лоснящиеся тела. Оставила крышу открытой под ночным звездным небом. Собравшись уходить, отец поднялся с кресла, обошел фургон, рядом с которым я все еще возилась с миниатюрной корзинкой для пикника, и встал на колени, чтобы посмотреть под навес. Насмешливая ухмылка исказила его лицо, когда он произнес непристойные слова: «Ну что, они трахаются?»
Ярко-розовыми стали теперь мои щеки, лоб и руки. Некоторые люди так никогда ничего и не поймут о любви.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жаркой июльской ночью мать разбудила Эдриенн шестью простыми словами: «Бен Саутер только что поцеловал меня!» Дочь мгновенно стала сообщницей своей матери: помогала ей обманывать мужа, лгала, чтобы у нее была возможность тайно встречаться с любовником. Этот роман имел катастрофические последствия для всех вовлеченных в него людей… «Дикая игра» – это блестящие мемуары о том, как близкие люди могут разбить наше сердце просто потому, что имеют к нему доступ, о лжи, в которую мы погружаемся с головой, чтобы оправдать своих любимых и себя.
2004 год. Маленький российский городок Скопин живет своей обычной жизнью. Но 24 апреля происходит чудо. В одном из дворов в стене гаража на уровне земли медленно и осторожно сдвигается металлическая пластина, скрывающая проход. Из него появляется мужчина лет пятидесяти, в поношенных черных брюках и рубашке. За ним угловатая, бледная девочка-подросток. Она щурится от света и ждет указаний мужчины. Спустя полтора часа она вновь вернется в погреб под гаражом, где уже провела больше 3 лет. Но в этот раз она будет улыбаться, потому что впервые у нее появился шанс спастись.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В мире есть города, где не существует времени. Где людям плевать, выживешь ты или умрешь. Где невинных детей ставят в шеренги и хладнокровно расстреливают. А что делать тем из них, кому повезло выжить? Тем, кто с растерзанной душой вопреки обстоятельствам пытается сохранить внутри тепло и остаться человеком? Кристина – одна из таких детей. Она выросла на улицах Сан-Паулу, спала в картонных коробках и воровала еду, чтобы выжить. Маленькой девочкой она боролась за свою жизнь каждый день. Когда ей было 8, приемная семья забрала ее в другую страну, на Север. Мысль о том, что она, «сбежав» в Швецию, предала свою мать, расколола ее надвое.
В 1936 году 34-летний француз Луи Дидье совершил самую выгодную в своей жизни сделку. Он «купил» у бедного шахтера его младшую, шестилетнюю дочь Жанин. Луи воспитал себе жену, чтобы она родила ему прекрасную белокурую дочь, которая должна была стать сверхчеловеком…